Ангел из Монтевидео

Жерар де Вилье

"SAS"

Ангел из Монтевидео

перевод В. Каспарова

Глава 1

На крыльце своей виллы Рон Барбер остановился. Утром, прежде чем отправиться в унылую контору на улице И, на первом этаже префектуры полиции, он любил несколько секунд глядеть на Рио-де-ла-Плату.

Улица Мар Антарктике за деревьями парка Виргилио возвышалась над Плайя Верде. Спокойная, с жилыми кварталами и без единого магазина улица шла параллельно набережной.

Пока Рон дышал кислородом, его шофер, уругваец, вышел из синего "бьюика" и открыл заднюю дверцу. Американец глотнул свежего воздуха, поправил черные очки, привычным жестом проверил, на месте ли в кобуре небольшой кольт марки "кобра", и сошел с крыльца.

Он осторожно разместил свое стодевяностосантиметровое тело в "бьюике", ставшем вдруг таким крошечным. Покосился на часы. Ровно восемь. Деннис О'Харе, политический эксперт посольства, запаздывал. Его машина была неисправна, и он попросил Рона Барбера подбросить его до работы.

С легкой досадой Барбер повернулся поглядеть, не идет ли О'Харе, но увидел только "додж", старую развалюху, в которую набились четверо уругвайских полицейских в штатском. Его охрана. По крайней мере раз в неделю Рон Барбер находил среди почты свой смертный приговор, подписанный: "Движение за национальное освобождение".

Коллеги Рона в американском посольстве в Монтевидео были, увы, не единственными, кто знал, что он является резидентом Центрального Разведывательного Управления.

Боевикам, тупамарос, которые делали в Монтевидео что хотели, было известно, что их самый главный враг - гринго из 107 отдела префектуры полиции. Официально отдела советников, располагавшегося в унылой комнате семи метров высотой без кондиционеров. На самом деле они представляли в уругвайской полиции американские спецслужбы.

В задачу отдела входило уничтожение тупамарос, что не мешало тем становиться все более дерзкими. Причисляя себя к сторонникам покойного Че Гевары и Мао, они ставили себе целью ликвидацию продажного демократического режима в Уругвае. Две главные партии страны - "Бланке" и "Колорадо", объединившись, предали их анафеме. И обратились с просьбой к ЦРУ избавить их от боевиков.

Рон Барбер зевнул. Он сегодня не выспался. Накануне был вместе со своей женой Морин на коктейле в парагвайском посольстве. Выпили они хорошо. Рон очнулся на диване в прихожей в четыре часа утра и обнаружил, что в парадной рубашке занимается с женой любовью - что было до этого, он не помнил. После восьми лет совместной жизни он все еще был без ума от Морин.

Послышался звук шагов. Деннис О'Харе бежал к ним, размахивая тяжелым черным портфелем. Он осторожно втиснулся рядом со своим начальником, и они обменялись рукопожатием. У молодого эксперта было веснушчатое лицо, ясные голубые глаза и вздернутый нос гавроша.

- Я пробовал дозвониться, - начал оправдываться О'Харе.

Рон только пожал плечами.

- Я уже давно не пользуюсь телефоном.

Телефонная служба была одним из позорищ Уругвая и раздражала донельзя.

"Бьюик" плавно тронулся с места. Рон непроизвольно обернулся посмотреть, едет ли за ними "додж". Старая машина двигалась толчками, мотор работал с мучительными перебоями. Монтевидео - настоящий музей автомобилей. После тридцати лет галопирующей гиперинфляции машины продавались на вес золота. Владельцы автомобилей держали их до тех пор, пока те не рассыпались в прах. Улицы кишели "фордами" старого образца, которые с важным видом тащились со скоростью сорок километров в час. На годовщину свадьбы Рон подарил самому себе небесно-голубой "кадиллак" выпуска 1925 года, который в США стоил, как десять новых "кадиллаков".

Шофер обернулся.

- В полицейское управление?

- Сначала по набережной.

Рон всегда проезжал по этой бесконечной набережной.

Извилистой, ухабистой и грязной. Он рос в Аризоне и теперь задыхался в этом провинциальном городишке, желто-красном, дряхлом, с обветшавшими раньше времени зданиями.

Чтобы добраться до набережной, вьющейся вдоль Монтевидео до самого порта, шофер нырнул в шедшую под уклон улочку. Американское посольство находилось чуть в глубине, в центре пустыря, и фасадом выходило на Плайя Рамирес. Настоящий бетонный блиндаж на сваях, практически без окон и дверей, чтобы легче было защищаться. Построенный по образцу сайгонского...

"Бьюик" обогнал совершенно невероятную колымагу, которая в испуге подалась в сторону. В любой другой стране она заделалась бы музейной редкостью.

Чуть поодаль три десятка автомобилей образовали хвост у бензозаправочной станции.

- Что такое стряслось? - спросил О'Харе.

Рон Барбер уныло покачал головой.

- С завтрашнего дня бензин подорожает на 100%. Они хотят урвать его еще по старой цене.

Так продолжалось до конца войны. Уругвай - эта южноамериканская Швейцария - бодро превращался в слаборазвитую страну, виной чему была закостенелая внутренняя политика. У песо уже давно был плавающий курс. И плыл он книзу, на самое дно.

Каждые шесть месяцев жалованье повышали на 30%, но и этого не хватало. Государственные служащие больше не выходили на пенсию, чтобы не умереть с голоду. Бензозаправочная станция исчезла из поля зрения Барбера. Американец тревожился. Он уже начал любить эту страну. Уругвайцы - народ славный, добрый, безобидный. Если не обуздать тупамарос в самое ближайшее время, начнется полная анархия. Но если их уничтожить, страна будет по-прежнему тихо увязать во взяточничестве и нищете.

Болезненная дилемма.

Но Рон Барбер приехал сюда не для того, чтобы ее решать. Его задача сломать хребет боевикам.

Деннис О'Харе блуждал взглядом по Рио-де-ла-Плате, тянущейся слева от набережной.

- Можно подумать, она ржавая, - расстроенно заметил он.

Это было одно из его самых больших разочарований. Он всегда представлял себе серебристую гладь воды, а оказалось, что это илистое желтоватое бесконечное водное пространство. Еще одно жульничество слаборазвитой страны.

Рон Барбер не ответил. Подпрыгивая на ухабах, он пытался читать скучное лживое донесение, которое наводило его на новый след - ложный, разумеется, - на след человека, который вот уже шесть месяцев ускользал у него между пальцами.