Антология поэзии русского зарубежья (1920-1990). (Первая и вторая волна). В четырех книгах. Книга пе

Name: Антология поэзии русского зарубежья (1920-1990). (Первая и вторая волна). В четырех книгах. Книга пе
Author: Мережковский Дмитрий Сергееевич--

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Антология поэзии русского зарубежья (1920-1990). (Первая и вторая волна). В четырех книгах. Книга пе, Мережковский Дмитрий Сергееевич-- . Жанр: Поэзия. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.

Жанр: Поэзия и драматургия / Поэзия

Название: Антология поэзии русского зарубежья (1920-1990). (Первая и вторая волна). В четырех книгах. Книга пе

Автор: Мережковский Дмитрий Сергееевич

Дата добавления: 15 январь 2020

Количество просмотров: 323

Читать онлайн

Антология поэзии русского зарубежья (1920-1990). (Первая и вторая волна). В четырех книгах. Книга пе читать книгу онлайн

Антология поэзии русского зарубежья (1920-1990). (Первая и вторая волна). В четырех книгах. Книга пе - читать бесплатно онлайн , автор Мережковский Дмитрий Сергееевич

Первая книга антологии дает широкую панораму поэзии старшего поколения русской эмиграции: от главных представителей русского символизма — Д. Мережковского, Вяч. Иванова, З. Гиппиус до старейшего представителя второй волны русской эмиграции Д. Кленовского. Большая часть имен этой книги хорошо известна русскому читателю, в том числе И. Бунин, В. Ходасевич, М. Цветаева, И. Северянин, — но многие прочно и незаслуженно забыты даже литературоведением русского зарубежья. В этом томе читатель найдет стихи Л. Бердяевой (жены философа), А. Кондратьева, Ю. Терапиано, А. Присмановой и многих других.

В антологию включены произведения, созданные поэтами только в эмигрантский период творчества.

Издание рассчитано на широкий круг читателей, а также может служить учебным пособием по литературе русского зарубежья.

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

ВПЕРЕД

Перейти на страницу:

II. «Ты, милая, со мной вдвоем бежала…»

Ты, милая, со мной вдвоем бежала

В глухую ночь без света и тепла,

Когда все время пушка грохотала,

Когда резня на улицах была.

Стихия распаленная кипела,

В крови взвивались флаги над мостом,

Но в темноте любовь моя горела

В огромном мире страшном и пустом.

Любовь моя! Меж рельс, под поездами

Глубокий снег был так прекрасно-бел.

Шли на Восток, на Юг. Повсюду с нами

Суровый ветер верности летел.

III. «Тевтонское полотнище алело…»

Тевтонское полотнище алело

Над Францией, придавленной пятой,

И радио безумное хрипело,

Фанфары выли в комнате пустой.

А ты с узлом в дверях тюрьмы стояла,

Ты мерзла в очереди под дождем,

Но Родина перед тобой сияла

Звездой рождественской в снегу чужом.

Как в детстве, наклонялись мы с тобою

Над картой — мы б не разлучались с ней!

Спи, милая, с моею сединою,

Спи, милая, с любовию моей!

Ты можешь видеть чудные виденья,

Как потонувший Китеж под водой:

Пространства нет и нет разъединенья,

Нет лишних лет на родине земной.

Туман над затемненною Москвою,

В кольце осады сжатый Ленинград,

Мой древний Крым — они перед тобою,

Они с тобой, как много лет назад.

И Бог воздал мне щедростью своею:

Цусимы знак — в пыли влачится он;

Вот мой отец под Плевной: вместе с нею

Опять народ ее освобожден.

Мой друг, под Львовом в ту войну убитый —

Он слышит гвардии победный шаг;

Вот наш позор, отмщенный и омытый —

Над Веной, над Берлином русский флаг.

IV. «Любовь моя, за каменной стеною…»

Любовь моя, за каменной стеною,

За крепким частоколом — не пройти.

Любить вот так, любовию одною

В последний раз — и не иметь пути?

Склонись опять над картой, с затрудненьем

Ищи слова, знакомые слова;

Ты, девочка моя, скажи с волненьем:

«Владивосток». «Орел». «Казань». «Москва».

Задумайся о славе, о свободе

И, как предвестье будущей зари,

О русской музе, о родном народе

Поэтов русских строфы повтори.

«С непостижимым постоянством…»

С непостижимым постоянством,

Чрез Формы призрачный налет,

Геометрическим пространством

Мне мир трехпланный предстает.

Внутри параболы и дуги;

Шары прозрачны, как хрусталь;

Сближаясь на магнитном круге,

В контактах вспыхивает сталь.

Мир полый, четкий и блестящий!

В нем различаю без труда

Теченье воли настоящей,

Колеса, рельсы, провода, —

Но брызгами кипящей ртути

Вдруг разлетаются тела —

Там — подчиненные минуте,

Здесь — взмаху точного угла.

«Девятнадцатый год. «Вечера, посвященные Музе»…»

Девятнадцатый год. «Вечера, посвященные Музе».

Огромный прокуренный зал, под названием «Хлам» [99]

Вот Лившиц читает стихи о «Болотной Медузе»

И строфы из «Камня» и «Tristia» — сам Мандельштам.

Морозный февраль, тишина побежденной столицы.

О, как мы умели тогда и желать и любить!

Как верили мы и надеялись, что возвратится

Былое величье, которого всем не забыть.

А после — походы в холодной степи и раненье.

Уже в Феодосии встреча: — «Вы, Осип Эмильевич, здесь?»

— «А где Бенедикт?» — «Да, погиб Маккавейский в сраженье». —

«А Петников [100] — жив, но куда он уехал?» — «Бог весть!»

Тогда мы надеялись: будет недолгой разлука —

Как много с тех пор стало горьких потерь и разлук!

Летела стрела — и опять Аполлон Сребролукий

На новую жертву свой тяжкий нацеливал лук.

Успение

Ну, а в комнате белой как прялка

стоит тишина,

Пахнет уксусом, краской и свежим,

вином из подвала…

О. Мандельштам

Тяжелые груши уложены тесно в корзины,

Блестит янтарем на столах виноград золотой,

И воздух осенний и запах арбузный и дынный

На каменной площади празднуют праздник святой.

Я с радостью тихой гляжу на раздолье природы —

Такое богатство, как было и в крае моем,

Где волны кипели и тщетно искали свободы,

И в погребе пахло полынью и новым вином.

А тот, о котором сегодня я вновь вспоминаю,

Как загнанный зверь, на дворе под дождем умирал.

Как лебедь, безумный, он пел славословие раю

И, музыкой полный, погибели не замечал.

Орфей погребен. И наверно не будет рассвета.

Треножник погас, и железный замок на вратах.

И солнца не стало. И голос умолкший поэта

Уже не тревожит истлевшего времени прах.

«Летом душно, летом жарко…»

Летом душно, летом жарко,

Летом пуст Париж, а я

Осчастливлен, как подарком,

Продолженьем бытия.

С мертвыми веду беседу,

Говорю о жизни им,

А весной опять уеду

В милый довоенный Крым.

И опять лучи, сияя,

Утром в окна льются к нам,

Море Черное гуляет,

Припадает к берегам.

И как будто время стало

Занавесочкой такой,

Что легко ее устало

Отвести одной рукой.

ВПЕРЕД

Перейти на страницу:

Рекомендуем к прочтению

Мысль, вооруженная рифмами

Воскресшая жертва

Там, где был счастлив

Четыре вечера на мертвом корабле

Толковый словарь русского языка

Воскресшая жертва (сборник)