Дикое золото

ть вас человеком, недостойным вашего мундира. Можете рассмеяться над этой угрозой… но чутье мне подсказывает, вы хороший полицейский, вам небезразлично мнение о вашей персоне со стороны…

– А водки выпьете? – спросил вдруг Мигуля.

Не колеблясь, Бестужев протянул руку к стакану пристава, поскольку другой посуды в пределах видимости не имелось, налил себе на треть, залпом выпил и бросил в рот ломтик сала.

– Слово, значит, даете? – протянул Мигуля. – Ох, Алексей Воинович, в мои-то годы столько словес наслушался…

И все же он теперь был другим. Некий перелом произошел. Чувствуя это, отчаянно пытаясь найти верный тон, Бестужев сказал:

– А вы рискните, Ермолай Лукич. Пытайся я что-то затушевать, покрыть, я бы к вам и не пришел вовсе. И Тутушкина искал бы не я, а другие…

– Думаете, они его не ищут? – фыркнул Мигуля.

– Конечно, ищут, – кивнул Бестужев. – И могут найти раньше нас… Вы ведь его тоже пока что не нашли, а?

– Откуда вы знаете?

– Нюхом чувствую.

– Не нашел, – признался Мигуля. – Я, собственно, лишь помогал Петеньке…

– Что с ним стряслось?

– Нашли в меблирашках Покровской, – сказал Мигуля. – Выглядит все так, словно она сначала его ножиком пырнула под сердце, а потом сама зарезалась… только я Петеньку знаю давно. Не позволил бы он девке себя пырнуть, да еще положить с одного удара. И потом, мне-то достоверно известно, что Петя с нею не путался. А была она его негласным сотрудником. Его уж мертвого полураздели да придали такой вид, будто…

– Кто – «она»?

– Анька Белякова, – сказал Мигуля. – Была такая девица…

– Анюта?! – воскликнул Бестужев.

Мигуля впился в него уже лишенным расслабленности, полицейским взором:

– Вы ее знали?

– Да, – сказал Бестужев. – Она-то мне и выдала описание той дамочки под вуалью, что регулярно навещала номер Струмилина, мало того, была там в ночь убийства. Я и пошел к Тутушкину… Значит, Сажин тоже отрабатывал этот след?

Мигуля вздохнул:

– Петя был человеком с большими карьерными амбициями, следует вам знать. Жаждал повторить феерическую карьеру Путилина, да и о вашем Герасимове говорил исключительно в превосходной степени. За пять лет из ротмистров в генерал-майоры – эт-то, знаете ли, впечатляет амбициозную молодежь… Вы вот расспрашивали Ваську Зыгало про гильзу… Значит, догадались, что дело нечисто?

Бестужев молча кивнул.

– Вот… – сказал Мигуля. – Петруша пришел к тому же самому выводу, послушав Ваську. Что-то неладное с этой гильзой, никак она не могла оказаться на том месте, имей мы дело с обычным самоубийством. А тут еще и Ванька Тутушкин неведомо почему пустился в бега. И Анька рассказала про даму под вуалькой. И Аргамаков ни за что не соглашался показать Пете следственные материалы, запойным прикинулся, ха! Да у него счеты в голове вместо мозгов, он карьеру делает с упорством швейцарского хронометра, какие ж тут запои?

– Да, мне самому показалась весьма наигранной эта внезапно вспыхнувшая страсть к спиртному… – сказал Бестужев. – Аргамаков ничуть не походил