Трансформация огня
На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Трансформация огня, Сулейменов Олжас Омарович-- . Жанр: Поэзия. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Название: Трансформация огня
Автор: Сулейменов Олжас Омарович
Дата добавления: 16 январь 2020
Количество просмотров: 234
Трансформация огня читать книгу онлайн
Трансформация огня - читать бесплатно онлайн , автор Сулейменов Олжас Омарович
Обычная схема, по которой строится историко-документальное изложение, надоела:
предисловие,
суесловие,
послесловие.
Предлагаю новую структуру — полиптих.
Слегка о термине: птих в древнегреческом означал навощенную таблицу для письма. Текст процарапывался острой палочкой — стилем. Связки таких дощечек в Греции и в Риме назывались по количеству — диптих, триптих, полиптих,— нанизывались на ремешок и носились у пояса. При ходьбе хлопали.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Перейти на страницу:
САМУМ
Засыпает кишлак песком,
засыпает, мне страшно
очень —
ни бежать, ни уйти пешком,
с минарета кричать
до ночи.
В этом веке последний крик,
век плывет над пустыней вихрем,
он несет в себе сто коряг,
сто стволов из оазиса вырвав.
Укрывая ладонью рот,
укрывая глаза ладонью,
я оплакиваю свой род,
это поле и сад плодовый.
Плач по горло заносит песком,
он выходит, идет,
проваливаясь,
выползая,
ползет ползком,
по песку
следом — след кровавый.
Минарет над пустыней торчит,
воет
длинно мордой собачьей.
Засыпает кишлак таранчи [10],
засыпает и засыпает.
СООБЩЕНИЕ ТАМТАМА
Овал:
— Там сидит старик бездумный,
молчаливый, значит мудрый,
умный, словно дым бездымный,
в доме собственном бездомный.
Там в сердцах уснувших фарсов [11]
акты медленных трагедий,
в памяти бессмертных старцев —
не взлетевшие ракеты,
электрон средневековья
и урановые копи,
и поломанные копья,
и расседланные кони.
Там жара в разгаре лета,
там сияет ночь, как день,
там раскинули тенета,
те подумали, что тень.
Прошлое там — настояще,
там счастливое известье
к ним дойдет сквозь расстоянья
постаревшей, страшной вестью.
Там собака длинногорло
воет в небо одичало,
утомительное горе
заливают черным чаем…
Угол:
— А там?..
— Там дикий бой,
Там время не течет!
Там
знают всех врагов наперечет!
Там
зажимают раны, словно рты!
Там будет жив другой, если не ты!..
Атам… [12]
К р у г:
— Я увезу тебя в город такой,
Где человек обретает покой.
Бьются в печах не огни,
но костры.
Каждая женщина
ближе сестры.
Там человек тебе нужен, как друг,
друг — как любимый,
небо — как воздух,
круглыми сутками — круглые звезды.
Мир, как объятье — круг.
Дай мне руку и я тебе дам.
— «Где этот город?
— Там!
Там,
Там…»
ЛИВЕНЬ В НЬЮ-ЙОРКЕ
Душно. Люди. Июль.
Дождь вцепился в бетон;
Припаял свои желтые струи к стеклу.
Город молча бредет.
По колена — Гудзон,
Город рот утирает,
Прислонившись к углу.
Я смотрю ему в зубы,
Как смотрят коню.
Это желтые струи грызут мои окна.
Поброжу. Выхожу.
Дождь на парк-авеню.
Я твой гость.
Ты намок.
И я тоже намокну.
Душно. Дождь.
Я бреду по колена,
Мне на руки просится мутный ручей.
Ему так одиноко, степному,
Средь каменных зданий.
Америка!
Это ты затерялась крохотным пламенем
Под ногами теней!
— Ты чей?
Я молчу, пробираясь
Между задами автомобильных трупов.
Желтый день. Ливень. Сель.
Я стою наконец под навесом
У входа в отель.
С визгом женским машины,
Машины взлетают из желтой гущи,
Вылетают н а сушь.
И отряхиваются, как гуси.
Расселина между домами
Ветрами полна.
Вихри воды по лицу
Сапогами колотят.
Голубая машина
Барахтается, как волна.
Голубая волна океана.
В желтом болоте.
АЗ ТЭ ОБИЧАМ
Пьянее черного вина
чужого взгляда,
мне для гармонии —она,
а ей не надо.
Мне до свободы нужен шаг,
а ею пройден;
она предельна, в падежах,
я только — в роде.
Она в склонениях верна;.
я — в удареньях,
так выпьем темного вина
до озаренья,
поищем горькой черноты,
чтоб излучиться,
событыо нужен я (и ты!),
чтобы случиться.
И разве не моя вина,
что не случилось.
И разве не моя вина —
не получилось.
И разве не моя вина —
не сделал кличем:
аз тэ обичам,
я люблю,
аз тэ обичам.
Перемещаются во мне
шары блаженства,
подкатывает к горлу ком —
знак совершенства,
скажи негромкое:
жаным, аз тэ обичам.
Подай мне руку,
есть у нас такой обычай…
НОЧНЫЕ СРАВНЕНИЯ
Ты как мед,
как вспомню — зубы ноют,
ты как шутка,
от которой воют,
я ничтожен, кто меня обидит!
Видел ад, теперь бы рай увидеть.
Ах, зачем тебя другие любят,
Не люби, да разве это люди…
Они ржут, собаки, до икоты,
Это же не люди, это — кони!
А когда язык ломает зубы?
А когда глаза сжигают
Веки?
Как, скажи, мне брови не насупить,
глянуть —
и остаться человеком?
И лягушкой ночью не заплакать,
я люблю тебя,
как любят квакать,
как вдова — кричать,
как рыба — плакать,
я люблю тебя, как слабый —
славу,
как осел — траву,
как солнце — небо.
Ты скупа, тебе прожить легко,
даже нищий дал мне ломоть хлеба,
как дают ребенку молоко.
Если б звался я, дурак, Хайямом,
если б я, проклятый, был Хафизом,
если б был я Махамбетом, я бы!..
Только все стихи уже написаны.
Так в горах любили и в степях,
так любили — и смеясь и плача,
Разве можно полюбить иначе?..
Я люблю тебя, как
я — тебя…
Перейти на страницу:
