Закон пустыни

– Но ведь у него завещание богов.

– Скорее всего, он не один; уничтожив его, мы не обеспечим себе победу.

– Девять месяцев, Пазаир, у нас осталось только девять месяцев, срок вынашивания ребенка. Вступай в борьбу, вычисляй сообщников Бел-Трана, разрушай возведенные им крепости, обезоруживай поборников лжи.

– Не будем забывать слов древнего мудреца Птахотепа: Велика Маат, неизменна действенность ее. Не искажалась она со времен Осириса. Карают обходящего законы, но упускает это из виду алчный. Низостью может приобретаться богатство, но злое дело никогда не завершалось успехом. Ибо когда наступает конец, остается Маат.

– Он жил во времена строителей великих пирамид и был визирем, как и ты. Пожелаем, чтобы его пророчество сбылось.

– Его слова пережили столетия.

– Сейчас речь идет не о моем троне, а о выживании царства. Или верх одержит предательство, или справедливость окажется сильнее.

Стоя у гробницы Беранира, Пазаир и Нефрет смотрели на гигантский некрополь Саккары, центром которого была ступенчатая пирамида фараона Джосера.

Жрецы, слуги бессмертных душ, ухаживали за погребениями и возлагали приношения на жертвенники в заупокойных часовнях, открытых для посетителей. Каменотесы подновляли пирамиду, возведенную в эпоху Старого царства, рабочие копали землю для новых погребений. Город мертвых жил своей безмятежной жизнью.

– Что ты решил? – спросила Нефрет.

– Бороться. Бороться до конца.

– Мы узнаем имя убийцы Беранира.

– Разве он еще не отомщен? Денес, Чечи, Кадаш погибли при ужасных обстоятельствах; полководец Ашер был приговорен к смерти по закону пустыни.

– Но преступник еще на свободе, – настаивала она. – Когда душа нашего учителя обретет, наконец, покой, зажжется новая звезда.

Голова молодой женщины легла на плечо визиря. Укрепленный ее силой и ее любовью, верховный судья Египта готовился вступить в борьбу, проигранную заранее, надеясь в душе, что свет божественной земли останется в памяти Нила, гранита и неба.