Пиратские широты

Фипс проследил за ним взглядом, потянулся за кубком и хрипло произнес:

— Выпьем, Чарльз.

Потом он рухнул на стол. Кровь растеклась по шершавому дереву столешницы. Хантер развернулся и вышел.

Снова очутившись на улице, он услыхал колокола церкви Святой Анны. Они звонили непрестанно, словно возвещая о нападении на Порт-Ройял либо о еще каком-нибудь чрезвычайном происшествии.

Хантер понял, что это могло означать только одно. Его бегство из Маршалси обнаружено.

Но ему это было совершенно безразлично.

Льюишэм, судья Адмиралтейства, проживал рядом со зданием суда. Он пробудился, когда церковные колокола ударили в набат, и послал слугу выяснить, что произошло.

Тот вернулся несколько минут спустя.

— Ну и что там? — спросил Льюишэм. — Говори быстрее!

Слуга поднял голову. Это был Хантер.

— Но как?! — вопросил Льюишэм.

Чарльз взвел курок.

— С легкостью.

— Скажи, чего ты хочешь.

— Скажу, — согласился Хантер.

И сказал.

Коммандер Скотт, пьяный в доску, спал, развалившись на кушетке в библиотеке губернаторского особняка. Мистер Хэклетт и его супруга давно уже удалились. Коммандер проснулся от звона колоколов и мгновенно понял, что произошло. Скотту стало страшно как никогда в жизни. Через несколько мгновений один из его охранников влетел в комнату с новостями. Хантер бежал, все пираты исчезли, а Пуэрмен, Фостер, Фипс и Додсон мертвы.

— Коня мне! — велел Скотт и поспешно привел одежду в порядок.

Он вышел из губернаторского особняка, настороженно огляделся по сторонам и вскочил на своего жеребца.

Вскоре его сбросили с лошади, и он полетел на булыжную мостовую в какой-нибудь сотне ярдов от губернаторского особняка. Проходимцы, приведенные Ричардсом, слугой губернатора, и возглавляемые этим мерзавцем Хантером, надели на коммандера кандалы и отвели его в Маршалси, чтобы он ждал там суда.

Нет, ну какова наглость, а?! Каковы негодяи!

Хэклетт проснулся от колокольного звона и тоже догадался, что это значит. Он вскочил с кровати, не обращая внимания на жену, которая всю ночь пролежала не сомкнув глаз, глядя в потолок и слушая его пьяный храп. Ее терзали боль и жестокое унижение.

Хэклетт подошел к дверям покоев и позвал Ричардса.

— Что произошло?

— Хантер сбежал, — ровным тоном сообщил слуга, — Додсон, Пуэрмен и Фипс мертвы. Возможно, не только они.

— А этот человек все еще на свободе?

— Не знаю, — ответил Ричардс, демонстративно не добавив «ваше превосходительство».

— Господи, помилуй! — вырвалось у Хэклетта. — Запри дверь на засов. Вызови стражу. Предупреди коммандера Скотта.

— Коммандер Скотт покинул дом несколько минут назад.

— Покинул дом? Господи боже! — Хэклетт захлопнул дверь комнаты, запер ее на ключ и повернулся к кровати. — Господи боже! — повторил он. — Господи боже! Этот пират убьет нас всех!

— Не всех, — отозвалась жена и направила на него оружие.

Хэклетт держал у кровати пару заряженных пистолетов. Теперь женщина держала их в руках и целилась в мужа.

— Эмили, не будь дурой. Сейчас не время для твоих глупостей. Этот человек — злобный убийца.

— Не приближайся ко мне, — предупредила миссис Хэклетт.

Он заколебался.

— Ты шутишь.

— Нет, не шучу.

Хэклетт взглянул на жену и на пистолеты в ее руках. Он сам не особо разбирался в обращении с оружием, но даже по своему ограниченному опыту знал, что из пистолета очень трудно стрелять прицельно, поэтому сейчас испытывал не столько страх, сколько раздражение.

— Эмили, ты ведешь себя как полная дура!

— Стоять! — скомандовала женщина.

— Эмили, ты сука и шлюха. Но я готов биться об заклад, что ты не убийца.

Миссис Хэклетт выстрелила. Комната наполнилась дымом. Муж вскрикнул от страха. Прошло несколько мгновений, прежде чем оба супруга поняли, что он не ранен.

Хэклетт расхохотался с явным облегчением.

— Как видишь, это не так уж просто, — сказал он. — А теперь отдай пистолет.

Он подошел ближе. Женщина выстрелила снова и на этот раз попала ему в пах. Удар пули был не особенно сильным. Хэклетт остался стоять. Он сделал еще шаг и приблизился к жене настолько, что почти мог коснуться ее.

— Я всегда ненавидел тебя, — заявил он непринужденно, словно во время обычной беседы. — С того самого дня, как впервые тебя встретил. Помнишь? Я сказал тебе: «Добрый день, мадам», а ты мне сказала…

Он закашлялся, согнулся от боли и рухнул на пол. На поясе у него расплывалось кровавое пятно.

— Ты мне сказала… — выдавил Хэклетт. — Ты сказала… Черт бы побрал твою репутацию, женщина! Больно! Ты мне сказала…

Он принялся раскачиваться из стороны в сторону, зажимая руками пах. Лицо его было искажено от боли, глаза крепко зажмурены. Раскачиваясь, он стонал, протяжно и монотонно.

Эмили села на кровать и выронила пистолет. Он упал на простыню. Ствол был настолько горячим, что на ткани остался отпечаток. Эмили быстро подобрала его и бросила на пол, потом снова взглянула на мужа.

Он продолжал раскачиваться и стонать, потом остановился, посмотрел на жену и шепотом произнес сквозь стиснутые зубы:

— Кончай с этим.

Эмили покачала головой. Пистолеты были разряжены. Даже если бы у нее были запасные пули и порох, она все равно не знала, как их зарядить.

— Кончай с этим, — повторил Хэклетт.

Эмили охватили противоречивые чувства. Понимая, что муж умрет еще не скоро, она подошла к столику у стены, налила бокал кларета и отнесла ему. Женщина приподняла голову Хэклетта и поднесла бокал к его губам. Он сделал несколько глотков, а потом его одолела ярость, и он оттолкнул ее окровавленной рукой. Его сила поражала жену. Эмили упала навзничь. На ее ночной рубашке красовался красный отпечаток ладони.

— Чтоб ты сдохла, королевская сука, — прошептал Хэклетт и снова принялся раскачиваться.

Теперь он был полностью поглощен болью и, похоже, совершенно позабыл о присутствии жены. Эмили встала, налила вина себе, пригубила и принялась наблюдать.

Она так и стояла, когда полчаса спустя в комнату вошел Хантер. Хэклетт был жив, только сделался мертвенно-бледным и лишь изредка судорожно подергивался. Вокруг него растекалась огромная лужа крови.

Чарльз вскинул пистолет и шагнул к Хэклетту.

— Нет! — потребовала Эмили.

Хантер заколебался, потом отступил.

— Благодарю за любезность, — сказала миссис Хэклетт.

Глава 37

Двадцать первого октября тысяча шестьсот шестьдесят пятого года приговор в отношении Чарльза Хантера и его команды, обвиненных в пиратстве и разбое, был в порядке упрощенного судопроизводства отменен Льюишэмом, судьей Адмиралтейства, на закрытом совместном заседании с сэром Джеймсом Элмонтом, вернувшимся к исполнению своих обязанностей губернатора колонии Ямайка.

На том же заседании коммандер Эдвин Скотт, старший офицер гарнизона форта Чарльза, был признан виновным в государственной измене и приговорен к повешению, каковое должно было состояться на следующий день. В обмен на обещание смягчения приговора Скотт собственноручно написал признание. Как только оно было получено, неизвестный офицер застрелил Скотта в его камере в форте Чарльз. Убийца так и не был задержан.

Что же касается капитана Хантера, ставшего ныне любимцем города, у него оставалась последняя проблема — Андре Сансон. Француза нигде не могли найти. Говорили, будто он бежал в горы. Хантер сообщил во всеуслышание, что он хорошо заплатит за любые известия о Сансоне, и во второй половине дня получил неожиданное донесение.

Капитан разместился в «Черном вепре», и довольно скоро с ним пришла повидаться одна вульгарная старуха. Хантер знал ее. Эта дама носила фамилию Симмонс и управляла публичным домом.

Старуха опасливо приблизилась к нему.

— Говори, женщина, — велел Чарльз и заказал для нее стакан рома, дабы успокоить страхи.