Огненный зверь (СИ)

Один из заложников, воспользовавшись тем, что в дыму его не видно, пополз к двери, но в тот момент его настиг Чеклевский и с криком:

-Куда, падла?! Умрёшь вместе с нами! - воткнул заточку в живот заложника, коим оказался... замначальника тюрьмы.

Зяма взял пистолет из руки мёртвого Сергеича и через окно выстрелил не глядя. Как выяснилось, Зяма попал в Кабанова.

Немного погодя Чеклевский вырвал пистолет у него из рук и наставил на заложницу.

-Отойди! Дай мне! - закричал Зяма и, выхватив оружие у Чеклевского, сам нацелился на заложницу.

Заложница умоляюще посмотрела на Зяму...

-Не убивайте меня! - заплакала она.

Зяма сочувственно посмотрел на заложницу и... отбросил пистолет в сторону.

-Почему не выстрелил? Почему не убил её?! - взбесился Чеклевский.

Зяма окинул Чеклевского презрительным взглядом и ударил его кулаком в глаз.

-Она недостойна смерти! Она для неё ещё молода! - заорал он в лицо Чеклевскому.

-Ты что, Артист, ох*ел, что ли? Она - заложница! Её нужно убить!

-Себя убей! Я не позволю тебе убить её! Я её люблю! - в пылу гнева проорал Зяма.

-Ты что, щенок, ещё учить меня будешь?! - разъярился тот.

-Мне тебя учить? Я слишком молод! Я ещё сам не жил!

-А что, двадцать лет - не жизнь?

-Три года из двадцати в тюрьме - определённо!

-А на свободе?!

-Убивающий из собственной выгоды недостоин свободы!

Взбешённый Чеклевский выхватил из-под стола горящую папку с досье и ударил Зяму по лицу. Получив сильный ожог, Зяма со слезящимися от дыма и боли глазами упал под стол, прямо к горящим папкам.

Чеклевский, злобно оскалившись, взял пистолет и снова нацелился на заложницу...

Из последних сил Зяма пнул Чеклевского по ноге, и тот, пошатнувшись, выстрелил мимо и упал рядом с Зямой.

Зяма выполз из-под стола и аккуратно перерезал заточкой верёвки на руках заложницы, после чего упал без сознания, отравившись угарным газом.

В это время спецназовцы выломали дверь и проникли в помещение... Но обитатели помещения их уже не замечали.

Прошла неделя.

Зяма очнулся в тюремном лазарете. Перед ним стояла девушка, в которой он без труда узнал... ту самую заложницу-секретаршу, которую он спас от озверевшего Чеклевского.

-Добрый день, гражданин Мыльников. Я Анна Зиновьева, ну... Ваша тогдашняя заложница... - скромно улыбнулась она ему.

-Здравствуй, красавица... - улыбнулся он в ответ.

-Я хотела... Спасибо Вам, Мыльников... Спасибо, что спасли меня от пули...

Зяма не ответил.

-У Вас диагностирован ожог руки второй степени и отравление угарным газом. Вашего бешеного товарища сейчас судят за побег. А другой Ваш товарищ убит штурмовиками.

Зяма снова промолчал. У него перед глазами возникла смутная пелена... Он почувствовал боль в груди и застонал.

-Что с Вами?

-С-сердце... сволочное сердце...

-У Вас инфаркт?

-Нет... - захрипел Зяма, - я... Я в жизни уже видел смерть, но любовь - никогда... Я надеялся полюбить хоть кого-нибудь, попасть в чьё-либо сердце... а вместо этого попал в тюрьму... - грустно сказал он.

-Как же?

-Убил приятеля. Он увёл у меня девушку... - злобно ответил Зяма.

-А...

-Я... я...

-Что?

-Я полюбил Вас, Зиновьева. Увидев впервые, полюбил навсегда. Я не хотел потерять свою любовь снова... Потому и спас Вас от своего товарища... - признался Зяма.

-Да? - умилилась Зиновьева.

-Да... Я люблю тебя, Зиновьева... - прохрипел Зяма и закрыл глаза.

Зиновьева растрогалась и приобняла Зяму. Почувствовав его тихое дыхание и проверив его пульс, она позвала врача.

Но никто не пришёл. Зиновьева повторно позвала врача, но было уже поздно. Ещё пару раз дёрнувшись в судорогах, Зяма умер.

Поняв, что она уже ничем не поможет Зяме, Зиновьева прижалась к груди мёртвого Зямы и тихо заплакала.

Пришедший врач осмотрел мёртвое тело, равнодушно пожал плечами и ушёл.

Прошло время...

Раненый Зямой Кабанов умер в больнице. Зиновьева после смерти Зямы уволилась из "Чёрного голубя". А Чеклевский (теперь единственный обитатель своей камеры) состоявшимся в 1994 году судом был приговорён к смертной казни.

Он досиживал свои дни в 57-й камере абсолютно один. После побега Чеклевский получил прозвище "огненный чёрт" - после того толчка Зямы Чеклевский упал под стол, где и подставил огню своё лицо и волосы, но при этом выжил. Безрадостное одиночное существование омрачалось ещё и тем, что Чеклевского постоянно водили к новому "куму", которым оказался бывший зам Кабанова, чудом выживший после удара заточкой в живот - заточка вошла неглубоко и не задела жизненно важных органов. К слову сказать, новый "кум" ненавидел Чеклевского и каждый раз припоминал ему тот неудачный побег.

-Ну что, пан Чеклевский, - злобно спросил "кум", изображая польский акцент, - как Вам такой поворот? Дюбайло Геннадия Сергеича убил наш штурмовик, Мыльников Зиновий Павлович по Вашей вине на пожаре угорел, а Вы до сих пор живы! Как это понимать?

-А так понимать, - ответил Чеклевский, - что я пострадал меньше всех. Вот и всё.

-И Вам не стыдно ещё прошения на имя президента писать? Из-за Вас погибли люди, испорчено государственное имущество, а Вы при всём этом просите, чтобы Вас не казнили? - иронично усмехнулся "кум".

-А что? - невозмутимо спросил Чеклевский.

-Да-а... Видать, огонь показал, кто Вы такой на самом деле.

-В каком смысле?

-Вы обгорели лицом так, что стали таким же уродом снаружи, каким Вы являетесь внутри.

Чеклевский не спорил. За два года он свыкся со своим ярлыком.

-В общем, Вам пришёл ответ от президента. Он согласился заменить Ваш смертный приговор на пожизненное заключение.

Чеклевский вздохнул. Через полчаса его увели. Напоследок он бросил Абдуллаеву:

-Я ещё вернусь, татарская морда!

Спустя некоторое время, в 1995 году, Чеклевский был этапирован в другую колонию - "Чёрный дельфин". Сидя в одиночной камере, он много думал о прошедших событиях и, почти забыв о настоящем, едва не сошёл с ума.

Когда к Чеклевскому приехали люди с телевидения, чтобы взять интервью о побеге, он попросил не показывать его лицо - следы от ожогов не затянулись, и Чеклевский, стыдясь своего уродства, сидел к журналистам спиной.

-Может, скажете, как Вас зовут?

-Фамилия моя Чеклевский, зовут Рышард Влодзимеж. Не снимайте моё лицо, ещё раз вас прошу!

-Мы Вам обещаем, что не пустим интервью по ТВ!

-А я всё равно не покажу лица!

-Ну, тогда скажите, кто подбил Вас на эту безумную мысль о побеге?

-Никто, я сам захотел сбежать.

-Что Вы получили от побега?

-Ровным счётом ничего. Я только потерял своих товарищей.

-Что-нибудь ещё?

-Пожар, который устроил один из моих сообщников, меня слишком сильно обжёг. Но при этом проявил мою суть - я внешне такая же мразь, как и внутри.

-Это как?

Чеклевский повернулся к репортёрам лицом, и одного из них вырвало прямо на пол. Заметив это, Чеклевский вновь отвернулся.

-Что можете ещё сказать?

-Ну, смотрите... Человек, например, живёт сто лет. Возьмём сто лет за сто рублей. За что-то хорошее для здоровья мы получаем больше рублей, а за плохое у нас отнимают эти самые рубли. Причём отнять могут от одного рубля до всей сотни сразу. Так же и с обществом. Правда, оно только отнимает...

-Что Вы осознали?

-Я осознал всё. Как жил, как неуважительно относился к окружающим... Я не хотел, чтобы так получилось. Я сильно раскаиваюсь в этом... - тихо сказал Чеклевский.

На этом интервью было окончено.

Больше Чеклевского никто не тревожил. К нему больше не приезжали телевизионщики. Его никто не беспокоил. Оставшись один, без родственников и друзей, Чеклевский понял, что с этого момента он - больше не человек. Убивая людей ради своей жизни и свободы, он утратил многие чувства - от стыда и совести до милосердия и добродушия. Все его надежды хоть немного пожить на свободе рухнули. Возможно, именно из-за этого он вскоре умер в тюрьме...