Палитра и шпага (СИ)

- Называйте его просто поляком ваше сиятельство. Он у нас один такой.

- Синьоры,- обратился Диего к солдатам,- мы отправляемся в город. В трактир "Золотой лев". Мы будем пить и веселиться и накажем всякого, кто попытается нам помешать. Мушкетёры де Ривейро- лучшие воины Испании. Неверящие и сомневающиеся пусть убедятся на собственной шкуре, что это чистая правда.

К нему подвели коня. Дон Диего легко запрыгнул в седло и не спеша тронулся к городу. Двадцать мушкетёров строем последовали за ним.

Себастиан лежал на кровати и ждал когда его позовут к завтраку. Было уже позднее утро, время двигалось к полудню, однако не звали. Очевидно идальго рассказали графу о дерзком поведении художника и граф решил поставить строптивца на место. Мелочно как-то. Себастиан встал, оделся и вышел в общий зал. Посетителей не было, но пищу на кухне готовили. Оттуда доносился аромат. Художник сел за стол и крикнул:

- Хозяин! Вино и мясо!

Из кухни появился хозяин. Взглянул на Себастиана и скрылся за дверью. Вскоре пришла служанка. Она вытерла влажной тряпкой и без того чистый стол и быстро удалилась на кухню. "Чаевые зарабатывает,-подумал художник,- придётся дать, но немного. Я же не граф, что бы дублоны разбрасывать."

Дверь в трактир с шумом распахнулась и в зал зашла толпа военных. Среди них Себастиан увидел дона Диего. Его спутники смотрелись гораздо серьёзнее вчерашних. Похоже юноша извлёк уроки и сделал выводы. Надо быть осторожнее и не задираться с пришедшими,-решил художник.

- Хозяин!- во всю глотку заорал Диего,- всё лучшее и самое вкусное моим мушкетёрам. Да побыстрее, если не хочешь что бы тебя поторопили пинками и оплеухами.

Мушкетёры расселись за столами. С кухни послышалась возня с котлами и посудой.

- И музыку нам! Пусть вчерашняя девка споёт! Хватит ей спать!-продолжал орать Диего,- И пусть хорошо поёт! Старается!

С верху, по ступенькам спускался дон Карлос и двое идальго.

- Диего,-произнёс граф с укором,- снова ты. Опять шумишь, опять пьяный.

- На этот раз совершенно трезвый. Где девка? Хотим послушать её песенки.

- Синьорита сегодня отдыхает,-ответил дон Карлос,-вчерашний день был очень утомителен. Да ещё ты своими манерами расстроил ей нервы.

- Отдыхает! День был утомителен! Как же! Ты её утомил, жеребчик неутомимый! Небось скакал на ней до утра?

- Диего, ты меня оскорбляешь?-граф сделал вид, что очень удивлён.

- Да, я тебя оскорбляю, Карлос. Тащи сюда свою девку и пусть она споёт для нас. Тащи! Кому говорю? Или пошлю за ней своих солдат.

- А сам боишься?- усмехнулся командор,-вчера её жених неплохо тебя проучил. И он ещё здесь. Хочешь повтора?

Граф посмотрел на Себастиана. Диего тоже устремил свой взгляд на художника:

- А вот и жених,-обрадовался он.

- Не обращайте на меня внимания, дон Диего,-сказал Себастиан,- я хорошо обдумал ваши вчерашние слова и решил не вставать у вас на дороге. Я не имею ничего против того, что бы синьорита спела для вас. Я сам с удовольствием послушаю её пение. У неё голос ангела. И ещё я согласен признать своими детьми ваших с ней бастардов.

- Слышал?-обратился Диего к Карлосу,- Признает своими детьми наших бастардов. Пожалуй я сохраню ему жизнь.

- Благодарю вас, дон Диего. Сохранив мне жизнь вы сохраните её и паре своих бойцов.

- Не дерзи, жених. Сохранение жизни моих бойцов это их забота. Они должны уметь сражаться и выживать. Ну что Карлос, зови певичку.

- Никогда,- ответил граф и нервно сжал губы,- Попробуй возьми нас.

- У меня есть боец и я хочу испытать его!- воскликнул дон Диего,-вы трое спуститесь в зал и сразитесь с ним. Если вы его победите, то девка твоя. Я забуду о ней и о нашей ссоре и ничего не скажу сестре о твоих амурах. О том что ты плодишь бастардов вместо законных наследников. Но если победит он, то девка моя. И ты не мешаешь моим амурам. Я попрошу моего бойца не убивать тебя. Спускайтесь.

Идальго посмотрели на графа, тот утвердительно кивнул . Втроём они спустились в зал.

- Поляк,- обратился Диего к Замухрыжко,-если победишь их, то я запомню твоё имя и научусь его выговаривать. Граф должен жить. Пусть не такой красивый и здоровый, но должен жить. А здоровье и жизнь тех двоих меня не волнует. Если нужно убей их.

Замухрыжко молча кивнул и вышел вперёд. Он не спеша извлёк эспадрон. Идальго встали по краям, граф в центре. Они обнажили шпаги. "Ну да, - подумал Себастиан,- попробуйте свой треугольник. Вдруг поляк и правда чего-то стоит."

Замухрыжко оказался очень ловким бойцом. Он скакал как дресированый пёс, не только парировал удары, но и отпрыгивал от них. В то же время быстро наносил свои. Меньше чем за минуту оба идальго упали на пол, из их разрубленных шей фонтанами била кровь. Поляк разрубил им артерии. Граф же представлял серьёзную опасность, но Замухрыжко сражался хоть и осторожно, но уверенно. Поляк знал азиатские приёмы сабельного боя, неизвестные графу, а так как графу они были не знакомы, то он не знал и защиты от них. Дону Карлосу приходилось больше полагаться на инстинкты и ловкость чем на умение. От шпаги графа, Замухрыжко отпрыгивал. Но вот командор получил первую рану. Поляк рубанул его по правому плечу. Рука сразу же потеряла подвижность. Граф зажал рану левой ладонью и продолжал сражаться. Всем стало понятно: он проиграет. Замухрыжко рубил его по правому плечу и по предплечью. Его удары достигали цели и вот дон Карлос выронил шпагу не в силах держать её.

- Ты можешь драться левой,- засмеялся Диего,-если тебе мало одной искалеченной руки. С твоими лакеями вообще без рук жить можно и радоваться жизни.

- Довольно,- сказал граф,- ты победил. Оставь меня.

- Оставляю с удовольствием. Я поспешу на верх, к твоей красавице, которая теперь моя красавица. А ты слушай крики нашей страсти.

- Я буду слушать,- мрачно сказал граф.

Диего рассмеялся и заспешил в верх по ступеням.

- Синьорита!-кричал он,-приготовтесь к встрече с судьбой. Я удостаиваю вас чести стать моей покорной рабой. Вы исполните все мои порочные желания, а я о-о-очень порочен. Ха-ха. Не вздумайте проявлять строптивость. У меня есть хлыст и вы с ним непременно познакомитесь, если мне что-то не понравится.

Дон Карлос посмотрел на Себастиана. Во взгляде была боль. Лекарь осматривал руку графа.

- Вы предали меня, синьор художник,- сказал командор.

- Я вам не присягал.

- Я считал вас своим другом, а вы меня предали.

- Я не ваш друг, ваше сиятельство. Идальго мне хорошо объяснили моё положение при вашей особе. Я бы не назвал это дружбой. Вы просто садитесь на людей и едите куда вам надо. Я могу милостиво и высокомерно назвать своего мула Сатрапа своим другом, но поверит ли мул. Ведь я на нём еду, а не он на мне.

- Я оказал вам честь.

- Вы мне не позволили от неё отказаться. Ах, да, от ваших предложений не отказываются. Но мне всё же удалось.

- Не спешите с выводами. Вы были моим гостем.

- Вы забыли пригласить гостя к завтраку.

- Сегодня нам с синьоритой завтрак подали в постель. Вот почему вас не позвали.

- А вы говорили : мы почти семья и нам надо привыкать быть вместе,- усмехнулся Себастиан.

- Я приглашал вас за свой стол, а не в свою постель. Не изображайте из себя идиота.

- Ваш шурин присвоил себе вашу постель, вашу даму и сейчас похоже доедает ваш завтрак.

- Пусть он подавится и умрёт.

Граф сказал это с таким спокойствием, что Себастиан опять восхитился его выдержкой и умением сохранять лицо.

С верху раздался громкий крик и проклятия. Женский визг и звуки падающих стульев. Из спальни выбежала Лусинда с перепачканными кровью руками. На её платье также были пятна крови. Вслед за ней шатаясь вышёл дон Диего. Лицо искажено муками боли, руками он держался за низ живота, ладони были в крови, дон Диего рычал:

- Чёртова шлюха. Твоя боль будет ужаснее моей. Я отдам тебя палачам, а сам буду сидеть рядом и смотреть как тебя пытают. Кто дал тебе кинжал?