По отцу и дочка (СИ)

========== Глава 1 ==========

Bang bang goes the broken glass man

Kill all the fags that don’t agree

Triumph by fires, setting fire

It’s not a way that’s meant for me

Just cause

Just cuz we’re on holiday

Green day Holiday

— Мда-а, — протянул Альбус Дамблдор, хитро разглядывая поверх очков-половинок сидящих перед ним колдунов.

В кресле слева расположился Том Риддл, величайший темный маг Британии. Давным-давно он назвал себя Волдемортом, и вот уже три десятка лет мамаши пугали этим именем непослушных детей, а папаши посылали друг друга по его адресу. В свое время Том побывал и бестелесным духом, и безобразным уродливым монстром, но сейчас выглядел как обычный худощавый мужчина среднего роста с серо-голубыми глазами и темными волосами. На лицо он был бледноват от природы, а заигрывания со смертью не прибавили здорового румянца. От папаши-аристократа Риддлу достались правильные строгие черты лица, прямой нос, удлиненный подбородок и еще солидная порция маггловской крови. Салазар, должно быть, сгрыз свой саван, если тот еще не рассыпался в прах: надо же, какой-то бастард-полукровка обстряпывает свои темные делишки, прикрываясь его славным именем. От такой несправедливости и покойник не захочет, а взбесится. Но одного взгляда на Риддла хватит, чтобы понять — его не волнует ничего, кроме его собственной персоны. Так что Салазар может сколько угодно биться головой о крышку гроба, детки-сиротки тосковать по умершим родителям, а вдовы оплакивать мужей, погибших на войне – на лице Тома не дрогнет ни один мускул.

Вот и здесь, в кабинете Дамблдора, в самом сердце, можно сказать, вражеской территории, Темный Лорд сидел с таким видом, будто весь мир должен ему денег. Его извечный соперник, Гарри Поттер, расположился в кресле рядом и выглядел с точностью до наоборот: будто должен денег всему миру. Мальчишка всегда выделялся среди своих сверстников худобой, а теперь стал почти прозрачным, будто медленно, но верно превращался в привидение. Голову он понуро опустил, уставившись на свои сцепленные пальцы. Под покрасневшими от бессонницы глазами - круги.

К директору Поттер явился, набросив мантию на футболку и потрепанные джинсы. Эта небрежность в одежде еще больше подчеркивала пропасть между двумя магами: Риддл был одет с иголочки - темно-серая мантия без единой складочки, белая рубашка, галстук в тон.

— Мда, — бросил Дамблдор в напряженную тишину. Казалось, само время застыло и напряженно ждало, что же он скажет. Молчали портреты бывших директоров, непонятные причудливые механизмы и приборы замедлили свой ход, перестав тикать и тренькать. В чашках на столе остывал чай, плюшки, печенья и лимонные дольки лежали нетронутыми. И, наконец, Дамблдор торжественно произнес:

— Все должно было закончится по-другому, — и, усмехнувшись в длинную седую бороду, он взял лимонную дольку. Его собеседники посмотрели на него: Риддл — пренебрежительно, Поттер — устало. Их молчание было согласием – конечно, все должно было закончиться по-другому, но каждый представлял себе это по-своему.

Гарри видел Волдеморта поверженным, а себя спасителем и героем. Темный Лорд же грезил о том, что враги будут валяться хладными трупами на радость воронью, а мир упадет к его ногам как спелое яблоко. Но из-за глупого недоразумения, по словам Риддла, и великого чуда, по мнению Гарри, им обоим пришлось попрощаться со своими мечтами. Так из-за чего эти люди собрались в кабинете Дамблдора ясным июньским днем, если все они считали, что история должна была закончиться по-другому?

***

Два дня назад Гарри Поттер и Том Риддл сошлись в Годриковой лощине в последней дуэли не на жизнь, а на смерть. Таких битв уже давно не бывало: только представьте себе вспышки заклятий, гром и молнии, колдовской ветер, что с разбойничьим свистом выкручивал ветви деревьев и срывал с них листву. И ночь, что осветилась тысячью огней, будто неподалеку взлетел на воздух склад с китайской пиротехникой. В небесах гроза, но без капли дождя. На земле двое размахивают палочками, выкрикивая проклятия, воздух горяч и тяжел, будто в сердце ада. А у горизонта загорается заря и собаки на сто миль вокруг воют и рвутся с цепи. Мир обезумел, деревья дергались, будто в пляске святого Витта, высокая трава жалась к земле и столько света, столько грохота, что хотелось зажмуриться, упасть и прижаться к земле, ища у нее защиты. Но лучше бежать без оглядки.

Магия злобная, безудержная и яростная, сталкивалась с еще более безудержной и яростной, а в эпицентре - двое. Пальцы, сжимающие палочку, онемели, каждый вздох будто глоток раскаленного железа, вокруг тучи пыли и земли – ни черта не видно, одежда насквозь промокла от пота. В этой дуэли не было благородства. В яростном вихре у противников уже не оставалось времени, чтобы вспомнить, кто они такие и зачем сюда пришли. Теперь бал правила магия, она вырвалась на свободу. Этой силе чуждо все и вся, даже те, кто когда-то были ее сосудами. Но неожиданно на поле битвы упала тишина – абсолютное безмолвие мертвого и заброшенного мира.

Раздался детский плач, оба мага вздрогнули и обернулись на источник звука. На земле лежало похожее на младенца нечто, которое легко могло оказаться, например, стоглазой многоножкой. Первым опомнился Гарри, он подошел и склонился над ребенком — тот продолжал плакать. Тогда Поттер, то ли по велению отцовского инстинкта, то ли собственной глупости, осторожно взял его на руки. Том уже открыл рот, чтобы предостеречь, ведь только полный идиот будет хватать неизвестно что, появившееся неизвестно откуда, но, смекнув свою выгоду, он так и не произнес ни слова.

А Гарри тем временем неумело баюкал младенца, но дите все равно орало как резаное, и тот совсем растерялся. Одной рукой, прижимая ребенка к себе, он попытался стянуть мантию, чтобы укутать проклятого крикуна. Момент для Авады – лучше не придумаешь, но Риддл медлил. Однажды он уже пытался заавадить ребенка и был убит собственным заклятием. Такой опыт не хотелось повторять, а тем временем Поттер наконец-то выпутался из своей мантии. Том с тоской посмотрел вдаль: ночная темнота опять набирала силу, огни гасли, и вселенная медленно, но верно восстанавливала нарушенное равновесие.

— Долго ты еще собираешься возиться?

— А? – Поттер недоуменно взглянул на Риддла, видимо, он был полностью дезориентирован, поэтому спокойно обратился к нему. – Как ты думаешь, может ее стоит покормить? Или отнести к доктору? Где ее родители? — он укачивал малышку и не заметил, что Волдеморт от удивления вытаращил глаза.

Том почувствовал себя оскорбленным. С какой стати Гарри Поттер сюсюкается с каким то отродьем, когда он, великий и могущественный Темный Лорд, стоит и ждет его.

— На твоем месте я бы не стал брать это на руки, пока не выяснил, откуда оно взялось.

— Не оно. Она, – возмущенно ответил Гарри. - Это девочка и она напугана. Нельзя оставить ее здесь.

— Давай сначала закончим наши дела, а потом делай с этим младенцем что хочешь. Конечно, если сможешь, – свою последнюю реплику Том сопроводил ехидным смешком.

— Дуэль подождет, – спокойно сказал Поттер. – А я аппарирую в Хогвартс. - Слова у Гарри никогда не расходились с делом — сказал и аппарировал.

Яростный взгляд Риддла уперся в пустое место. Том тоже не стал задерживаться, спрятав палочку, он растворился в воздухе. И зол он был как тысяча чертей.