Пираты

«Дракон» спешно удалялся через сужающуюся щель между бригом и «Апостолом». Мы отошли на сотню ярдов, когда огненный корабль взорвался.

22. Домой, в Англию

В борт «Дракона» ударила волна горячего воздуха. Доски и брусья взлетели высоко в воздух, раздался страшный грохот. На месте брига вырос громадный огненный шар, оставивший «Апостола» без мачт. Пиратский корабль быстро погружался в море.

К нему устремились акулы. Вода вокруг закипела, хлынула на палубу, омывая пушки. Из люков взметнулись фонтаны. Затем «Апостол» задрал корму и ушел вглубь носом вперед, как будто втянутый морем. Лодки он утащил за собой, оставив на поверхности лишь деревянные обломки.

Из глубины всплывали громадные пузыри, вспухали волны, раскрывались воронки водоворотов. Ни одного человека не осталось на поверхности.

– Всех всосало,- сказал Горн. – Из этой партии Дэви Джонс никого не отдаст.

Но Горн ошибся. Появилась голова, потом ее окружило красное пятно. Дашер закачался на поверхности, вынесенный надутыми винными мехами. Его красный плащ выглядел как лужа крови, в которую он погружался и снова выныривал. С собой он вытащил и Бартоломью Грейса, лицо которого было скрыто полями шляпы. Они с Дашером все еще были скованы цепью.

Знакомый голос, настолько бодрый, что у меня чуть не выступили слезы, закричал снизу:

– Молодцы, ребята; Так держать. Вы поймали Лихого Томми Даскера, и он всех вас озолотит.

– Матросы вытащили его из воды. Винные мехи болтались на нем и скрипели. С него мгновенно натекла лужа. Дашер постоял мгновение. Затем опустился на колени, чтобы поцеловать палубу.

Он хотел разыграть драматическую сцену, но мешала цепь, и бедняга Дашер неуклюже клюнул палубу носом:

– О, благословенный «Дракон», ты прошел весь этот путь, чтобы найти меня!

Актерским мастерством Дашера никто не восхищался. Все внимание было сосредоточено на Бартоломью Грейсе. Его втащили на борт вслед за Дашером и швырнули на палубу. Грейс приподнялся, опершись на ужасную руку, напоминавшую клешню краба: кости, обтянутые кожей.

– Этого надо бросить обратно, – проворчал Баттерфилд.- Дэви Джонс не даст нам покоя, пока не получит его.

Гнев дяди Стэнли удивил меня, но еще больше удивился я, услышав Горна. Он один был за то, чтобы пирата оставили на борту.

– Это мой единственный шанс. Он должен предстать перед судом.

Грейс перекатился на бок, и я впервые увидел его лицо. Оно представляло собой мозаику из белых и розовых пятен, словно кожа ощипанной курицы. На обожженном давним пожаром и превратившемся в жуткий сгусток лице негодяя вместо носа чернела единственная дырка, под которой извивались черные черви губ.

– Там, на острове, еще осталось целое состояние,- вещал Дашер.- Спрятанные сокровища. Что вы на это скажете? Надо сойти на берег и забрать их.

Он разговаривал с собой сам. Все стояли вокруг Грейса, уставившись на его кошмарную маску. Глаза на ней располагались на разной высоте, но оба выпирали наружу. Он нашел взглядом Горна.

– Ты. Надо было сразу тебя убить. Вырвать сердце и скормить рыбам. Ты погубил клад и утопил судно. Какое еще несчастье ты принесешь?

– Смертный приговор. – Горн нагнулся и натянул цепь.

– Тебя ожидает та же участь как дезертира. – Грейс поморщился от натяжения цепи, которую Горн крутил, стараясь разделить его и Дашера.- Если повезет, тебя прогонят сквозь строй. Тысяча палок, и твой хребет высунется всем на обозрение.

Горн яростно крутил цепь. Звенья растягивались и гнулись. Крякнув, он разорвал ее.

– Есть и другой путь,- продолжал Грейс – Открытое море. Открытое для всех вас. – Его ужасные глаза переметнулись с Горна на Баттерфилда, потом на Маджа, на меня, – Парень, неужели ты об этом не мечтал? Быть свободным как ветер, море – твой дом. Сам себе хозяин, никто не имеет права тебе указывать. Жизнь наполнена событиями, ты – поденщик моря, твои инструменты – сабля и пушка. Море зовет тебя, парень. Пиратство – твое призвание. Неужели ты об этом не мечтаешь?

– Я мечтаю, чтобы тебя вздернули,- гордо ответил я, хотя его маленькая речь взбудоражила мою душу. И по шарканью ног за своей спиной я понял, что перед глазами остальных пронеслись те же видения.

– Завидная жизнь, – продолжал он, как будто не услышав моего ответа.

Он подтянулся и сел, опершись спиной о фальшборт. Теперь он обращался к Маджу:

– Все равны на корабле фортуны. Когда пираты в деле, никаких «есть, сэр» не слышно.

Он повернулся к Баттерфилду:

– Не надо надрываться для хозяина. Каждый сам себе хозяин.

Мне он сказал:

– Идешь, куда гонит ветер, навстречу судьбе.

Наконец обратился и к Дашеру:

– Если хватает мужества, ты властелин всего океана.

Слова его были опасны. Он обращался напрямую к сердцу каждого из нас. Дай ему волю, он бы всех превратил в пиратов. У некоторых, уже заблестели глаза. Но Баттерфилд прекратил его излияния словами:

– Расскажешь все это судье. Может быть, его убедишь, а меня уговаривать бесполезно.

Он отступил на шаг и приказал Джорджу Беттсу и Гарри Фримэну:

– Засуньте его в «Пещеру» и прикуйте там как следует.

Бартоломью Грейс не сопротивлялся, но обернулся и крикнул Горну:

– Ты будешь висеть со мной, бок о бок. Уж я позабочусь.

Когда его отвели подальше, он заорал еще громче:

– Думаешь мной откупиться? Повисим в цепях, Горн! Вместе, ты и я! Дезертиров не прощают, Горн!

В последний раз он обернулся, когда его уже впихивали в люк. Он вытянул свою когтистую клешню в нашем направлении:

– Проклинаю это судно и каждого человека на нем. Я клянусь, никто из вас не увидит больше своего дома. По законам Олрона все вы отправитесь к Дэви Джонсу,

Он как будто утонул под палубой. Запихнувшие его матросы последовали за ним, от его проклятий и пророчеств у меня по спине побежали мурашки.

Дашер хлопнул в ладоши:

– Ладно, все нормально. Кто здесь капитан?

Баттерфилд удивленно поднял голову. Я полагал, что у него в ушах, как и у всех нас, еще отдаются вопли Грейса.

– Ну скажите же мне, – продолжал Дашер.- Кто на судне капитан? Кто этот счастливчик?

Дядя Стэнли нахмурился:

– Я – капитан Баттерфилд.

– Да благословит вас Господь, – широко улыбаясь, затянул Дашер. – День, когда вы вытащили меня из моря, запомнится вам как самый удачный в вашей жизни.

Морщины на лбу Баттерфилда углубились:

– Да кто вы, черт возьми, такой?

Улыбка Дашера погасла, он глянул на меня:

– Джон, ты им не сказал?

– Конечно, сказал. Капитан, это Дашер.

Баттерфилд улыбнулся и пожал Дашеру руку.

– Очень приятно, сэр. Я перед вами в долгу.

– О нет, сэр. Пока еще нет,- затараторил Дашер. – Давайте-ка быстренько вернемся на остров, и я наполню ваши карманы таким количеством серебра, что вам придется подвязывать штаны канатом.

– На остров?

Дашер кивнул:

– Я в лодке смотаюсь на берег и доставлю серебро.

– В этой? – Баттерфилд указал на разбитый баркас – все, что у нас осталось.- Поднять паруса! – скомандовал Баттерфилд и сообщил Дашеру: – Мы идем в Англию.

– Капитан! – закричал Дашер. – Джон, скажи ему о моей бочке. -

Я пошел за Баттерфилдом по трапу.

– Сэр, это правда, – заверил я его. – У него на острове бочка, полная серебра и золота.

Баттерфилд вошел в каюту, наклонился над лежащей на столе картой и взял в руки карандаш и параллельные линейки.

– Мы можем задержаться и забрать клад. Времени хватит.

– Извини, Джон.- Он проложил курс через рифы, потом протащил линейку к розе ветров.

– Но, сэр, для Дашера это очень много значит.

– Именно поэтому я и хочу оставить этот клад там, где он сейчас, – Он отметил курс карандашом и захлопнул линейку.- Ты знаешь, что Библия говорит о деньгах?

– Что деньги – источник всякого зла.