Шанхай. Книга 1. Предсказание императора

Через две ночи Ричард вернулся в Шанхай.

Макси запалил масляную лампу, чтобы получше рассмотреть брата.

— Ты выглядишь ужасно, — констатировал он.

— Ничего удивительного.

Ричард рассказал Макси о том, каким ужасным провалом обернулась его поездка, сообщив также, что он потерял четырех лошадей и теперь должен капитану за джонку, которую у них отобрали.

— Пусть встанет в очередь. Перед ним уже скопилась целая толпа кредиторов.

— Что нам теперь делать, брат?

Макси никогда не видел Ричарда до такой степени потерянным.

— Сейчас? Сейчас нам следует поспать.

Взяв брата за руку, он отвел его к кровати, уложил и накрыл простыней, потом опустил москитную сетку.

Через три часа Макси услышал, как Ричард встал с кровати и пошел к двери.

— Сегодня ночью — никакого опия, братец, — остановил его Макси. — Поспи. Завтра у нас будет куча дел.

На следующее утро братьев разбудил рев труб и звон цимбал. Макси разбудил аму, мальчиков и тайком вывел их на заднюю улицу. Затем он и Ричард открыли дверь своего шанхайского дома. На пороге стоял маньчжурский мандарин во всех регалиях — с табличкой на шее, подтверждающей его властные полномочия, и в лиловых шелковых одеждах, свидетельствующих о том, что он прибыл прямиком из Пекина.

Волосы сановника были заплетены в косу, уложены на макушке и прикрыты конической шапочкой. Ричард вспомнил первую встречу с маньчжурским мандарином, случившуюся почти пятнадцать лет назад. При виде диковинного наряда ему захотелось расхохотаться. Однако мандарин поднял тогда руку, и по этому сигналу вперед вывели трех человек и тут же казнили их. Пока происходила экзекуция, сановник мыл руки, ел сласти и… улыбался, глядя на Ричарда. Тому сразу стало не до смеха.

Хотя теперь перед ним стоял другой мандарин и иностранцы, согласно Нанкинскому договору, теоретически находились под защитой, улыбка на лице сановника была пугающе знакомой.

Ричард отвесил гостю поясной поклон. Макси, стоявший рядом, сделал то же самое.

Мандарин пренебрег проявлениями вежливости и проговорил высоким, носовым голосом:

— Я пришел, чтобы осмотреть свою будущую собственность.

Затем он кивнул головой, и вперед выбежали шесть стражников, оттолкнув Ричарда и Макси в сторону. Мандарин, подобно большому клиперу, идущему на всех парусах, проплыл мимо братьев Хордунов и вошел в их дом.

Ричард почувствовал, как напрягся Макси. Он взял его за руку и оттащил подальше от двери.

— Ты что, позволишь этому…

— Цзай сян, Макси. Он цзай сян, мандарин.

— И у него с собой солдаты.

— И это тоже.

Макси взглянул на Ричарда.

— В чем дело, братец?

— Ты видел его улыбку?

Макси кивнул:

— Лично мне его улыбочки — по барабану.

— Это улыбка знающего человека, Макси. Знающего чертовски много. Будто он заранее был в курсе, как все сложится.

— Что-то я не догоняю.

— Он знал, как все будет здесь, у излучины реки. Макси, они позволили нам строить здесь город, тратить наши деньги, использовали наш опыт и все это время ждали момента, чтобы все у нас отобрать.

Макси это не понравилось. И то, как длинные пальцы мандарина беззастенчиво ощупывали простыни на постели Ричарда.

Глава двадцать первая

ВТОРАЯ ВЫЛАЗКА

Ранним утром следующего дня Ричард сидел с Перси Сент-Джон Дентом в задней комнате расположенной у реки конторы Дента. Ричард знал, что Дент имеет огромный опыт во всем, что связано с Китаем. Он пробился наверх с самого низа, начав работать в фирме отца простым клерком. Если верить слухам, отец никогда не давал ему ни пенни и не проявлял снисхождения, когда сын не оправдывал его надежд. Было также известно, что отец заставил сына жениться на нелюбимой женщине, поскольку этот брак был выгоден для его бизнеса.

Перси Сент-Джон Дент был лет на пять старше Ричарда, высок ростом и мог до сих пор похвастать недюжинными мускулами, которыми обзавелся еще в юности, когда ему приходилось заниматься тяжелым физическим трудом. А еще он был математическим гением и умел хранить в памяти массу чисел. Дент славился способностью выдавать любые цифры по первому требованию. Сейчас он выкладывал перед Ричардом статистику по уменьшению количества китайских рабочих в концессии и, соответственно, по снижению прибыли.

Закончив говорить, Дент подумал несколько секунд и Добавил, словно эта мысль пришла ему в голову в последний момент:

— А вообще-то мне не нужен ваш клипер, мистер Хордун.

— Но я готов продать его по столь низкой цене, что от этого предложения вряд ли можно отказаться.

Перси Сент-Джон кивнул и отвернулся.

Ему было не по душе иметь дело с багдадским иудеем, но, с другой стороны, он испытывал искреннее уважение к этому человеку и его психованному брату — уважение одного работяги по отношению к другому. Цена, которую Ричард Хордун просил за свой клипер, была более чем умеренной.

«Значит, слухи о том, что братья оказались в долговой кабале у Врассунов, верны, — подумал он. — Интересно. Что ж, грех не воспользоваться случаем, когда земля уходит из-под ног конкурента. В конце концов, мы бизнесмены, и сейчас мне светит неплохой куш».

— Какую форму оплаты вы предпочитаете? — сказал он, снова повернувшись к Ричарду.

— Китайские серебряные или американские золотые монеты. — Набрав в легкие воздуха, Ричард заявил: — Решайте прямо сейчас, немедленно, либо я предложу корабль «Джардин и Мэтисон».

Упоминание о конкурентах, с которыми фирма Дентов соперничала с первого дня своего существования, произвело желаемый эффект. Через два часа Ричард вручил Денту документ о продаже его последнего судна и получил плату в китайском серебре.

— Он тяжелый, — сказал Ричард брату, взвешивая в руке саквояж с монетами.

— Но этого все равно не хватит, чтобы расплатиться по долгам.

— Нет, не хватит, но позволит нам выиграть время.

— Разве что время… А теперь что будем делать?

Ричард открыл дверцу сейфа, вмонтированного в пол и обычно загороженного досками.

— Здесь — купчие на три объекта недвижимости на территории концессии. Отнеси их Чэню, и пусть найдет покупателей. Китайских покупателей. Возьми деньги, купи дешевую землю, а потом строй на ней, Макси, строй! Сохрани пять процентов валюты и используй эти деньги с максимальным эффектом. Позови Паттерсона, вели ему отнести остальные деньги Врассунам и приведи ко мне мальчиков.

— Зачем?

— Я снова отправляюсь вверх по реке.

— Сегодня вечером?

— Может, даже раньше. Ключ к решению наших проблем в том, чтобы раздобыть китайскую рабочую силу. В противном случае мы обречены.

— Мы все еще должны выплатить мандарину пошлину в сто тысяч серебряных ляней.

— Хитри, Макси. Виляй, изворачивайся, тяни время. Деньги в пути, деньги потерялись, деньги уже в вашей заднице… Ты же багдадец, черт побери! Вот и ври, как умеют врать только багдадцы. Запудри им мозги, а потом начинай строиться. Рабочие, приезжающие в город, нуждаются в жилье.

На этот раз Ричард не стал связываться с лошадьми. Он взял с собой заместителя Макси, молчаливого человека по имени Филипс, бесконечно преданного своему начальнику. Вдвоем они сели в любимую и часто используемую джонку Макси и поплыли вверх по реке Хуанпу. Достигнув коварного места слияния Хуанпу с Янцзы, они предпочли держаться южного берега великой реки.

Путь рассчитали так, чтобы проплыть враждебную деревню, ограбившую первую экспедицию Ричарда, до рассвета второго дня. Когда проплывали мимо нее, Филипс с беспокойством наблюдал за берегом.

В полдень третьего дня Ричард указал на богатую с виду деревню на южном берегу.

— Вы уверены, сэр? — были первые слова, произнесенные Филипсом с начала их путешествия.

— Нет, Филипс. Это Китай, тут ни в чем нельзя быть уверенным.

Однако прием им оказали вполне сердечный. Тут не было ни ружей, ни даосских монахов, а к вечеру появились двое торговцев рисом, с которыми Ричард вел дела в прошлом. Они нередко предоставляли ему свои склады и обеспечивали прикрытие для торговли опием. Посыпались приказы, женщины принялись готовить еду. Это не стало пиром в честь приезда гостей, но угощение было обильным и вкусным.