Небрежный купидон

Джейспер прошел в свидетельскую ложу. На лице судьи Кроудера появилась лукавая улыбка.

– А теперь, – сказал Мейсон, – я прошу вас внимательно осмотреть всех сидящих в этом зале и сказать, не узнаете ли вы кого-нибудь из них... Нет, нет, одну минуту, пожалуйста, Милдред Арлингтон, будьте любезны, останьтесь. И вы тоже, Джордж Финдли, оставайтесь на месте. Не покидайте зала судебных заседаний.

– Эти двое людей мне знакомы, мистер Мейсон, – сказал свидетель.

– Где вы с ними встречались?

– Эта молодая женщина приходила в мой магазин примерно месяцев четырнадцать назад и приобрела «фетерферм».

– Вы помните ее после такого длительного срока?

– Я запомнил ее, потому что она произвела на меня впечатление. Совершенно очевидно, что она ничего не знала об изготовлении чучел. Но спросила «фетерферм». Я поинтересовался, покупает ли она его для знакомых? Она ответила, что для себя.

– А господин, который стоит с таким видом, будто готовится сбежать отсюда?

– Этот господин был в моем магазине с неделю назад, он приобрел банку с «фетерфермом».

– Проводите перекрестный допрос, мистер Бергер, – сказал Мейсон.

Бергер перевел взгляд со свидетеля на Джорджа Финдли, который медленно сел на свое место, а потом на Милдред Арлингтон, и сказал:

– Нет, вопросов нет.

– В таком случае, – произнес Мейсон, – я хочу вызвать Дилейна Арлингтона.

– Как _в_а_ш_е_г_о_ свидетеля? – спросил Гамильтон Бергер.

– Как моего свидетеля, – ответил Мейсон.

Дилейн Арлингтон, выглядевший очень сконфуженным, вновь прошел на место для дачи свидетельских показаний.

– Мистер Арлингтон, – сказал Мейсон, – ваши родственники утверждают, что вы всегда были большим любителем крабовых салатов, приготовленных вашей племянницей, Милдред?

– Да.

– Вы предпочитаете крабовый салат мясу, зажаренному на решетке над углями, и когда Лолита или Милдред приготовляют подобный салат, вы едите только его?

– Совершенно верно.

– А теперь, – продолжил Мейсон, – я прошу вас хорошенько подумать. Вернитесь мысленно к тому времени, когда Вильям Ансон отравился мышьяком. Помните ли вы, что Сельма Ансон подала вам на стол две тарелки крабового салата, предназначенные для вас и для Вильяма Ансона?

– Да, я помню это очень отчетливо. Я... Вы хотите, чтобы я откровенно ответил на ваш вопрос, и я отвечаю совершенно откровенно. Именно она принесла нам салаты.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Прошу вас подумать, прежде чем отвечать на следующий вопрос. Не могло ли случаться так, что когда вам на стол поставили тарелки с крабовым салатом, вы сказали Вильяму Ансону: «У меня больше салата, чем у вас. Давайте поменяемся, я знаю, что вы его очень любите»?

Свидетель наморщил лоб, стараясь припомнить события того вечера, затем его лицо прояснилось.

– Господи, да! – воскликнул он. – Именно _т_а_к_ все тогда и произошло. Я помню, как Ансон сказал мне, что он очень любит крабовый салат. А я ответил, что нашем доме его умеют особенно вкусно готовить и предложил: «Моя меня порция гораздо больше вашей, давайте поменяемся».

– И вы обменялись тарелками?

– И мы обменялись тарелками.

– Тем самым, – сказал Мейсон, – вы спасли себе жизнь. А теперь я хочу представить эту подброшенную баночку с «фетерфермом», как вещественное доказательство защиты, показывающее, что была предпринята попытка подстроить ложное обвинение против моей подзащитной, а отравление и смерть Вильяма Ансона были случайными. Смертельная доза предназначалась для Дилейна Арлингтона. Был лишь один человек, у которого мог существовать мотив для убийства Вильяма Ансона, это моя подзащитная, Сельма Ансон. Но имелось несколько человек, которые были кровно заинтересованы в том, чтобы умер Дилейн Арлингтон, и одной из них была его невероятно желчная и язвительная племянница Милдред Арлингтон. – Мейсон повернулся к Гамильтону Бергеру. – Имеются ли у вас вопросы к данному свидетелю?

Гамильтон Бергер, посовещавшись со своим помощником, сказал:

– У меня нет вопросов.

– В таком случае, – сказал Мейсон. – Если обвинение прекращает дело, защита может обойтись без аргументации.

– Обвинение прекращает дело, – сказал, стараясь выглядеть спокойным, Гамильтон Бергер.

– Защита прекращает дело, – сказал Мейсон, – без аргументации.

– Желаете ли вы аргументировать? – спросил судья у Гамильтона Бергера.

– Нет, – с отвращением сказал Гамильтон Бергер.

– Суд признает обвиняемую невиновной, – сказал судья Кроудер. – Ей возвращается полностью сумма залога. Суд распоряжается, чтобы Милдред Арлингтон и Джордж Финдли были взяты под стражу для дальнейшего расследования. Суд выносит решение на основании имевшей место подтасовки фактов и фабрикации ложных улик в суде. Прокуратуре вменяется в обязанность тщательно разобраться в этом деле и собрать необходимые доказательства.

Судья поднялся и пошел к выходу.

Присутствующие разразились аплодисментами.

Судья Кроудер повернулся, будто намереваясь прекратить столь бурное проявление восторга, затем, посмотрел на Сельму Ансон и Дилейна Арлингтона, замерших в объятиях друг друга, улыбнулся и покинул зал суда.

Мейсон принялся укладывать бумаги в дипломат, под поздравления зрителей. Неожиданно он встретился взглядом с Джорджем Финдли.

Мейсон сделал в его сторону легкий поклон.

– Купидон, – сказал он, – даже несколько бесцеремонный, это отнюдь не то же самое, что небрежный Купидон, хотя все равно Купидон. Это ваши действия, против вашей воли, привели к столь счастливвому браку. Пока, Купидон.

Джордж Финдли с воплем гнева, расталкивая в стороны зрителей, бросился к Мейсону, чтобы ударить его. Его руку схватил сзади помощник шерифа.

– Остановись, парень, не расходись! – укоризненно сказал он. – Ты арестован!