Фонтаны на горизонте

Капитан, краем глаз наблюдавший за гарпунером, промолчал. Вот уже скоро час, как они стоят на мостике и не произнесли ни одного слова. У обоих сердитые, сумрачные лица.

Над морем плыл огромными космами туман, и от него вода казалась седовато-синей, холодной, враждебной. «Шторм» забирался все юго-восточнее. Давно был покинут район, отведенный ему Можурой для разведки, а китов все не было. Правда, вчера перед вечером далеко на горизонте были замечены фонтаны, но быстро спустившиеся сумерки помешали их настигнуть.

«Черт возьми, — думал про себя Курилов, — кажется, попали мы в неприятную историю. Пашем море без толку. Время теряем, планомерную разведку флотилии сорвали. Ну и влетит нам от Степанова и Можуры. Пусть бы и влетело, да были бы киты».

Волков поежился и проговорил осипшим голосом:

— Скоро восход. Должно потеплеть. Курилов промолчал. Да, скорей бы солнце. С ним веселее. В каюту уходить не хотелось. Там в одиночестве еще сильнее осаждали тревожные мысли. Что скажут товарищи, как отнесется к их упрямству Можура? А Оленька?

Леонтий сейчас особенно остро, как никогда, почувствовал тоску по ней. Скорей бы, скорей увидеть, обнять ее.

Ведь она должна скоро быть на базе. В последней радиограмме Ольга сообщила, что закончила курсы редакторов многотиражных газет промышленных предприятий и выехала из Москвы. С тех пор прошло уже более полумесяца. Курилов пересчитал дни. Да, времени утекло много. Уже должна быть здесь. А быть может, она уже прибыла на базу?

Курилова охватило нетерпение. Он зашагал по мостику — два шага вперед, два назад.

«Эк заметался, как тигр в клетке», — подумал Волков. Его внимание привлек какой-то шум. Он стал вслушиваться, сделал знак Курилову*

«Шторм» шел малым ходом. Седой туман бродил над морем. Капитан и гарпунер переглянулись. Навстречу судну неслись знакомые звуки. По ним нетрудно было определить, что где-то рядом стоит большое судно и на нем ведутся палубные грузовые работы. Трещали лебедки, порой шипел пар, слышались голоса людей, позвякивание металла. В утреннем воздухе шум был отчетливо слышен.

Волков отдал приказ застопорить машину. «Шторм» шел по инерции, точно ощупью.

Смотри! — прошептал Курилов и схватил Волкова за руку.

Из тумана выплывало огромное темное пятно, которое быстро принимало очертания судна. Оно надвигалось на «Шторм». Волков приказал штурвальному переложить руль. Китобоец медленно подходил к неизвестному пароходу, с которого доносился шум работы.

Китобойная база! — вскричал Курилов, заметив пришвартованные у борта судна туши.

«Шторм» подошел ближе. Теперь был ясно виден нос судна с выведенными на нем английскими буквами и японскими иероглифами.

Иностранцы! Вот так встреча! — озадаченно протянул Волков.

«Шторм» был замечен с судна. У бортов появилось множество людей. Они что-то кричали, размахивали руками. Но разобрать слов моряки не могли.

По-своему, по-японски кричат, — определил Волков. — Что будем делать?

Курилов не ответил. «Шторм», пройдя вдоль всего судна, остановился у кормы со слипом. Здесь также было несколько китовых туш. Но не на них смотрели моряки.

У другого борта судна стояли четыре китобойца под японским флагом.

Это была одна из китобойных японских флотилий. Старые, давно не крашенные борта судов покрывали пятна ржавчины и грязные подтеки. Рядом с ними «Шторм» выглядел щеголем.

С китобойной базы раздался громкий, с металлическим оттенком голос. Моряки подняли головы и увидели над бортом рупор мегафона. Кто-то по-английски говорил:

Капитан китобойной базы «Фудзияма-мару» имеет честь пригласить советских китобоев к себе на судно.

Сразу приметили наш флаг! —- с гордостью проговорил Курилов.

Вам будет оказано гостеприимство, — продолжал мегафон.

Поднимемся, что ли? — спросил Волков.

— Подходи к трапу, — сказал Курилов. Пока «Шторм» швартовался к трапу японской китобойной базы, Курилов и Волков договаривались, как себя вести у японцев. Решили идти оба.

Волков забежал к радисту:

— Отстучи на базу, что встретили японских китобоев. Вот координаты.

Баранов скинул наушники:

Этот японец сейчас так заработал, что мне не пробиться в эфире.

Попытайся, — сказал Волков и вышел на мостик. Замечание радиста его насторожило, и он поделился своими опасениями с Куриловым: — Как бы нам впросак не попасть.

—- Уши не будем развешивать, — ответил Леонтий. — А посмотреть, как у них дела идут, не мешает.

Они поднялись на палубу «Фудзияма-мару». У трапа их встретила группа японцев в кителях торговых моряков и в робах. Впереди стоял широкоплечий человек с худощавым лицом. Он был одет чище и лучше других. Волков обратился к нему: — С кем имею честь говорить? — Ямага — капитан-директор, — отрекомендовался тот и, приветливо улыбнувшись, пригласил к себе в каюту. За ними последовало несколько человек. Капитан что-то отрывисто сказал им по-японски, и моряки стали расходиться. Остался лишь один японец с острым взглядом желтых, как у кошки, глаз. Он так внимательно осматривал китобоев, точно навсегда хотел запомнить их облик.

Пока Волков и Курилов поднимались на мостик, они успели заметить, что база значительно меньше «Приморья» и запущена. На площадках шла разделка туши. «А кит-то малый, недоросток», — отметил про себя Курилов.

Капитан любезно пригласил китобоев в свою каюту, небольшую, но удобную, убранную с некоторой претензией на комфорт. Волков и Курилов опустились в кресла. Японцы уселись против них. Капитан Ямага хлопнул в ладоши. Бесшумно появился слуга. Он быстро накрыл на стол, поставил несколько бутылок вина, желтой японской водки — сакэ — и маленькие чашечки с закуской.

Ямага налил по миниатюрной рюмочке и, подняв свою, сказал любезно:

За встречу, которая принесет нам счастье в охоте. За первую встречу японских и советских китобоев. О, мы много слышали о вас, и вот нам выпала великая честь принять вас...

Он что-то еще долго и вежливо говорил, изредка с присвистом втягивая в себя сквозь зубы воздух, что было выражением большого почтения к гостям. Советские моряки пригубили рюмки и, отставив их, поинтересовались, давно ли здесь ведет промысел флотилия «Фудзияма-мару». Японцы ответили так уклончиво, что их нельзя было понять. Ямага в свою очередь задал несколько вопросов: как нашли их русские? Откуда они? Волков твердо, не моргнув глазом, сказал:

О, мы вчера узнали о вашем присутствии здесь и решили прибыть к вам с визитом.

Значит, вы ведете здесь охоту? — уточнил Ямага.

— Да, но здесь же нейтральные воды. —• О да! Здесь могут все вести промысел, — закивал Ямага. — Но китов мало, очень мало стало. Такого неудачного сезона у меня еще никогда не было...

Второй японец все время молчал, лишь изредка улыбался, кивая, и старательно подливал в рюмки вино. Но советские китобои больше к ним не притрагивались. Волков поднялся, чтобы откланяться, но Ямага настойчиво просил советских китобоев побыть еще на его судне. «Это будет самым светлым и радостным воспоминанием в моей жизни». Ямага явно старался затянуть время. Он чего-то ждал, но Волков решительно сказал:

- Нас ждет капитан-директор! Волков и Курилов двинулись к двери. Японцы, перекинувшись несколькими фразами, предупредительно открыли дверь. На мостике к ним подошел японский матрос и протянул листок радиограммы. Ямага быстро прочитал ее и, спрятав в карман, еще любезнее заговорил с Волковым и Куриловым.

Они подошли к трапу. От него испуганно шарахнулось несколько рабочих, которые, оживленно жестикулируя, пытались вести разговор с командой «Шторма».

Распрощавшись с Ямага и его молчаливым спутником, Волков и Курилов спустились на свое судно. Слива сунул Волкову радиограмму. Можура приказывал: «Немедленно возвращайтесь на базу».

«Шторм» обошел вокруг «Фуздияма-мару». Курилов насчитал девять туш. Две разделывались прямо на плаву.

Варварский способ. Так больше половины жира пропадает, — сказал он Волкову. — А ты обратил внимание, что все туши — или сосунков или незрелых китов?