Да, почти каждый год к нам приходит лето,
Не ошиблась, сказав «почти»:
Не забуду, что раз — так нежданно — где-то
Затерялось оно в пути.
И на майских лугах пожелтели травы,
Не раскрывшись, увяли цветы.
И с осенней тоской, полной злой отравы,
Ветер почки трепал, как листы.
Обещал ты зимой, что вернешься летом.
Пусть напрасно тебя ждала,
Верю, нет ни вины, ни измены в этом:
Просто осень весной пришла.
1947
«Стерегло несчастье за углом…»
Стерегло несчастье за углом,
У негаданного поворота…
Я сама беду впустила в дом,
Распахнула широко ворота.
Я не знала, что мне суждено,
А конец, как смерть, был неизбежен.
Раньше или позже — все равно…
Но зачем он был со мною нежен?
1950
ВАРИАЦИИ НА ТЕМУ
I. «Уехать значит — умереть немного…»
«Partir c’est mourir un peu…»
«Уехать значит — умереть немного,
А умереть — уехать навсегда»,
В вечерний час у моего порога
Закаркал ворон — черная беда.
Не надо слушать каркающей птицы!
Вновь оживет притихшее крыльцо,
В сенях уснувших скрипнут половицы,
А в зеркале блеснет твое лицо.
Но старый ворон посмотрел сердито,
Взмахнул широким траурным крылом…
И кажется, что счастьем позабытый
Не шевельнется молчаливый дом.
И я шепчу с беспомощной тревогой,
Сжимая руки холоднее льда:
«Уехать значит — умереть немного,
Быть может, не вернуться никогда».
1944
II. «Я помню, щемящей боязнью…»
Я помню, щемящей боязнью
Смущала вечерняя тень —
Так дорог пред близкою казнью
Был каждый утраченный день.
Мы знали уже: на рассвете,
В судьбою назначенный час,
Как смертников в черной карете,
Куда-то отправят и нас.
Мы храбро вдвоем умирали…
Нас жизни лишили давно —
В минуту, когда на вокзале
Ты мне улыбнулся в окно.
1947
III. «Опустила руки, как плети…»
Опустила руки, как плети…
(Да, сравнение это старо).
Буду помнить много столетий
У крыльца жестяное ведро,
Запах краски, запах сирени,
Тихий звук уходящих шагов,
Тихий вздох последней ступени
И не смысл, а мелодию слов.
1947
IV. «Я знаю, зеркало не лжет…»
Я знаю, зеркало не лжет,
Но вижу в нем с былой любовью
Не свой, а твой упрямый рот,
Глаза и пятнышко над бровью.
Твое дыханье и тепло
Ищу дрожащими губами…
Стоит холодное стекло
Стеной прозрачной между нами.
1944
V. «Около потухшего камина…»
Около потухшего камина
Не согреть оледенелых рук…
Там, в углу, как будто паутина:
Там стоял вчера еще сундук.
На диване смятые подушки,
Брошены газеты и тетрадь,
Розы вянут в оловянной кружке.
Надо эту комнату прибрать,
Где былое весело воскресло,
Шелестя крылами на лету…
Я с утра, присев на ручку кресла,
Обнимаю пустоту…
1948
«Мы с тобой создавать не умели…»
Мы с тобой создавать не умели
Наших встреч на дорогах земли.
Словно рельсы, пути-параллели
Убегают, теряясь вдали.
Что они не сольются — мы знаем
Из безжизненных книг и таблиц.
Но в пространстве за видимым краем,
Там, где нет ни преград, ни границ,
За пределом земных измерений
Расцветают иные пути…
И на тихой тропе сновидений
Так легко нам друг друга найти.
1947
«Я не жду твоего приглашенья…»
Я не жду твоего приглашенья
И в окошко не постучу.
Тихо в комнату без разрешенья
Темной ночью внесу свечу.
Блики света, как желтые птицы,
Побегут по ковру к стене…
И опять озарятся страницы
О несбывшемся нашем сне.
Перечти их скорей!.. Я устала,
Я боюсь уронить свечу…
Мой далекий, мне надо так мало:
Я присниться тебе хочу.
1947
«В тиши занавешанных комнат…»
В тиши занавешанных комнат
Усталые вещи — враги.
Они понимают и помнят…
Ковер вспоминает шаги.
И слышатся слов отголоски
В мозаике тонкой стола,
А ровный пробор прически
Запомнили зеркала.
И помнят подушки кресел
Прикосновение рук,
И в люстре хрустальной, невесел,
Дрожит поцелуя звук.
Тоскует по старым напевам
В закрытом рояле струна…
Враги с укоризной и гневом
Пророчат мне ночи без сна.
