Очерки истории охоты

12-10 тыс. лет тому назад в Евразии и Северной Америке произошло потепление, резко уменьшились льды Арктики, стали исчезать равнинные европейские ледники. Толщи вековой мерзлоты тундростепей с накопленными массами подземных (жильных) льдов стали таять, разъедаться так называемым термокарством. Степи, лугостепи, тундростепи превращались в пространства осоково-моховых тундр и бесконечных мелководных озер. Теплое одеяние мамонтов, бизонов, овцебыков, столь надежное на сухом холоде, оказалось вредным, оно намокало в условиях сырых снежных бурь. Крупные травоядные стали гибнуть при миграциях в поисках кормов от голода и непогоды.

Лишь недавно совместными усилиями мерзлотоведов и биологов были, наконец, раскрыты загадки гибели мамонтовой фауны. Раскрыты именно на крайнем северо-востоке Сибири, после полуторастолетней дискуссии.

Палеолитические племена, добравшиеся с юга по долинам рек до арктических тундростепей, столкнулись с этим обеднением фауны. Несколько ранее они сумели также расселиться в Америке, по одним данным – 25-28 тысяч, по другим – 10 тыс. лет назад, продвигаясь центральной и южной частями Берингийской суши. Эти племена оказались способны выжить в условиях резкого обеднения наземной фауны.

В помойках мезолитических и неолитических поселений, датируемых 8, 6 и 4 тысячелетиями до наших дней, мы уже нигде не находим костных остатков мамонта, волосатого носорога, пещерных медведей, львов и пещерных гиен. Совершился великий фаунистический перелом.

Первобытные племена нового каменного века, также селившиеся по долинам степных рек и берегам озер, переключились с мамонтов на добывание куланов, тарпанов, уцелевших туров, благородных оленей, бобров. В лесной зоне основными мясными зверями оказались кабан, лось и медведь. Здесь же стал быстро развиваться промысел пушных видов: куницы, бобра, зайца. Началось также освоение рыбных ресурсов. Племена, селившиеся в свайных и иных постройках на крупных озерах и на побережье Черного, Балтийского и Белого морей, сооружали лодки и начинали добывать морского зверя: тюленей и дельфинов.

Нижнепалеолитический этап с каменной индустрией культуры ашель-мустье прослежен на юге Украины, в Крыму, на Кавказе, в Средней Азии и на Алтае. В эту эпоху первобытные охотники уже добывали для пропитания любых крупных животных – от слона и мамонта до пещерного льва и медведя, используя для охоты на массовых копытных и хоботных загонный способ на обрывы.

Верхнепалеолитический этап, 60-10 тыс. лет до нашей эры, соответствует западноевропейским культурам кремня: ориньяк, солютре, мадлен и азиль. Это была эпоха расселения различных палеолитических племен по долинам рек и освоения ими при помощи самоловов, облавных и индивидуальных охот огромных ресурсов животного белка в виде сотенных стад мамонтов, тысячных стад лошадей, бизонов, северных оленей. Характерно быстрое усовершенствование копья и особенно дротика, как основного оружия боя на дистанции.

На рубеже плейстоцена и голоцена, т.е. в конце последней ледниковой эпохи, 12-10 тыс. лет назад, частично вымирает мамонтовая группировка – вымирают мамонт, волосатый носорог, пещерная гиена, пещерный медведь, пещерный лев, резко сужаются ареалы и падает численность массовых видов копытных: лошадей, бизонов, овцебыков, сайгаков. Изменение климата привело к резкой смене ландшафтов, исчезновению широчайшей зоны тундростепи, развитию таежных ландшафтов. В этом надо рассматривать главную причину вымирания мамонтов и других животных. Наряду с этим быстро возрастает численность таежного зверя – бурого медведя, лося, кабана и лесных пушных зверей – в условиях новых ландшафтов.

В мезолите и неолите, около 8-3 тыс. лет тому назад, первобытные племена осваивают при помощи самоловов, луков, лыж, лодок, гарпунов таежную, степную и даже морскую группировки зверей, птиц и рыб. Основой мясной продукции на неолитическом этапе становятся бурый медведь, кабан, лось, бобр. Приморские племена Балтийского и Белого морей добывали морского зверя (дельфинов, тюленей), рыбу, большой набор водоплавающих птиц уже в V-IV тысячелетии до нашей эры. Кроме остатков диких животных, слои неолитических стоянок Русской равнины содержат и остатки домашних: очень мелких коров, овец, свиней и собак типа торфяного шпица.

В век металлов и в историческую эпоху быстро растет удельный вес примитивного животноводства в хозяйстве племен лесной и степной зон территории современной России. Однако использование пушных и мясных зверей, боровой и водоплавающей птицы, а также рыбы продолжает усиливаться. Это известно по исследованиям В.И. Цалкина, В.И. Бибиковой, И.Е. Кузьминой и других авторов. Широкое использование самоловов, собак и железного топора для устройства засек, пастей, кулем обеспечивало успех добычи пушного и копытного зверя.

В средние века нашей эры кочевавшие по степной зоне хазары, половцы, славяне и монголы осваивали при помощи конных облав все еще довольно богатую группировку крупных степных зверей, о чем свидетельствуют и печатные источники.

Заслуживает также отдельного рассмотрения вопрос о значении охоты, скотоводства и земледелия.

В конце XX века изучение памятников материальной культуры позволило более правильно оценить роль охоты, скотоводства и земледелия в хозяйстве восточноевропейских славян. Считалось, что у племен конца I тысячелетия до нашей эры – начала нашей эры охота представляется хотя и распространенной, но совершенно прикладной отраслью хозяйства и должна рассматриваться преимущественно как источник пищи. А.В. Арциховский отмечает, что из костей, найденных при раскопках Каширского, Бородинского и некоторых других городищ того же типа, свыше 80% экземпляров принадлежат домашним животным, и приходит к выводу, что «уже в первом тысячелетии до нашей эры скотоводство имело в средней части СССР большее значение, чем охота». В ряде работ П.Н. Третьякова при описании хозяйства населения городища Красный холм (III-V вв. н.э.) и констатации небольшого процента костей диких животных в остатках из этого памятника автор указывает, что «скотоводство решительно преобладало над охотой». В.В. Мавридин допускает, что у антов и славян «большую, а в некоторых местах даже главную роль, играли рыбная ловля, охота и бортничество».

В.И. Цалкин, соединяя костные остатки из всех перечисленных выше памятников и устраняя тем самым возможность влияния случайных обстоятельств, установил, что из 625 обнаруженных особей 445, или 71,2%, составляют домашние и 180, или 28,8%, – дикие млекопитающие.

Видовой состав диких млекопитающих, обнаруженных в дьяконовских городищах, довольно разнообразен (15 видов). Из копытных чаще всего встречается лось, на долю которого приходится 24% общего количества диких млекопитающих. Гораздо реже попадается северный олень (Старшее Каширское, Мамоновское, Красный холм и городище у с. Городище), очень редки благородный олень (только Огубское городище), косуля (только Старшее Каширское городище) и кабан (только Мамоновское городище). В целом копытные составляют 30% общего количества особей диких млекопитающих. Из хищных обычны медведь, лисица и куница, в меньшей степени – барсук и волк, и лишь в одном городище (Пекуновском) обнаружены хорек и песец. Бобр найден во всех без исключения городищах и в большом количестве; он составляет 35% общего количества особей диких млекопитающих. В 6 городищах найдены костные остатки зайца, но всего лишь в трех – белки. Исходя из этих данных, основными объектами охоты населения дьконовских городищ представляются, прежде всего, бобр и лось, а также медведь, лисица, куница и заяц.

Особенно богато костными остатками диких животных Чаплинское городище. В нем найдено 11 видов, среди которых очень многочисленны копытные (благородный олень, лось, косуля, зубр, кабан), составляющие более 70% всех особей диких млекопитающих. Довольно многочислен также бобр (18,3% общего количества особей). В общем итоге из 139 особей, обнаруженных в этом памятнике, лишь 68, или 48,9%, принадлежат к домашним и 71, или 51,1%, – к диким млекопитающим. В костных остатках из рассматриваемого городища дикие животные преобладают над домашними.