Майонезовские сказки (СИ)

Фига открыл мешок с деньгами и начал кидать их навстречу кентавру, тот от неожиданности снизил скорость и даже остановился, разглядывая летящие на него купюры. Он вернулся на стартовое место возле дрезины и помахал Фиге мечом. Все остолбенели.

- Кентавр – это вам не кенгурушка в зоопарке! – заорал генерал – Слушай мою команду!

Но вся компания, кроме Кро, уже барахталась, в так называемом, резервуаре с водой.

- Дай мне нажать рычаг! – попросил генерала Кро.

- Лучше делай операции, сынок! – крикнул генерал и скинул братца вниз.

Старый кролик затащил лестницу и прыгнул на рычаг. Зазвенели золотые шпоры, забурлил поток, перекрывая шумом дробный нарастающий звон копыт. Последней в водовороте исчезла лысина профессора Войшило. Со счастливой мыслью: «Эдакой лысиной да в солнечный денёк можно пускать зайчиков!» старый кролик растворился.

Часть третья. Жребий брошен.

Пересох Рубикон,-

Испарилась по капле вода,

Но поставлено счастье на кон,

Жребий брошен опять, господа!

Из соч. проф. Войшило.

Через несколько минут вся мокрая команда, один за другим вылетела из широкой трубы на верхушку большого стога сена. Каждый кашлял, чихал и выплёвывал воду. Мушка и Кро делали искусственное дыхание Рокки. Она наконец открыла глаза и сказала: «Кро, любимый мой, во мне что-то не сломалось, но погнулось!» Кро, целуя её трясущиеся пальчики ответил: «Так всегда бывает, любимая, при контакте с кентавром, его нельзя бояться, нельзя ему верить, нельзя его жалеть, нельзя ничего у него брать!»

- Мне кажется, что я только что родилась – с водой и в муках! – воскликнула жизнерадостно Варвара Никифоровна.

- А я до самой смерти не забуду этого ужаса! – сказала подавленная Берёза.

О, что за дивный вид предстал очам усталых путников! Шёл тёплый крупный дождь, и всё вокруг было зелёным и блестящим! До самого горизонта простирались изумрудные поля с красными полянами маков, поодаль стояли настоящие зелёные деревья! Это была глухая заброшенная провинция Синего Леса. Впереди, за стогами сена, виднелось старинное здание железнодорожной станции, над печной трубой которого вился дымок, лёгкий ветерок доносил аромат свежей выпечки.

- Я бы не отказался от спагетти с беконом и яйцом! – весело воскликнул Паралличини.

- А я – от макаронов с мидиями и козьим сыром! – поддержала его Берёза и слабо улыбнулась.

- А я не откажусь от тортеллине в рыбном бульоне! – заявила, подыгрывая им, радостная Варвара Никифоровна.

- А я бы, пожалуй, заказал лазанью по-болонски! – сказал счастливый профессор, - Я её ел последний раз в Болонском университете, вкуснятина, скажу я вам!

Позади голодных мечтателей, далеко в трубе прогремел взрыв, и с водой прямо на плечи Варвары Никифоровны вылетели мокрые шёлковые атаманские шаровары Фемистоклюса.

- Ааа! – завопила надрывно Че, - Дедулечку убили!

- Не переживайте, маменька, - поспешно зашепелявил Кро, - его убили уже несколько веков назад, благодаря чему он сегодня бодр и весел!

- Пора, - сказал генерал, - в станционном буфете трудятся остальные наши братья, они нас и накормят, и помогут купить билеты. Из багажа только корзина?

- Но как вы могли работать на Лисопеда да ещё обирать туристов? – спросил Кро, протирая очки, - И как он, при его любви к золоту, не отвинтил у тебя шпоры?

- Не знаю, сынок, но какая-то сила удерживала нас здесь, возможно для того, чтобы помочь вам. От темноты и сырости мы почти ослепли, Лисопед принёс нам очки, которые украл у своей первой учительницы за двойку по арифметике. Под очками, в футляре, мы нашли пожелтевший листок с молитвой, которую читали вслух по очереди несколько раз на дню, и, может тебе покажется странным, но нам это помогало, - отвечал седой генерал, - однако, пора, через час ваш поезд.

… Колёса стучали весело, за окном порхали счастливые бабочки и качались от движения поезда беззаботные пыльные лопухи. Вся компания собралась в купе Варвары Никифоровны, где воцарилось странное напряжение, не соответствующее радостному возвращению домой. Проводница с рыжими волосами и круглыми беличьими глазами принесла чай.

Как только за ней закрылась дверь, Фига неожиданно сказал: «Хочется дать кому-нибудь в глаз!»

- А я бы с удовольствием кого-нибудь укусила! – живо отозвалась Ро.

- А я бы с удовольствием самыми последними ругательствами отругал Бобра, как можно давать премии бездарям и не поддерживать таланты! – заявил Пыш с негодованием, самодовольно выкатив грудь колесом.

- А я бы с радостью закричала: «Ааа-ааа!!!» - сообщила Варвара Никифоровна.

- А я бы со смаком закричал, потом обругал бы кого-нибудь, потом исцарапал бы его, укусил, а на прощание дал бы ему в глаз! – поделился своими глубокими эмоциональными переживаниями Кот.

- Дурные сообщества развращают добрые нравы! – резюмировал профессор.

- Я слышала недели две назад эту фразу по радио, это сказал наш министр культуры, - заявила Варвара Никифоровна с умным видом.

- Нет, дорогая этой фразой ещё две тысячи лет назад нас предупредил апостол.

Внезапно открылась дверь, все вздрогнули, вошла проводница за пустыми стаканами.

- Как же я по всем вам соскучилась! – сказала вдруг она, поправляя рыжую чёлку пальцами с ярким лаком на ногтях.

Все уставились на эти чёрно-вишнёвые ногти.

- Разве мы знакомы? – удивилась Варвара Никифоровна, поправляя очки.

- Да, я всех вас когда-то лечила, в смысле, лечил, я – бывший доктор из Волшебного Леса, поменявший свой пол, вы не узнаёте меня? – сообщил, в смысле, сообщила проводница.

- Ааа-ааа!!! – закричали в один голос друзья.

Когда дверь купе закрылась, и все немного успокоились, Кот начал нервно хихикать и сказал: «Я сижу на чём-то скользком, и кто-то тянет меня за ноги!» Все переглянулись с пониманием. Рыжик достал из-под себя глянцевый журнал и открыл его наугад.

- Бывший хирург делает татуировки на внутренних органах. Никому не надо? – читал Кот, - Одинокий, очень красивый, спортивный, умный, энергичный, темпераментный, талантливый, романтичный, высокий, стройный, развитый, без вредных привычек молодой человек из Волшебного Леса ищет одинокую состоятельную девушку с квартирой в Синем Лесу!

Друзья засмеялись, и напряжение исчезло.

- Посмотрите, господа! – воскликнула Варвара Никифоровна восторженно.

За окном колосились золотистые поля, ходили тучные стада толстых овец и волов, крестьянин вёз усатые снопы на телеге и весело пел, а на снопы со звонким писком налетали мелкие пташки. Возле переезда стояла девочка с коровьими глазами и в красном сарафане, она махала поезду букетиком колокольчиков. Всё цвело, благоухало, плодоносило, пело и радовалось, за окном простирался Волшебный Лес.

- Вот он наш Волшебный Лес! – воскликнул профессор – Это чудесное замкнутое пространство, то есть, «куколка», где идёт скрытый творческий процесс превращения ненасытной гусеницы в прекрасную бабочку!

… «Какое счастье!» - подумала Варвара Никифоровна, - «Я снова в своей спальне!» Она с большим удовольствием надела лиловую шёлковую ночную рубашку с золотистыми розами и подошла к открытому окну. Зелёная лужайка, пятнистая от лунного света, казалась самой родной из всех лужаек Леса. На верёвке висели постиранные Розалией красные бархатные халаты, старый чепчик Совы, фартук Сигизмунда, дедулины шаровары, тюль с изображением герба Швейцарии и ещё какие-то милые и дорогие вещи. Совсем низко над верёвкой висели крупные разноцветные звёзды. Как это всё мило, как несказанно мило! Варвара Никифоровна засмеялась звонко по-девичьи, вспомнив, как Сова однажды, указывая на красную пиццу, сказала: «Как вы можете, есть пиццу с чепчиком!»

Под верёвкой промелькнула небольшая тень, и запела ночная птица. Улыбающаяся красивая дама закрыла окно, игриво махнув на мотылька широким шёлковым рукавом и сказав ему: «Спокойной ночи, Василий!» Она задёрнула лиловые шторы с красными лилиями, зажгла ночник и грациозно села на самую мягкую и пуховую постель во всём подлунном мире.