Пропавшее ущелье

— Ясно! — послышались голоса.

— А сейчас всем спать. Девушки, спокойной ночи и хороших сновидений!

Но пожелание Василия Яковлевича удалось выполнить далеко не сразу. Неожиданно налетели москиты. Мелкие и противные насекомые проникали буквально всюду.

Кто-то предложил разложить вокруг палаток костры, чтобы дымом отогнать ненавистных москитов. Но у Василия Яковлевича нашлось куда более сильное средство — диметилфталат, который он захватил с собой.

— Неужели это поможет? — чуть не плача, спрашивали девушки.

— А вот увидите.

Средство действительно оказалось чудодейственным.

И полчаса спустя лагерь спал.

Ночь прошла спокойно.

Первым проснулся Василий Яковлевич. Вчера он приказал себе проснуться без четверти пять. И точно, минута в минуту, без пятнадцати пять открыл глаза.

Дневальный сладко спал.

Бархатов легонько коснулся Рашида, тот испуганно поднялся.

— А кто сегодня дневальный? — проговорил Василий Яковлевич, решив в первый раз не упрекать юношу за то, что он проспал. — Пора поднимать остальных.

Утро было чудесное. Раннее солнце заиграло всеми цветами, засеребрило вершины, засверкало изумрудом в густых зарослях алычи, разросшейся на склонах гор, покрыло желтизной прибрежные скалы, среди которых синело высокогорное озеро. Воздух, свежий, прохладный, был сродни чудодейственному напитку — волновал кровь, наполнял бодростью, живительной силой.

Время, отведенное на тренировку, прошло незаметно, а после завтрака участники экспедиции занялись делами, порученными накануне Бархатовым.

Отправляясь с Щербаковым в селение, он сказал:

— В два часа всем собраться.

К назначенному времени все, кроме Малинина, оказались на месте. В тени деревьев, сквозь густую листву которых не проникали палящие лучи солнца, был накрыт походный стол.

Василий Яковлевич хмурился, недовольный отсутствием Малинина. Наконец, проговорил:

— Семеро одного не ждут, давайте обедать… Павел Григорьевич, — обратился он к Осередко, — где вы оставили Малинина?

— Сначала мы были вместе, но потом разошлись по обеим сторонам реки, чтобы проверить, какая дорога лучше. Вскоре я потерял его из виду, он скрылся в ущелье.

Обед прошел в молчании. Когда поднялись из-за стола, Щербаков предложил:

— Василий Яковлевич, я пойду навстречу Малинину.

Осередко сказал, что и он пойдет, но Бархатов его остановил:

— Вы и так сегодня много ходили… Лучше кто-нибудь другой.

— Можно мне? — робко попросил Рашид.

— Это решит Михаил Георгиевич.

— Пойдем, Рашид, — сказал Щербаков.

— Василий Яковлевич, — заметил Осередко, — разрешите мне проводить их до того места, где мы разошлись. Это недалеко.

Бархатов согласился.

Накатанная дорога постепенно становилась все уже и уже, пока не превратилась в тропинку. Подойдя к деревянному мосту через горную реку, Павел Григорьевич остановился.

— Вот мы тут разошлись. Виктор пошел той стороной, — Осередко указал на противоположный, круто поднимающийся берег. — Пойдемте.

— Нет, — возразил Щербаков, — приказ есть приказ.

— Тогда я подожду вас здесь. Возможно, впереди есть еще переход и Малинин возвратится этой стороной.

Михаил не стал возражать. Осередко уселся у моста и вынул из кармана свой неизменный походный альбом и карандаш. Молодые люди зашагали дальше.

Дорога начала круто подниматься среди широких трещин и огромных обломков скал.

Солнце жгло немилосердно, и совсем не чувствовалась близость ледников и нетаявшего даже летом снега, покрывавшего вершины хребта. Двигались медленно, с трудом. Щербаков наблюдал за Рашидом. Для того это было отличным испытанием. Видно было, что парень устал, но он не жаловался, не отставал. «Молодчина!» — подумал Щербаков.

Тропинка оборвалась у крутого берега широко разлившейся реки, с шумом вырывавшейся из темного ущелья, до которого было еще добрых полкилометра.

Разведчики остановились, чтобы осмотреться. Где же Малинин?…

КОВАРСТВО РЕКИ

Внезапно Рашид схватил своего спутника за руку.

— Смотрите! — встревоженно проговорил он, — кто это там?

Михаил тоже уже заметил невысокий, каменистый бугорок, возвышавшийся над рекой, а на нем странную фигуру, отчаянно балансировавшую, словно циркач на канате.

— Виктор! Малинин! — крикнул Рашид, весь подавшись вперед. — Его заливает водой, он утонет…

Действительно, дымчатые с белым отливом языки буквально на глазах поднимались все выше и выше и уже касались ступней ног человека, там на каменистом выступе, почти скрывшемся под водой.

— По-мо-ги-те… — донесся до них отчаянный крик.

И равнодушное эхо отозвалось в горах:

— …ги… те…

«Как он там оказался?» — подумал Щербаков. Но на догадки не было времени, нужно было спасать товарища. Еще немного — и стремительно поднимавшаяся река снесет его, и тогда Малинину уже не выбраться из ее грозных ледяных объятий. Его разобьет о подводные скалы. Что делать? Броситься к нему вплавь было бы безумием. Михаил отлично понимал, что ему и несколько метров не проплыть в ледяной воде против быстрого течения.

Но что-то надо было предпринять. Опыт прошлых высокогорных походов, многочисленные опасности, которые пришлось преодолевать, научили Щербакова быстро принимать решения. Вот и сейчас у него созрел план.

Правый берег, на котором находились они с Рашидом, поднимался над водой почти отвесной стеной в несколько десятков метров высотой. Если взобраться туда, можно попытаться спасти Малинина, благо, что альпинистскую веревку Михаил захватил с собой, он брал ее всегда, отправляясь в горы.

— Идем, скорее! — позвал Щербаков Рашида.

— Куда?

Михаил не ответил. Напрягая все силы, он крикнул Малинину:

— Держитесь! Слышите, держитесь!

Свернув с тропинки, Щербаков принялся карабкаться на скалы. Острые уступы больно царапали пальцы, брюки порвались в нескольких местах, но Михаил не замечал этого, Рашид тоже упорно продвигался вслед за Щербаковым.

Наконец, и последнее препятствие взято. Сравнительно ровная площадка вела к обрыву. Михаил побежал, споткнулся и упал на каменную плиту. Попытался вскочить, но правая нога не действовала: при падении подвернулась ступня. Щербаков сделал новую попытку подняться, ступил на ушибленную ногу и чуть не вскрикнул от боли. Тогда, превозмогая боль, он пополз, добрался до обрыва, заросшего густыми кустами. Раздвинув их, он увидел внизу Малинина. Ноги его уже до колен были в воде, он с трудом боролся с бурлящим потоком.

— Виктор! — крикнул Щербаков.

Тот поднял голову. Лицо его выражало отчаяние.

— Все в порядке! Сейчас я брошу веревку, держись!

Михаил снял веревку с плеча, один конец крепко завязал за куст, другой бросил Малинину.

— Лови!

Веревка пролетела мимо, упала в стороне.

Тогда Михаил сделал петлю, сложил веревку и, прицелившись, бросил ее, как лассо. Шесть раз он кидал петлю таким образом, пока она, наконец, не обхватила Малинина.

— Обвяжитесь хорошенько, — проинструктировал Щербаков. — А теперь держитесь, я тяну… Осторожно, не ударьтесь о скалу… придерживайтесь руками…

Михаил лег на землю и осторожно потянул веревку, но сил не хватало, да и лежать было неудобно. Привстать не позволяла резкая боль в ноге.

— Рашид, сюда! Скорее помоги тянуть веревку!

Рашид быстро сообразил, в чем дело. Вдвоем они подняли Малинина, обессиленного от напряжения и пережитого страха. Он долго не мог выговорить ни слова. Рашид помог Щербакову выправить вывих и подняться. Осторожно встав на правую ногу и опираясь на Рашида, Михаил пошел.

— Ничего, все как будто в порядке, — проговорил он.

Солнце уже спряталось за вершины гор. Огромные тени сползли с них, а вместе с ними пришел холод. Спуск был не менее трудный, чем подъем.

У моста они застали Павла Григорьевича. Тот уже не рисовал, а сгорбившись, сидел на валуне. Увидев их, обрадованно вскочил: