Путешествие Гулливера на корабль скотоголовых (СИ)

- Дурашка, туалет есть в каждой каюте на нашем уровне. Общие туалеты только у обслуживающего персонала. Хотя, неопределившемуся это может быть непривычно.

- Хорошо, спасибо за помощь.

Больше времени на разговоры у меня не было. Сильное желание опорожниться не позволило мне как следует удивиться второму случаю проявления странного совмещения звериного с человеческим. Коверкая человеческую походку, чтобы не расплескать содержимое мочевого пузыря, я вернулся в свою каюту. Зная, что в ней должна быть уборная, я настойчиво прошелся руками по стенам, пока не понял, где находится еще одна дверь. Открыв ее, я оказался в маленькой комнате с зеркалом, белоснежной ванной и металлической "улиткой", совпадающей по размерам с моей задницей. Схематические картинки рядом показали мне, как нужно занимать правильное положение на ней. Я сделал все по ним и испытал невероятное облегчение, избавившись от проблемы.

Теперь у меня появилось желание узнать, куда я попал с большим интересом и пристрастием. За окном каюты темнела ночь. Звезды терялись в свете исходящем от корабля. По поверхности темной воды, неровно отражаясь в ней, скользил светящийся призрак корабля. Мне подумалось, что этот корабль отдельный изолированный мир, живущий своей жизнью. Он каким-то чудом невидим в нашем мире, а мы не видимы для него, и мне снова уготована судьба стать связующим звеном между этими двумя мирами, не соприкасающимися между собой.

Я снова вышел в коридор. Теперь, когда меня ничто не томило, кроме легкого голода, с которым я умел отлично справляться, имелось желание досконально разобраться, куда же на этот раз занесла меня нелегкая. Не доверяя глазам, я все пробовал на ощупь. Стены коридора, отделанные, как мне показалось, деревом, на самом деле им не являлись, а были искусной имитацией. Это наблюдение еще раз подтвердило, что ураган перенес меня не столько географически, сколько темпорально, то есть сквозь время.

В коридорах было пусто, все спали, и это обстоятельство позволило мне тщательнее разглядеть внутреннюю обстановку огромного судна. Ничего общего с барками из моего времени в нем не было. Это был огромный дом, приспособленный для перемещения по воде. Усиливали сходство с обычным жилищем ковровые дорожки во всех коридорах, репродукции картин на стенах, многие из которых я видел в музеях в свое время. С одной лишь разницей, что на тех картинах, где были люди, обычные человеческие головы на них были заменены на головы животных. Я уже не мог списать это на галлюцинацию, вызванную каким-то лекарством, и стал понимать, что в этом мире так должно быть. Мне уже несколько раз сказали, что я неопределившийся, и я понимал, что виной тому моя обыкновенная человеческая голова. Хотелось верить, что здешние обитатели снизойдут до объяснения различия между "опрелившимися" и "неопрелившимися".

Мои исследования вывели меня вначале под стеклянный пузырь оранжереи, со вкусом превращенной в небольшой сад, с прудом, ручьями и горбатыми мостками через них. Здесь было тихо и уютно и напоминало кусочек Англии. Днем здесь, наверное, было людно и не так уютно. Затем я вышел на огромную палубу и смог оценить потрясающе огромный размер судна, на котором плыл. "Мария Селеста" даже грот-мачтой не доставала до первой палубы и смотрелась на фоне этого белого гиганта хрупкой скорлупкой. Я был готов поверить, что один этот корабль способен вместить в себя все население Лондона. Этот факт еще сильнее убедил меня в том, что я оказался в будущем, где технологии перешли на такой уровень, который я понять не в силах.

Внутри меня зародилось уважение к людям, оседлавшим прогресс. Мне представилось, что каждый из них, даже самый простой работник, равен умом самому выдающемуся гению моей эпохи. Корабль рассекал волны без помощи парусов и вообще без каких-либо видимых механизмов. Я не мог даже теоретически вообразить источник движения этой громадины, а для пассажиров корабля он был очевиден и понятен, так же, как для меня была понятна необходимость лошади в корме, а корабля в ветре.

К однозначному торжеству осознания огромного прогресса совершенного поколениями людей примешивалось чувство недопонимания, связанного с наличием у людей животных голов. Не вязалось это как-то в радужную картину мировосприятия. Однако я решил посчитать это обстоятельство большим различием наших эпох. Оно будет требовать понимания и привыкания.

Я прошелся вдоль борта. Вышел к носу и увидел, что на всех палубах, которые были ниже, носовая часть корабля оборудована под места развлечения и отдыха. На моем уровне, как посчитал по аналогии со своим временем, паб, и он был открыт. Что ж, немного эля или пива мне не повредит. Я вошел внутрь. Меня сразу накрыло непривычными запахами и музыкой, льющейся непонятно откуда, и будто отовсюду. На стойке сонно дремал бармен. Он услышал, как вошел и поднял на меня барсучью голову. В его маленьких черных глазках на миг блеснуло любопытство тут же сменившееся разочарованием.

- Эй, друг, ты чего в таких нарядах шастаешь? - Спросил меня бармен.

Я оглядел себя. На мне было одет тот же халат, в который меня облачили в медицинской каюте. Из-за того, что я еще почти никого не видел, у меня создалось впечатление, что это была нормальная одежда для этого времени. Она на самом деле была удобной и не стесняла движений.

- Извините, но я тот человек, которого спасли. Где моя одежда, я не знаю, хожу в том, во что одели. Вы, кстати, не знаете, я спасся один?

- Извини, друг, не знаю. Можешь сходить на нижние палубы, где работают неопределившиеся, возьмешь у них робу себе на время.

Ответ барсука мне показался не совсем вежливым для человека, который видит меня впервые. В Лондоне среди слоев населения, к которым я себя относил, при первом знакомстве всегда требовалась вежливость и учтивость, дабы не показаться сразу недостойным человеком. Бармен отнесся ко мне так, будто знал заранее, кого перед собой видит.

- Извините, но меня уже несколько раз назвали "неопредлившимся", что это значит? - Я хотел положить конец этому вопросу раз и навсегда.

- Слушай, ты сильно повредился в воде. Наверное, ты был долго без кислорода и твой мозг наполовину отмер?

- Не вежливо делать замечания незнакомым людям, которых вы видите впервые. Между прочим, причина, по которой я оказался в воде, может многое объяснить, какой бы невероятной она не была.

- И что же это за причина? - Бармен-барсук уставился на меня своими глазками, в которых я прочитал желание посмеяться.

- Я из прошлого. Наше торговое судно "Мария Селеста" разбило смерчем, а меня, каким-то непостижимым образом, выбросило сюда. Можете сказать мне какой сейчас год?

Барсук смотрел на меня молча, и вдруг разразился скулящим хохотом, обнажив все свои мелкие и острые зубы. Мне нестерпимо захотелось ударить его, а если он не принесет извинений, то и вызвать на дуэль. Огромным усилием воли, я переборол в себе это желание. Это было не мое время, и действовать теми же приемами, как в своем, было бы так же невежливо с моей стороны.

Я развернулся и пошел к выходу. Скулеж за спиной прекратился.

- Эй, дружище, прости, я сегодня хорошо заработал чаевых, давай, я угощу тебя выпивкой?

Речи и быть не могло о том, чтобы принять его предложение. Оскорбление, нанесенное его насмешками, слишком сильно задело мое самолюбие. Я понял, что дело было в том, что меня причисляли к сословию "неопределившихся", имеющему более низкий статус и основным признаком которого было наличие обыкновенной человеческой головы. Меня успокаивало только то, что люди еще не знали, что я из другого времени и не поддаюсь принятой здесь классификации. Аппетит пропал, и ноги понесли меня назад в каюту. Мне надо было потрудиться над тем, чтобы доказать, что я на самом деле человек из Англии восемнадцатого века.

Вернуться назад оказалось проблемой. Все коридоры и двери выглядели одинаково. Я скорым шагом пробежался по ним, подергал ручки закрытых дверей, но так и не нашел свою каюту. Единожды, мне повстречались двое детишек с милыми щенячьими мордахами. Они выглядывали в открытую дверь, и смотрели на меня с любопытством, но тут же ее закрыли, когда я поравнялся с ними, чтобы спросить дорогу. Невероятно, но человеческое лицо здесь у всех было не в почете.