Небрежный купидон

– И вы готовили крабовый салат в тот день?

– Да.

– Это было пятнадцатого сентября?

– Да, сэр.

– Было тепло, чтобы ужинать на открытом воздухе?

– О, да.

– В какое время состоялся ужин?

– Мы сели за стол немногим раньше восьми, когда сгущались сумерки.

– До ужина подавали коктейли?

– О, да. Мы пили вино с картофельными чипсами и сырными палочками.

– А потом на стол подали крабовый салат?

– Да.

– Как его подавали?

– Я была на кухонной половине беседки и раскладывала салат из салатницы по тарелкам, а миссис Ансон и Милдред относили тарелки на стол и расставляли по местам.

– Места за столом были распределены заранее?

– У всех членов семьи есть свои обычные места. Но в беседке у нас не стулья, а длинные скамьи, на них когда-то мы написали наши имена, так что теперь уже не нарушаем заведенного порядка.

– Так вы говорите, что обвиняемая, Сельма Ансон, помогала накрывать на стол? Она разносила тарелки с крабовым салатом?

– Не все, но несколько тарелок она отнесла. Помню, как я ее предупредила, что большая порция предназначена для дяди Ди, потому что он обожает крабов. Сельма заметила, что ее муж тоже большой любитель крабового салата.

– Так вы утверждаете, что именно она подавала тарелки с крабовым салатом?

– Я не знаю, подавала ли она все тарелки. Она просто вызвалась помочь, а мы с Милдред были очень заняты. Как уже объяснила, я раскладывала крабовый салат по тарелкам и нарезала французский хлеб тоненькими ломтиками, чтобы приготовить тосты. Каждый кусочек с одной стороны намазывается сливочным маслом, затем два складываются маслом вместе и заворачиваются в алюминиевую фольгу, после чего помещаются в тостер. Так что у меня было забот выше головы, я не следила за обвиняемой и не могу ручаться, что она отнесла на стол _в_с_е_ тарелки с салатом. Но я точно помню, что несколько тарелок она брала. И, конечно же, мне запомнился эпизод с грязной тарелкой.

– Будьте добры, объясните Суду, что вы имеете в виду, упоминая эпизод с грязной тарелкой? – попросил Дрей.

– Ну, когда ужин закончился и мы убирали со стола, я видела, как Сельма Ансон несла несколько пустых тарелок. Она протянула одну из них Милдред и сказала: «Похоже, мой муж вылизал свою тарелку после салата. Он мне сказал, будто в жизни не пробовал ничего вкуснее. Я бы хотела узнать рецепт его приготовления». И тут она уронила тарелку.

– Куда уронила, на землю?

– Нет, в той части нашей беседки кирпичный пол.

– Что случилось с тарелкой?

– Она разбилась.

– А куда девались осколки?

– Сельма Ансон сказала: «О, извините меня». А я сказала: «Выкиньте осколки в мусорный бачок» и сняла с него крышку. Этот бачок у нас предназначен для сухих отходов.

– У вас имеется и другой бачок?

– Да, у нас два мусорных бачка – для собственно мусора и для пищевых отходов.

– Что произошло после ужина?

– Всех стало тошнить от крабового салата, и я во всем винила себя. Холодильник был забит, мне пришлось вынуть оттуда салатницу, чтобы спрятать ее в другой холодильник, который стоит в доме, но мы с Милдред побежали в парикмахерскую и совсем забыли об этом. Крабовый салат так и остался на столе. Вспомнили уже после возвращения из парикмахерской.

– Что потом?

– Как только пришли домой, мы снова поставили салат в холодильник.

– А теперь расскажите нам подробнее о судьбе вашей беседки. Часто ли вы пользовались ею за последнее время?

– После смерти мистера Ансона дядя Ди был просто в отчаянии. Он заявил, что больше не желает устраивать пикников ни для нас, ни для гостей. В беседке есть калитка из литого чугуна, так дядя ее собственноручно запер на огромный замок.

– Как долго этот замок оставался на месте?

– Он и сейчас там висит.

– У кого хранится ключ?

– Ключи находятся в доме, при желании попасть в беседку можно, но только своим.

– Можете ли вы нам рассказать еще какие-нибудь подробности о разбитой тарелке, на которой находился салат, съеденный Вильямом Ансоном?

– Да, могу. Недели две назад в наш дом явились полицейские и сказали о новом расследовании смерти Вильяма Ансона. Они спросили, что мне об этом известно, и я им все рассказала. Затем лейтенант Трэгг из Управления полиции, стал расспрашивать меня про беседку и о том вечере. Он спросил, убирал ли кто-нибудь отходы после вечера. Я объяснила, что пищевые отходы были сразу же вынесены, их нельзя долго оставлять в жилом помещении, а вот второй бачок, с мусором, обычно убирают только после того, как он полностью заполнится.

– Что было дальше?

– Лейтенант Трэгг попросил проводить его в беседку. Я нашла ключ и отворила калитку. Лейтенант первым делом заглянул в бачок для сухого мусора, там лежало несколько пивных банок и осколки разбитой тарелки.

– Той самой разбитой тарелки? – уточнил Дрей.

– Да, той самой.

– Как ее можно узнать?

– Я хорошо знаю нашу посуду и я запомнила форму кусков, на которые раскололась тарелка.

– Что сделал лейтенант Трэгг с этими осколками?

– Забрал их с собой.

– Вы не знаете, что с ними сделали после этого?

– Нет. Лейтенант велел мне держать беседку на замке и следить за тем, чтобы туда никто не входил.

– Вы в точности выполнили его распоряжение?

– Да.

Дрей повернулся к Мейсону.

– Вы можете проводить перекрестный допрос.

– Вам не показалось странным, миссис Арлингтон, – спросил Мейсон, что такая красивая беседка должна была оставаться на замке только потому, что члены семьи получили в нем пищевое отравление, а один из вас умер?

– Но это не пищевое отравление! – сказала свидетельница. – Это было преднамеренное убийство!

– При таких обстоятельствах вы не посчитали странным, что ваша беседка заперта?

– Нет.

– В таком случае, – сказал Мейсон, – вам должно было быть известно уже более года, что никакого пищевого отравления в действительности не было.

Свидетельница заморгала глазами, заерзала на стуле и сказала:

– Нет, об этом я узнала только недавно...

– А если так, то вам не казалось излишним держать беседку запертой?