Связанные (СИ)

И вот эти две тетери встретились.

Карин вместе с девушкой обалдело смотрела на ярко-рыжее пятно, расплывающееся по блузке на груди брюнетки. "Разноцветное чудо" собралась рассыпаться в извинениях, но Куросаки коротко остановила её взмахом руки и опасно сощуренными глазами, и с обречённым видом повернулась обратно к Хицугае. Тот, наконец, смог закрыть рот, хотя тоже пребывал в не меньшей прострации. Предыдущие слова напрочь вылетели из головы обоих, картина Репина "Приплыли"*.

Первым отвис Хицугая:

– Пошли, я подвезу тебя, – и быстрым шагом направился к парковке, петляя по аллеям парка.

Карин поспешила следом, скидывая со спины рюкзачок. Порывшись в нём на ходу, таки откопала бумажную салфетку и попробовала стряхнуть излишки жидкости, но лишь покачала головой. Тоширо обернулся.

– Не переживай так. Это всего лишь вещь, – попробовал улыбнуться он.

– Да, но… – Карин устало вздохнула и прибавила шаг, догоняя беловолосого. – Просто жалко, это блузка сестры. И она такая удобная. А судя по надписи на стакане, это был апельсиновый сок – это убийство для ткани! Если немедленно не застирать, блузке – хана.

Тоширо лишь хмыкнул. Ему тоже изредка попадались чертовски удобные рубашки: и в шее не жмёт, и в пройме не давит. Но у всех рубашек с длинными рукавами манжеты безнадёжно стирались о браслет часов – такое же убийство рано или поздно.

– Если хочешь, можно заехать ко мне, – как-то тихо произнёс Хицугая, садясь в машину, – это рядом, всего пять минут.

– Поехали, – кивнула головой плюхнувшаяся на пассажирское сидение Куросаки и, поджав губы, упрямо уставилась вперёд.

По дороге молчали. Тоширо нервничал, как бы впопыхах никуда не вляпаться, а то можно застрять надолго. Но куда он всё-таки вляпался, сообразил лишь, когда стал открывать ключами квартиру. Конечно, нет ничего страшного в том, чтобы привести домой гостя, девушку. Не просто девушку, а желанную и любимую. К счастью, больше дома никого не будет до завтрашнего обеда. К сожалению, Карин не разделяла чувств Тоширо, кажется. Так что придётся держаться.

Куросаки огляделась, одновременно сбрасывая балетки. Маленькая прихожая, слева – шкаф-купе во всю стену с зеркальными дверьми, справа – полочка для мелочевки и тёмный коридор, впереди – широкие двустворчатые двери типа "книжка". Тоширо щёлкнул выключателем, и пространство раздвинулось, когда зеркала отразили залитый тёплым светом коридор.

– Я дам тебе свою футболку – Кику не любит, когда трогают её вещи. Ванна по коридору справа, – напряжённо произнёс хозяин квартиры, махнув рукой в заданном направлении.

– Ничего страшного, мне не привыкать носить чужие мужские футболки, – не подумав, как звучит фраза, ляпнула та.

Хицугая настороженно проводил взглядом девушку, скрывшуюся в ванной комнате, и распахнул правую створку. Первым делом Тоширо переоделся в домашнее, потом откопал самую маленькую, какую нашёл, футболку и, не глядя, просунул её в щель едва приоткрытой двери в ванную. Немного поразмыслив, отправился на кухню, которая располагалась как раз напротив ванной. Стоило позаботиться об ужине.

Карин оглядела ванную комнату, не забывая расстёгиваться на ходу. Комната, скорее душевая, чем ванная, выглядела намного меньше, чем была на самом деле. Длинная и узкая, почти пустая, с голубоватым кафелем. Слева стояла внушительных размеров душевая кабина, занимавшая почти всю ширину комнатушки. Напротив двери – раковина, на стене – шкаф с умывальными и гигиеническими принадлежностями. Найдя мыло, Карин включила воду, между делом забрав футболку, просунувшуюся в дверь. Оглядев себя, поняла, что лифчик тоже придется застирать, и переоделась.

Пожалуй, теперь, когда руки были заняты, а голова – свободна, можно спокойно подумать о произошедшем.

Но спокойно не думалось. Перед внутренним взором брюнетки возник Хицугая. Лицо его представляло холодную маску, какой нынешний друг редко мог похвастаться. Прижав девушку к стенке, он рывком снял с её плеч рубашку, а потом припал к шее "аки во́мпэр". Руки мужчины продолжали гулять по обнажённой коже, и Куросаки вздрогнула от прошедшей по телу судороги.

Тоширо говорил, что любовь, по его мнению, – это дружба плюс секс. До сих пор Карин считала, что они – друзья, а теперь поняла, что её влечёт к Хицугае. И, в общем-то, она была не против секса с ним, как такового, благо, Тоширо был старше и опытнее, но его последнее заявление вынуждало относиться к ситуации более осознанно.

Куросаки встряхнула головой, прогоняя видение и желание, попыталась призвать мысли к порядку, но порядок не приходил, а в голове была каша. И как вести себя сейчас – тоже не очень понятно, разве что, сделать вид, что ничего особенного не произошло.

Закончив с думами и стиркой, Карин решила, что нужно где-то это повесить сушиться, и отправилась на поиски хозяина квартиры, который нашёлся на кухне.

Щёлкнув электрическим чайником, Тоширо открыл холодильник. Откровенно говоря, выбора не было совсем, да и не планировал Хицугая принимать гостей. С тяжким вздохом он достал замороженное филе какой-то белой рыбы и бросил его в микроволновку. Затем перелил вскипевшую воду из чайника в кастрюльку и насыпал туда рис, посолив от души. Пришёл черёд сковородки, которую Тоширо полил маслом и так же поставил на конфорку, а тут и микроволновка тренькнула. Переложив куски рыбы на шкварчашую посудину, Хицугая перевёл дух и заново наполнил чайник.

– Тоширо, – оторвала его от готовки гостья, – куда можно повесить вещи сушиться?

Он бегло осмотрел девушку, стараясь сохранить на лице максимальную отстранённость, опытный взгляд отметил отсутствие под футболкой нижнего белья, ну, хоть брюки были на месте. Хицугая мотнул белыми прядями, зовя её за собой, и пошёл в комнату.

– Я дам тебе плечики, над раковиной есть кронштейн. Достанешь?

Куросаки кивнула, поскольку представила, как мужчина развешивает её лифчик. Перетопчется. Однако номер не прошёл. Быстро оценив рост и старания брюнетки, Тоширо легко повесил плечики с блузкой под потолок, а потом с самым серьёзным выражением уставился Куросаки в глаза, такие же серьёзные, тёмные, с искорками электрического света. Кажется, даже наклонился.

"То-оширо. Как можно было не заметить этого инея в глазах?" Карин набрала воздуха в грудь, нахмурилась и поинтересовалась:

– Э, у тебя на плите ничего не стоит?

– Чёрт! – Хицугая вылетел, собрав по дороге все попавшиеся дверные косяки. Карин перевела дух, пожала плечами и повесила мокрый бюстгальтер на крючок рядом с полотенцем. По правде говоря, ей было жаль того, что не случилось.

Когда Куросаки вошла на кухню, Тоширо убито ковырялся в сковородке со сгоревшей рыбой. Рыба представляла собой водянистые недожаренные куски на угольной подложке.

– Извини, с ужином накладка вышла, – мужчина грустно улыбнулся и выключил конфорку под кастрюлей с рисом, чпокающим остатками воды.

Подойдя к плите, Карин пальцем отковыряла более-менее готовый кусочек рыбы и закинула в рот.

– Пресно, – вынесла вердикт она. Затем, всё-таки нашла ложку и попробовала разваренный до состояния каши рис, скривилась. – Пересолёно. Я бы сказала, но твой диагноз я уже слышала, – Куросаки смущённо улыбнулась Тоширо, и он так же улыбнулся в ответ. В конце концов, подумаешь, чего стоит испорченный ужин, когда рядом улыбается она.

Но Карин заглянула в холодильник и, кажется, очень обрадовалась находке.

– Ты не против, если я немного похозяйничаю?

Тоширо помотал головой.

– Чем-нибудь помочь? – спросил он, уступая ей место.

– Сиди уж! – девушка вновь лукаво улыбнулась. – А впрочем, лук есть? Почисти.

Тем временем из холодильника появились початый пакет молока и баночка с зелёной пастой непонятного назначения. Для Тоширо кари был верхом кулинарного искусства.

Карин аккуратно соскребла с угольков уцелевшую рыбу и, поставив сковородку отмокать, стребовала с Хицугаи новую, на которой обжарила лук. Затем развела пасту кари в молоке и, непрерывно помешивая, опять вывалила туда накрошенную рыбу с луком. Рис пришлось промывать. Впрочем, получилось вполне съедобно. Хицугая молча и с аппетитом орудовал палочками, поглядывая на гостью. Та, видимо исчерпав лимит активности, вновь была тиха и задумчива.