Архипелаг мореплавателей

Обычай татуировать мужчин пережил своих патронесс, пережил времена богов и богинь. Он сохранялся в первые годы христианства, когда вместе с танцами и мытьем по воскресеньям был возведен в ранг языческих предрассудков. И вот он доживает свои последние дни в эпоху антибиотиков.

Все меньше остается мастеров, искушенных в искусстве татуировки, и все меньше становится желающих подвергнуться этой болезненной операции. Даже матаи, дело раньше неслыханное, не все имеют татуировку. Где те времена, когда девушки пели: «Друг, перестань стонать и жаловаться. Это не боль болезни — это боль новичка». Они старались облегчить матаи те минуты, когда «падает молоточек, острый гребень пробивает кожу, где краска должна остаться навсегда. Кровь течет, как вода».

А после благоговейно исполненной церемонии татуирования манаиа ученики мастера набрасывались на менее почтенных кандидатов на операцию, которые не имели ни положения, ни титула… В этом случае они уже не тратили время на предварительные рисунки. Страшные стоны и вопли неслись над деревней, перемешиваясь с издевками девушек. Кровь текла ручьями.

Раньше вообще не дезинфицировали орудий татуировки, но тем не менее случаи серьезных заболеваний были весьма редкими. Возможно, клиентов охраняло от них не столько мастерство исполнения, передаваемое из поколения в поколение, сколько вера в сверхъестественную силу мастера. Однако не вера творила чудеса. Думаю, что причина была более прозаической. Мастер накладывал на своих клиентов табу, которое обязывало их жить в изоляции до того момента, как затянутся раны и как будут сняты чары опрыскиванием кокосовым молоком. После операции клиенты жили в специальном фале. Они не принимали участия ни в каких работах в деревне и были неприкасаемыми для односельчан.

Зато в наше время различные осложнения, связанные с татуировкой, встречаются довольно часто. Иногда это инфекция, иногда сильное кровотечение, при котором необходимо применение кровоостанавливающих средств. Искусство татуировки на Самоа пользуется признанием у довольно широкого круга энтузиастов, но их количество из года в год уменьшается. Может быть, со временем татуировка разделит участь других традиционных обрядов, которые за последние десятилетия были полностью забыты.

Возьмем хотя бы технику мумификации трупов. О ней вспоминают в своих записках первые миссионеры. Мумификацией занимались два великих самоанских рода: Матаафа и Летуфунга. Но за ее творцов считают прекрасных братьев Алеи и Пата. Тщеславие натолкнуло их на мысль быть похороненными после смерти в стоячем положении с открытыми лицами… Еще в 1841 г. Дж. Б. Стейр [47] нашел в округе Алеипата несколько мумий, а Джордж Тернер, один из первых миссионеров на Самоа, вспоминает, что около 1860 г. видел четыре мумии. Все они были в превосходном состоянии и хранились свыше тридцати лет.

Бальзамированием трупов занимались женщины. Применялся следующий способ: сначала вынимали внутренности и тело многократно натирали ароматическими маслами. Тканевую жидкость удаляли многочисленными проколами с помощью тонкой иглы. Старательно удаляли все волосы, а после бальзамирования снова приклеивали их смолой. Спустя два-три месяца процесс высыхания заканчивался. Брюшную полость набивали тканью из коры, и мумию выставляли на всеобщее обозрение в специально построенном для этой цели фале-святыне. Мумии покоились на платформе, воздвигнутой на спаренных каноэ. Местное население относилось к ним с большим почтением и называло их богами, «высушенными солнцем».

Самоанцы не сохранили искусство бальзамирования трупов, но до нашего времени еще дошли некоторые реликты прошедших эпох, которые время от времени дают о себе знать работникам здравоохранения. Так, например, если не углубляться в дела материальные, такие, как прозаический филариоз, туберкулез и дизентерия, то следует сказать, что отдел здравоохранения время от времени ведет борьбу с… духами. Да, да, на Самоа и по сей день бродят аиту — духи мертвых и страшные вампиры, которые имеют отвратительный обычай вмешиваться в земные дела. Но самые страшные — это те, что родились в виде сгустков крови… Мертворожденные младенцы положили начало образам наиболее известных божеств и самых заядлых вампиров в самоанской мифологии. Не уступают им и бродящие по свету души людей, умерших далеко от дома, а также утопленников, всех тех, тела которых не удалось найти и похоронить в родной земле. Такие души не могут обрести покой в подземном мире Пулоту. Поэтому они крутятся среди родных и пугают их своими земными лицами. Они могут вызвать смерть, помешательство и болезни не только отдельных людей, но и Целых семей!

Хорошо еще, что нет больше войн, в которых головы воинов падали на землю, как колосья, срезанные серпом. Духи умерших естественной смертью спокойнее. Они покорно отправлялись на запад, но души тех, кто умер насильственной смертью, или тех, кому отрубили голову, это уже… Но о них лучше не говорить — мурашки побегут по коже! Поэтому семьи не жалели сил на поиски голов погибших, чтобы похоронить их вместе с телом. Только так можно было задобрить разозленных духов.

Придумали, как бороться и с духами людей, утонувших в море. На пляже, как можно ближе к месту несчастного случая, расстилали кусок белой ткани сиапо и внимательно наблюдали за тем, когда на него заползет что-либо живое. Нужно было быть при этом очень внимательным, так как только первое существо воплощало утопленника. Это мог быть краб, муравей или муха. Их хватали, заворачивали в ткань, как в саван, и с великими почестями хоронили в родной деревне. Но, к сожалению, такая борьба не всегда приносила желаемые результаты.

Излюбленной формой преследования духами с того света живых была май аиту — болезнь, вызванная вампирами. Для нее характерна высокая температура, озноб и беспокойные движения. Болезнь лечили заклинаниями и натиранием тела больного специальными травами. Особенно «подвержен» этой эпидемии Савайи. Здесь в глубине гор есть грот, который часто «навещают» духи. Время от времени на песчаном полу пещеры появляются следы маленьких ступней, таких маленьких, что они не могут принадлежать ребенку. Духи пещеры по своей природе добродушны. Если их не дразнить, они никому не сделают ничего плохого. Но пусть только неосторожный путник засмеется или повысит голос в этой заколдованной пещере. Его тут же постигнет жестокая кара.

Вампиры любят бездорожье и лес. Любят они пустыри, ветреные пляжи и скалистое побережье Савайи. Привыкнут ли они к новому облику острова, шумному порту, автомобилям и туристам?

Как купить остров?

Предвестником лучшего будущего Савайи должно было стать строительство порта в Асау, на северо-западном побережье. Там простираются пустынные поля, напоминающие застывшую лаву. Они возникли в 1905–1911 гг. в результате очередного извержения вулкана Матавану, который залил жидким огнем многолюдные деревни и сто тринадцать квадратных миль возделанной земли. Лава плыла двумя языками: более узким — с востока и широким, в форме неправильного треугольника, обращенного основанием в сторону моря, — с запада. Эта часть острова напоминает морщинистую черную пустыню. Местами лава потрескалась, местами посерела, и там, где разрушилась, уже виднеются молодые пальмовые побеги. По лавовому полю проложена дорога до Асау. Едешь по ней, как по бурному морю, преодолевая колдобины и проваливаясь в глубокие ямы. Идти еще хуже. Ноги покрываются черной пылью, а ступни проваливаются в расщелины. Не знаю почему, но мне всегда казалось, что лава застывает в виде отдельных гладких камней. Но на Савайи она пористая и напоминает черную пемзу, только еще более шершавую и колючую.