Побег из Фестунг Бреслау (ЛП)

- Если герр майор говорит о вычислениях, то я обнаружил в них ошибки. Я их исправил, что можно проверить в зале для совещаний.

- Снова ваши рисуночки? Цветные линеечки? Вы – идиот.

Присутствующие в зале окаменели. Лемпп глядел на Шильке со странной смесью презрения и превосходства одновременно. Ну а Хайгель рявкнул еще громче:

- Так вот, этой вашей радиостанции нет!!!

Шильке пожал плечами.

- Совсем даже наоборот. Она имеется.

- Где? Где-нибудь в советском укрытии?...

- Она находится у меня в кабинете, герр майор. Вместе с шифровальными книжками Иванов.

Могло показаться, что тишина – это просто тишина, но у той, что воцарилась теперь в кабинете, имелись какие-то странные оттенки. Изумление и нарастающее любопытство со стороны коллег молчали, все-таки, по-другому, чем презрение Лемппа или бешенство Хайгеля. Так все стояли какое-то время.

- Что вы сказали? – практически прошептал майор.

- Что у меня в кабинете находится советская радиостанция и шифры.

Воздух, похоже, превратился в смолу. Все движения вдруг замедлились, сложно было даже отвести взгляд.

- Ага, - буркнул Хайгель. На его лице невозможно было прочесть какую-либо мысль, какое-либо чувство. – И мы, конечно же, можем поглядеть.

- Да пожалуйста, - Шильке первым бросился открыть дверь.

Секретарши мгновенно почувствовали, что в соответствии с планом экзекуции что-то пошло не так. В них сработал профессиональный инстинкт и сообразительность. Та из них, которая как раз укладывала бумаги на полке, услужливо сошла лейтенанту с дороги.

В его же кабинете, увидав такое количество офицеров, как повар, так и телефонистка вытянулись по стойке смирно. Хайгель, мрачный и молчащий, словно градовая туча, подошел к столу, на котором стояла радиостанция. Из майора как будто бы спустили воздух. Остальные офицеры с любопытством заглядывали ему через плечо. Лемпп не знал, куда спрятать глаза.

- И вы не схватили ни единого агента? – еще схватился майор за последнюю спасательную доску.

- И как, по-вашему, я мог бы их схватить?

В этот момент Хайни распахнул дверь пропустил полковника Титца, так что Шильке тут же воспользовался случаем и повторил громче:

- И вот как я мог хватать агентов? – почти что крикнул он. – Имея в качестве помощи этого вот парнишку, повара и телефонистку?

И, как будто бы только сейчас сориентировавшись, что вошел командир, он вытянулся перед тем во фрунт. Но Титц тут же жестом успокоил все доклады.

- От этого вот парня я приблизительно знаю, что произошло, - сказал он. – Но…

Ему не было суждено закончить. Увидав высокое начальство, телефонистка захлюпала носом.

- Я не могла гнаться за какими-либо агентами, герр полковник, - начала оправдываться она. – Не могла, потому что у меня туфли на каблуках. И я не умею стрелять. Эти трое вот гнались, а я, простите, не гналась. Я не могла.

Титц инстинктивно улыбнулся.

- Ну конечно же, конечно же, фройляйн. Никто от вас этого и не требует.

- А герр лейтенант взял меня на войну, и ему пришлось во время всей операции меня успокаивать.

Полковник сжал губы, чтобы не рассмеяться. Он положил девушке руку на плечо.

- К сожалению, его можно оправдать. Он действовал в состоянии наивысшей необходимости.

- И заберите у меня, пожалуйста, этот автомат, - протянула та шмайссер без обоймы, - а не то я, того не желая, кого-нибудь застрелю.

- Ну конечно же, конечно, фройляйн. – Как бы случайно, Титц прикрыл лицо рукой. – Думаю, что длительный отпуск будет для вас достаточной наградой за те нервы, которые вы потратили в ходе этой бравурно исполненной операции.

- Так точно! Спасибо вам, герр полковник.

Тот сделал еще один шаг. Повар, услышав про отпуск, пожелал выглядеть как можно лучше.

- Ну а я – истинный солдат. Я сражался под Верденом!

- Старая гвардия не ржавеет. Поздравляю вас, гренадер. И где ваша семья?

- В Пруссии, в Гамбурге и в Дрездене, герр полковник.

- Хмм, в Пруссию, естественно, вы уже не доберетесь, в Гамбург ехать страшно, потому что город все время бомбардируют. Я выпишу вам приказ на выезд в Дрезден, туда, по крайней мере, никакие бомбардировщики не достанут.

- Благодарю, герр…

- Это он первым ворвался в дверь, - перебил его Шильке.

Титц лишь изумленно качал головой.

- Невероятно, насколько способен посвятить себя обычный солдат. И насколько он способен быть эффективным, - решил добить кого-то из присутствующих зале полковник, - в особенности же, по сравнению, к примеру, с профессионалами, располагающими пеленгаторами и специальным взводом. Хмм, действительно странно, meine Herren?

Он подошел к столу и положил руку на радиостанции.

- Господи Боже… Шифры, заметки радиооператора, документы, материалы…

- Если бы…

Но на сей раз полковник не дал Шильке закончить.

- Если бы у вас было хоть какое-нибудь подкрепление, сейчас у нас имелся бы живой радист и кто-нибудь еще. – Он коснулся ТТ и нагана. – Вражеское оружие, - буркнул он. – Можете сохранить его себе на память. А теперь… - снизил он голос, - расскажите, пожалуйста, как все было. Только, умоляю, без описания вычислений, я совершенно их не понимаю.

- Я выявил ошибку…

- Прошу вас, без вычислений.

- Так точно! Но по карте я мог выявить лишь район передачи, а не конкретную цель.

- У них имелась своя система дислокации? – спросил Титц.

- Да, герр полковник. Только ведь это всего лишь систем, а не путеводитель по городу. У них не было доступа во все помещения. Там, в поле, я мог только угадывать.

- И что вы сделали?

- Собственно… да ничего. Случай, но к счастью то было на Охлауэр Штадтграбен, с одной стороны ров, а с другой – стена замечательных жилых домов и вилл. Это весьма ограничивало число возможностей. Правда, с голыми руками… - Шильке снизил голос чуть ли не до шепота.

- Я вас понимаю.

- Это заслуга Хайни. Я его попросту спросил, где бы он поместил радиостанцию на вражеской территории. Он и показал.

Полковник глянул на тянущегося по стойке "смирно" парнишку.

- Так оно и было?

Повар с телефонисткой подтвердили, кивая головами.

- М забежали в средину дома, - продолжал Шильке. – А там, сплошная галиматья, я только знал, что квартира должна находиться где-то выше по причине антенны. И опять именно Хайни указал мне квартиру, которое я и сам бы выбрал. Там вместо одного имелось три пути для отступления.

Повар с телефонисткой снова кивнули. Сам же Хайни стоял словно железный памятник германскому богу, вот только щеки горели румянцем от гордости.

- Ну, ну… - Титц подошел к парню. – Так же это получается, meine Herren, что вестовой может найти советскую радиостанцию? – Он пропустил повисшие в воздухе слова: "А вы – нет".

Молчание невыносимо затягивалось.

- Ну что же, - полковник глянул на Шильке. – Доставьте все это, куда следует. Через час доложитесь у меня. Всем остальным – спасибо. А ты, - указал он пальцем на Хайгеля, - иди со мной.

Шильке не мог сдержаться и набрал номер Риты. Та прекрасно знала, о чем идет речь. Ей пришлось сидеть, словно на шпильках. После обмена любезностями в пользу возможных подслушивающих телефонисток, девушка спросила дрожащим голосом:

- Так что там у нас по самому главному вопросу?

Шильке не мог не подпустить шпильку:

- Ватерлоо!

- О, господи Иисусе!

Дитер переждал лишь мгновение. Ему не хотелось, чтобы у девушки случился сердечный приступ.

- А с тобой разговаривает герцог Веллингтон.

Рита захлебнулась восторгом, лишь через какое-то время она пришла в себя и начала смеяться.

- Нехорошо относиться так к немецким женщинам, герцог.

- Они в достаточной степени устойчивы.

- А что с тем недоростком?

- Направляется на Святую Елену, миледи.

Лучшего дня он не мог ей предложить. Только день днем, а он надеялся на вечер, который был делу венец.