Зеленый луч

— Были, мистер Синклер, — сказал Сэм.

— И вы очень перепугали нас, — добавил брат Сиб. — Мы совершенно случайно увидели вашу шлюпку, боровшуюся с водоворотом.

— Да, это была счастливая случайность, — сказал брат Сиб, — и вполне возможно, что без вмешательства…

На этом месте речь его была прервана мисс Кампбель, которая знаком дала дяде понять, что она не желает, чтобы о ней говорили как о спасительнице молодого художника.

— Но, мистер Синклер, — начал снова Сэм, — как могло случиться, что старый рыбак, который вас сопровождал, оказался настолько неопытен, что позволил водовороту увлечь лодку? Как местный житель, он должен бы был знать…

— …насколько этот водоворот опасен, — продолжил Сиб Мельвиль.

— Рыбаку нельзя поставить этого в вину, — ответил Оливер Синклер. — Всему случившемуся виной мое легкомыслие; я одно время думал уже, что буду иметь на совести жизнь этого старика. Я, видите ли, увидел на поверхности моря, близ водоворота, такие замечательные оттенки пены, что, не думая об опасности, бросился в лодку с намерением уловить эти оттенки и со временем воспроизвести их на полотне: море в том месте было похоже на синюю шелковую материю, на которую набросили прозрачный тюль; я стремился все вперед и вперед, и хотя старый рыбак и предостерегал меня об опасности попасть в водоворот, я не слушал его, и вот лодку нашу стало уносить течением в водоворот; мы напрягли все силы, чтобы воспротивиться этому, но безуспешно. Налетевший шквал сшиб моего товарища с ног, и я бы погиб непременно, если бы пароход «Гленгарри» с его добрейшим капитаном и человеколюбивыми пассажирами не пришли на помощь.

Мисс Кампбель слушала молодого человека, не проронив ни слова, и лишь по временам поднимала на него свои красивые глаза, но художник не смотрел на нее и, по-видимому, вовсе не старался произвести на своих слушателей выгодного впечатления.

Молодая девушка не могла удержаться от улыбки при словах художника, когда он говорил о своей погоне за световым эффектом. Разве она со своей погоней за «зеленым лучом» не была похожа на этого художника?

Братья Мельвиль не утерпели, чтобы не сообщить молодому человеку о цели своего пребывания в Обане.

— «Зеленый луч»! — воскликнул Оливер Синклер. — Видели вы его когда-нибудь, сэр? — с живостью спросила мисс Кампбель.

— Нет, мисс Кампбель, — ответил Оливер Синклер, — я даже не подозревал его существования. Уверяю вас… Что ж! Теперь и я хочу видеть его. С этого дня солнце ни разу не сойдет с горизонта без того, что бы я не был свидетелем, и клянусь, что на всех картинах, где мне придется писать что-нибудь зеленого цвета, я буду воспроизводить только тот цвет, который увижу в последнем солнечном луче.

Трудно было определить, шутил ли художник или говорил серьезно, увлеченный своей артистической натурой, но тайный голос шептал мисс Кампбель, что молодой человек не шутил.

— Я должна сказать вам, мистер Синклер, — начала она снова, — что каждый может видеть этот «зеленый луч»; мы можем вместе сделать попытку его увидеть.

— С большим удовольствием, мисс Кампбель.

— Только надо вооружиться терпением.

— Что ж! Вооружимся…

— Или не бояться испортить свои глаза, — добавил брат Сэм.

— Ради «зеленого луча» и зрением можно пожертвовать. Я обещаю вам, что не уеду из Обана, пока не увижу этот луч.

— Мы уже ездили на остров Силь наблюдать заход солнца, — сказала мисс Кампбель. — Но маленькое облачко как флером затянуло горизонт и не пропустило сквозь себя «зеленый луч».

— Какое несчастье!

— Да, в этом точно был злой рок, мистер Синклер; с этого дня мы ни разу не имели возможности наблюдать безоблачный заход солнца.

— Но это не может продолжаться долго, мисс Кампбель; лето еще не кончилось, и до наступления осени, поверьте мне, солнце еще покажет нам благосклонно свой «зеленый луч».

— Чтобы быть вполне чистосердечными, мистер Синклер, мы должны сказать, что мы имели возможность увидеть «зеленый луч» второго августа близ водоворота Корриврекан, и если бы внимание наше не было отвлечено погибающей лодкой…

— Как, мисс Кампбель! — воскликнул Оливер Синклер. Я, стало быть, имел несчастье отвлечь ваш взгляд от солнца в такую минуту? Моя неосторожность помешала вам увидеть «зеленый луч»? В таком случае я должен извиниться перед вами: прошу вас принять мое искреннее сожаление обо всем случившемся по моей вине. Этого больше не повторится.

Таким образом разговаривая, все четверо направились к гостинице «Каледония», где, как оказалось, накануне остановился Оливер Синклер, возвратившись с экскурсии в окрестностях Дальмали. Оливер Синклер со своей откровенной речью и заразительной веселостью не мог не понравиться братьям Мельвиль. Кроме того, оказалось, что дядя молодого художника, Патрик Олдимер, был несколько лет тому назад хорошо знаком с Мельвилями; таким образом, вышло совершенно естественно, что братья Мельвиль увидели в молодом человеке как бы старого знакомого, а он со своей стороны ничего не имел против этого. Не видя необходимости покидать Обан, Оливер Синклер решил остаться в нем и терпеливо ждать появления «зеленого луча».

С той поры семейство Мельвилей ежедневно встречалось на берегу моря с молодым художником и проводило с ним вместе весь день. Вместе следили и за переменой погоды и по десять раз на дню подходили к барометру, который 14 августа показывал 30,7. Надо было видеть, с какой радостью Оливер Синклер принес эту добрую весть мисс Кампбель. Небо в этот день было чистое, как взгляд Мадонны, и ярко-синего цвета.

Все обещало, что вечер будет великолепный, а заход солнца — безоблачный.

— Если мы сегодня не увидим наш «зеленый луч», — сказал Синклер, — то это будет значить, что мы ослепли.

— Дядюшки мои, вы слышите, сегодня мы увидим «зеленый луч»!

И тут же было решено отправиться еще до обеда на остров Силь. В пять часов вечера из ворот гостиницы «Каледония» выехала коляска, в которой сидели сияющая мисс Кампбель, веселый Оливер Синклер и не менее его веселые и оживленные братья Сэм и Сиб Мельвили. Глядя на эту группу людей, можно было сказать, что они везли с собой в экипаже солнце, а лошади, запряженные в их экипажи, были гиппогрифами колесницы Аполлона.

По прибытии на остров Силь наше маленькое общество, возбужденное предстоявшей приятной перспективой увидеть «зеленый луч», разместилось на самой выдающейся в море части острова и приготовилось наблюдать закат.

Все предвещало появление желанного луча. Солнце уже приблизилось к горизонту; небо, покрывшись пурпуром, отразилось длинной полосой на почти зеркальной поверхности засыпающего моря.

Молча в ожидании дивного явления стояли наши путники и, не отрываяглаз, смотрели, как солнце, подобно огненному метеору, опускалось в море все ниже и ниже.

Вдруг на горизонте появилась парусная лодка и закрыла парусами солнце как раз в то время, когда появился «зеленый луч». Когда она проехала, солнца уже не было: оно успело закатиться.

Лодка причалила к острову, и из нее вышел Урсиклос, сейчас же направившийся к компании. Его встретили смущенно и неласково, а мисс Кампбель, сверкая глазами, воскликнула:

— Мистер Урсиклос, лучше бы уж вы совсем не показывались, чем делать такую неловкость.

Урсиклос стоял, ничего не понимая. Он просто возвращался из ученой экскурсии — вот и все.

Глава двенадцатая. НОВЫЕ ПЛАНЫ

Возвращение в Обан совершилось при обстоятельствах гораздо менее приятных, чем поездка на остров Силь; ехали с надеждой на успех задуманного предприятия, возвращались с неудачей. Разочарование, которое испытывала мисс Кампбель, увеличивалось еще раздражением против Аристобюлюса Урсиклоса; он был виновником неудачи; она имела право осыпать упреками ученого, так жестоко провинившегося перед ней, и мисс Кампбель делала это, не стесняясь.

На следующий день Оливер Синклер задумчиво прогуливался по взморью в Обапе.

«Кто бы мог быть этот Аристобюлюс Урсиклос? — задал он себе вопрос. Родственник мисс Кампбель или братьев Мельвиль или же просто их знакомый? Во всяком случае, он, вероятно, давно знаком с ними, — это можно судить по тому, как откровенно высказала ему мисс Кампбель свое неудовольствие на сделанную им неловкость».