Царское море

Кроме капитана и старпомов. Они здесь главные! Это у них и спрашивают.

Сколько раз в день будешь подниматься на мостик, столько раз и «Прошу добро!». Тебя могут не услышать — сложная обстановка, могут буркнуть: «Да!», могут вообще не ответить, но всё равно всякий раз:

— Прошу добро!

Вот бы и на берегу так! Приходишь к начальнику или чиновнику:

— Прошу добро! — И твоя проблема решена!

Или вот, например, опоздали вы на урок. Ой, что будет!

А вы открываете дверь и спокойно так:

— Мариванна, прошу добро!

— Заходи! — скажет она. И к доске не вызовет. А если и вызовет, то плохую отметку не поставит. Что, Мариванна зверь, что ли?

Узлы

Я несколько раз упоминал про узлы. А что это такое?

Вообще-то в моей предыдущей книжке «В гостях у белого медведя» рассказывается и о милях, и о координатах, и о медведях много. Зачем опять время на это терять. Наберите в «Поиске» название книжки — прочтёте там. Или в библиотеке возьмите. А про узлы сей — час расскажу. Только не про те, что на верёвках, на канатах завязывают. Это целая наука. Я попробовал только с одним морским узлом разобраться — ничего не понял. До сих пор так и вяжу двумя узлами: один простой, наглухо, второй — с бантиком.

Так вот, про другие узлы. С этими всё очень просто. Скорость судна измеряется в узлах. Например, наш «Таймыр» идёт со скоростью 10 узлов. Это значит, скорость ледокола 10 миль в час. А одна миля равна 1852 метра. Сможете посчитать скорость «Таймыра» в километрах?

Измерять скорость в узлах придумали, как и про градусы, широту и долготу англичане. Им было интересно: сколько времени судно будет идти от Ньюпорта до Портсмута? Что они сделали?

Взяли длинную веревку, через каждую милю навязали узлов, верёвку намотали на барабан. Барабан поставили на корме судна, конец верёвки закрепили на берегу и судно помчалось, а моряк сквозь пальцы пропускал верёвку и считал узлы. Чем быстрее, тем больше узлов и наоборот. Например, считали, сколько узлов за 5 минут пройдёт, а потом на час пересчитывали. Вообще-то всё делалось немного не так, это я упрощённо рассказываю, но суть — та же и так более понятно.

И теперь, когда я слышу: «Таймыр» идёт со скоростью 10 узлов, я знаю, что его скорость — 18 километров 520 метров в час!

ЦПУ

Это Центральный Пульт Управления.

На ледоколе управление ядерным реактором, двигателями, разными механизмами производится из ЦПУ. А внизу, где вся эта механика находится, постоянно никто не сидит, дежурная вахта только регулярные обходы делает. И такая чистота, хоть в белоснежном халате ходи.

На мостике есть три рукоятки управления по одной на каждый двигатель. Рукоятку можно из положения «стоп» передвинуть на «малый вперёд», «средний вперёд» и «полный вперёд». И так же назад.

А знает, сколько времени надо ледоколу, чтоб из хода «полный вперёд» перейти на ход «полный назад»? Не поверите! 12 секунд всего. Я думаю, что мне на своей машине из хода вперёд 100 км. в час перейти на максимально быстрый задний, больше времени понадобится. Вот вернусь, надо попробовать….

Когда на мостике передвигается рукоять управления, изменяется режим работы двигателей. А если надо изменить мощность работы атомного реактора, инженеры-операторы делают это по команде с мостика. Между мостиком и ЦПУ, кроме электронной, установлена телефонная связь, общаться очень легко, безо всякого напряжения.

А раньше, ещё в начале прошлого века и потом между мостиком и машинным отделением устанавливалась переговорная труба. Капитан на мостике кричит в трубу громко-громко, чтоб внизу услышали, там же двигатели вовсю грохочут:

— Полный вперёд!

А ему в ответ тоже изо всех сил кричат:

— Есть, полный вперёд!

Механики, что работали в машинном отделении, были от масла и гари чумазыми. Их и называли — «бесы», то есть работники преисподней, ада. А работа там был действительно адовая.

А сейчас и внешне, и по одежде не отличить рулевого и механика — оба чистенькие! Только вот механика старший помощник на мостике к штурвалу может допустить ненадолго, а рулевой в машинном отделении — бессилен.

Вот, как я, например: атомным ледоколом «50 лет Победы» рулил, а в машинном отделения до любой трубки дотронуться боюсь.

Морской чай

Сижу, пью чай и думаю: откуда вода для чая на ледоколе? Да мы же только от берега отошли и там в специальные емкости набрали питьевой воды. И чай пьём, и супы-борщи на камбузе варят, и в душе используем.

Спросил у моряков, береговой воды хватает дней на двадцать. А потом? А потом питьевую воду специальные устройства — опреснители — делают из морской воды. Выпаривают соль, получают абсолютно чистую воду, по вкусу она — никакая. Но в неё добавляют микроэлементы, то есть всё то, что есть в питьевой воде.

Чего-то мне страшновато стало: пить такой чай из морской воды. Нет, не хочу.

Дописал я до этого места, хотел ещё чашечку налить… Э, нет, думаю. Буду экономить береговую воду, чтоб надольше хватило. И начал я экономить и когда мылся-брился, и когда душ принимал, и когда чай пил. С неодобрением смотрел, если кто-то из моряков в своей каюте воду из чайника выливал, наливал свежей. Вот транжиры, думал.

Через несколько дней я пересел на другой атомный ледокол «Вайгач», он уже три месяца в рейсе был…

Там я тоже продолжал воду экономить, а потом понял: три месяца в рейсе, значит, давно уже они чай из морской воды пьют. Я и воду пил. И ничего не почувствовал. Вода, как вода, чай — обычный. Ну, то есть нормальный чай!

Напрасно я экономил воду! Отличная вода из морской получается. А энергии ядерного реактор хватит, чтоб опреснить воду не только на весь экипаж, но и на ваше семейство, и соседей, и соседей соседей.

Только столько народу на ледоколе удобно не разместится. Да и зачем? Чай можно и дома пить из обычной питьевой воды.

А потом, прихлёбывая чай, глядя в иллюминатор, подумал: на ледоколе чай с видами на льды и торосы, куда вкусней!

Шары да ворота

Из Баренцева моря в Карское можно попасть четырьмя путями. Назову самый длинный: вокруг Новой земли, мимо мыса Желание. Этим путём пользуются, когда основной путь закрыт.

Основной путь — Карские ворота. Посмотрите на карту и поймёте, почему это главный путь. Он лежит в удобном месте между Новой землёй и островом Вайгач. Он самый короткий, самый широкий, проходим для любых судов. А знаете, почему называется ворота, не пролив? Нанесёт сюда льдов, забьёт проход, всё! Ворота закрыты. Отойдут льды — ворота открываются.

Есть ещё один пролив между южным берегом острова Вайгач и материком, это место, которое называется Югра. А пролив — Югорский шар. Шар по-поморски — пролив. Он неудобный: узкий, мелкий, забивается льдами, потому судами почти не используется.

И ещё один, четвёртый проход — из Баренцева моря в Карское между Южным и Северным островами Новой земли — Маточкин шар.

Раньше поморы говорили: «Без матки в море не ходи!» — Матка, значит компас. А Маточкин — ласкательное название. И что это значит? — Компасный пролив? Или даже не так, а: Компасненький пролив?

Но у меня другое объяснение, почему Маточкин. Вот смотрите: мать, матка — это земля, суша. Ну, вот материк, например.

Однажды поморы шли, шли вдоль Новой земли, смотрят: пролив! Они и говорят: «Вот нам земля наша — маточка — поможет. Через этот пролив, как на шаре прокатимся в Карское море!» Потому и Маточкин шар. Он тоже не используется, этот пролив. Там военные командуют, на Новой земле.

Вы любите яичницу-глазунью, лучше из двух яиц? Желтки, как два шара лежат среди белых льдин. Чтобы мама не видела, пальцем сделайте парочку проливов от одного желтка к другому. Вот у вас и два шара, и два пролива! Только недолго они будут — глазунья-то вкусная!

Умные фамилии

Для моряков главным рабочим документом является карта, с проложенным курсом корабля.