На Рио-де-Ла-Плате

В конце концов круг собравшихся разомкнулся, и я увидел возвращавшегося монаха. Он покидал полуостров, рядом с ним шел один из этих людей. Все прочие остались на месте. Очевидно, брат Иларио хотел отвести этого человека в наш лагерь. Я украдкой следовал за ними. Пройдя небольшое расстояние, они остановились, и я увидел, что монах завязал своему спутнику глаза. Похвальная предусмотрительность с его стороны, благодаря которой нам удавалось сохранить тайну нашего местопребывания, а я мог приблизиться к монаху и предупредить его, чтобы он не заговаривал с этим человеком. Брат Иларио понял меня и кивнул. Я же прошмыгнул мимо них и поспешил вперед. На самых опасных участках дороги монах брал своего спутника за руку. Так мы достигли нашего укрытия.

Все сидевшие встали, увидев, что мы возвращаемся. Монах развязал своему спутнику глаза, и тот стал осматриваться.

— Вы кого-то ведете с собой? — спросил я брата Иларио. — Разве в этом была необходимость?

— Да, сеньор, — ответил он. — Пусть он станет посредником между нами и их людьми.

— Хорошо. Как вас приняли?

— Конечно, они изумились, увидев меня. Никто ведь не верил, что мы доберемся сюда.

— Они проявили враждебность к вам?

— Хотели было, но я сказал, что в таком случае майор будет немедленно расстрелян.

— Да, мы бы расстреляли его, и не только его. Если б они вас хоть пальцем тронули, то обрекли бы на смерть еще и трех парней, задержанных на эстансии Дель-Йербатеро. У меня нет желания любезничать с этими людьми. Итак, вам не поверили, что мы схватили майора?

— С трудом, но поверили.

— И этот человек намерен взглянуть на него?

— Да, и поговорить с ним.

— Вот этого я не могу ему разрешить.

— Почему, сеньор?

Я отвел монаха в сторону и объяснил ему:

— Нельзя, чтобы они узнали, как я освободил моряков. Я хочу снова проникнуть на полуостров и освободить обоих Монтесо.

— Сеньор, это слишком опасно!

— О нет. Это довольно легко, если вы хорошо сыграете роль, которую я хочу вам отвести.

— Что это за роль, сеньор?

— Мы обговорим ее чуть позже. Вначале надо выяснить, не хотят ли они сами освободить пленников.

— Нет, не хотят.

— Чего они требуют?

— Обменять обоих Монтесо на майора, лейтенанта и двух его спутников.

— Вот как! Долго же нам придется ждать.

— Я тоже так думаю.

— Вы не пригрозили, что мы убьем всех наших пленников или хотя бы передадим властям?

— Я пытался переубедить их как только мог. Но они стояли на своем.

— Их можно понять. Они так же уверены в нас, как и мы в них, и ни одна из сторон не расправится с находящимися у нее заложниками. Поэтому я сам попробую вызволить Монтесо и его племянника. Если мне это удастся, мы спасены. Вы отведете назад посредника. Только не заходите на полуостров. Притворитесь, что не доверяете им. Я уверен, что все они направятся к вам. Итак, вы их выманиваете с полуострова и развязываете мне руки.

— Гм! План неплох. Но я все еще считаю, что вы слишком рискуете.

— Ничуть нет. Ступайте с этим человеком, не спешите и остановитесь в таком месте, чтобы я мог проскользнуть к пленникам, когда к вам устремятся солдаты.

— Плотогонов вы тоже решили освободить?

— Если получится, то да.

— Шесть человек! Подумайте, сколько времени это займет!

— Плотогонам я помогу, если успею. Если же оставлю их там, большой беды для них не будет. Я уверен, что людям с болас нужен всего лишь плот, а не их жизни.

После этого мы вернулись к посреднику. Тот требовал, чтобы его немедленно провели к главарю.

— Вы хотите с ним переговорить? — спросил я.

— Естественно! — ответил он. — Я же должен спросить у него… что нам делать!

— Незачем. Вас много, и, я думаю, вы в состоянии сами решить, что делать.

— Без его приказа мы не можем ничего предпринять!

— Выберите себе другого главаря!

— Он у нас есть.

— Хорошо, в таком случае обращайтесь к нему, а не к нашему пленнику. Я покажу вам его, но и только. Впредь никого из ваших людей я сюда не пущу. С вами отправится Брат-Ягуар, которому вы скажете, что намерены делать. Тогда все и будет решено.

Я отошел к майору, снова заткнул ему рот кляпом, отвязал его от дерева, снял путы с его ног и отвел к костру. Заметив своего пособника, майор, несмотря на кляп, попытался что-то крикнуть. Но у него ничего, кроме каких-то хриплых звуков, слышных почему-то из носа, не получилось.

— Ну, — спросил я посредника, — как, по-вашему, это майор Кадера?

— Да, — ответил он. — Вы заткнули ему рот! С вашими пленными мы поступим так же.

— Как вам угодно! Впрочем, кляп я вставил ему лишь на один миг, чтобы он не разговаривал с вами. Как только вы уйдете, мы вынем кляп. Какие у вас есть еще замечания?

— Можно задать майору один вопрос?

— Ладно, так и быть — поговорите с ним, — позволил я.

— Нам придется обменять вас на наших пленников? — спросил посредник у майора.

Тот очень энергично покачал головой.

— Но что же нам делать?

Майор поднял три пальца и указал на восток.

— В придачу надо потребовать лейтенанта и двух его спутников?

Майор кивнул, затем, показывая в мою сторону, зашевелил руками, изображая, как отсчитывают деньги.

— Что это значит? Я не понимаю, — недоумевал посредник.

— Я поясню вам, — отвечал я. — Майор передал мне часть своих денег, и я отослал их хозяину алькерии, которую вы спалили. Пусть они как-то возместят причиненный ущерб. Теперь майор хочет получить эти деньги назад.

Кадера кивнул. Его собеседник продолжил:

— Итак, пленников мы освободим, когда нам передадут вас, лейтенанта и двух его помощников и, кроме того, ваши деньги, так? — произнес он, обращаясь к майору.

Повторный кивок подтвердил сказанное. Тогда посредник обратился ко мне:

— Вы поняли, сеньор? Мы должны повиноваться приказу своего командира. Что вы на это скажете?

— Сию минуту вообще ничего. Вместе с вами поедет Брат-Ягуар. Он передаст вам мои условия.

— Но вы можете прямо сейчас сообщить, согласны вы с требованиями майора или нет!

— Не согласен. Деньги я не отдам, хотя бы потому, что их у меня уже нет. Кроме того, требую вернуть лошадей, украденных вами на алькерии.

— Мы их не отдадим, потому что мы их не крали, а купили.

— Это неправда!

— Правда, хозяин вам солгал. К тому же мы не поджигали дом!

— Довольно! Закончим наш разговор. Брат Иларио сообщит мне ваше решение. Что касается меня, то я требую пленников и лошадей, а взамен освобождаю майора.

Моему собеседнику снова завязали глаза, а майора прикрутили к дереву. Затем монах с посредником удалились. Я приказал остальным тихо… взять ружья и следовать за мной. Хозяин эстансии остался сторожить майора, остальные пошли за мной, в том числе индеец, которого я не хотел отпускать от себя. Все жаждали знать… что же случится. Я ничего не объяснял им, лишь подал знак, означающий, что им нужно бесшумно следовать за мной.

Брат Иларио, как я его и просил, шел очень медленно. Мы держались как можно ближе к нему, но все же сохраняли некоторую дистанцию, чтобы его спутник не мог ничего услышать. Когда мы достигли заводи, за которой простирался полуостров Каймана, я велел своим людям спрятаться в тени кустов и деревьев, передал им свое оружие и попросил:

— Оставайтесь здесь, сеньоры, не выходите из тени. Вас не должны видеть.

— Что же тут затевается? — спросил Тернерстик. — Нам придется подстрелить нескольких негодяев?

— Вы узнаете об этом, когда я вернусь.

— Как! Вы уходите?

— Да, но буду неподалеку отсюда. Итак, никакой неосторожности, сеньоры! Что бы ни случилось, оставайтесь здесь. Только если послышатся выстрелы моего револьвера, тогда вместе с братом Иларио, который вернется этой дорогой, ступайте назад в наше укрытие и спокойно ждите там.

На полуострове все еще ярко горели оба костра, поэтому силуэты людей, сидевших вокруг огня или же сновавших поблизости, были хорошо видны. Брат Иларио все больше заворачивал влево и наконец остановился. Он снял повязку с глаз своего спутника и велел ему направиться в лагерь. Я заметил, что люди с болас увидели его и с любопытством поднялись с мест. Мой расчет оправдывался: все они на короткое время покинули полуостров, чтобы переговорить с монахом, стоявшим в стороне от них и даже предусмотрительно отошедшим еще немного назад. Я же прилег и пополз в сторону полуострова. Я был уверен, что никто не заметит меня, ведь моя одежда совершенно сливалась по цвету с песком.