Стихотворения и поэмы

Name: Стихотворения и поэмы
Author: Шершеневич Вадим Габриэлевич--

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Стихотворения и поэмы, Шершеневич Вадим Габриэлевич-- . Жанр: Поэзия. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.

Жанр: Поэзия и драматургия / Поэзия

Название: Стихотворения и поэмы

Автор: Шершеневич Вадим Габриэлевич

Дата добавления: 16 январь 2020

Количество просмотров: 328

Читать онлайн

Стихотворения и поэмы читать книгу онлайн

Стихотворения и поэмы - читать бесплатно онлайн , автор Шершеневич Вадим Габриэлевич

Творчество В.Г. Шершеневича (1893–1942) представляет собой одну из вершин русской лирики XX века. Он писал стихи, следуя эстетическим принципам самых различных литературных направлений: символизма, эгофутуризма, кубофутуризма, имажинизма. В настоящем издании представлены избранные стихотворения и поэмы Вадима Шершеневича — как вошедшие в его основные книги, так и не напечатанные при жизни поэта. Публикуются фрагментарно ранние книги, а также поэмы. В полном составе печатаются книги, представляющие наиболее зрелый период творчества Шершеневича — «Лошадь как лошадь», «Итак итог», отдельные издания драматических произведений «Быстрь» и «Вечный жид». Ряд стихотворений разных лет печатается по рукописям.

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

ВПЕРЕД

Перейти на страницу:

Садятся. Начали. Шуршат. На этого поэта смотрят не то с завистливым подозрением, не то с подозрительной завистью. Точно не определю: забыл. Уже по одному тому, что женщины, да не одна, а все: и брюнетки, и шатенки, и блондинки, — пересаживаются поближе к нему, заговаривают с ним, глазки ему строят, подмигивают ему, этому самому поэту, понятен суетливый жребий и капризный, сюрпризный бег игры. Пауза. Пауза длится. Поэт отходит от карточного стола и очень, до неприличия небрежно складывает деньги в разные карманы. Похоже, что это не на самом деле всё, а понарошку, на сцене, в театре, ну хотя бы в опере, в «Пиковой Даме», что ли, где актер, нет, не актер, а артист действительно не знает, что ему делать с этими бумажками, олицетворяющими деньги.

Поэт

Конечно, везет,

Как всегда и во что бы!

Колода, как улей, свой мед

Отдает

Мне, игроку,

И пчелы карт, которые в злобе

Других пережалили, ко мне — как к цветку!

От этого счастья я пропахнул рогожей,

Потому что на жизни всегда волочу этот куль.

И вот ухмыляются просаленной рожей

В железке — восьмерка и в покере — фуль.

Мне скучно!

Но скучно!

Облеплен удачей,

Не конца Поликратова я страшусь,

А просто мне скучно,

Как скучает зрячий,

Которому глаза промозолила Русь!

Сумасшедшее счастье дано России.

Если б сели за зеленый стол державы,

Так карта Европы и все другие,

Конечно бы, ей, не рожденной, но ржавой;

И так же, как мне, ей безвесело жутко

Встретить набожно в пространствах глухих

Девушку с глазами, как незабудка,

Женщину с сердцем вымученным, как страшный стих!

Ах, нигде,

Но нигде

Так в глуши не прославлены

Частоколы набата и всплески крестов!

Нет, нигде

Это небо так не издырявлено

Мольбами, взнесенными сквозь день до облаков!

Игрок

Опять болтовня! Если счастье — гуляка

Звонит в твой подъезд, открывай-ка скорей!

Иначе уйдет переулками мрака

И шагами проблещут цветы фонарей.

Поэт

Как швейцар недоспавший, совсем неохотно

Открываю я сердце на этот костлявенький стук,

Ведь у счастья и смерти похож оскал неплотный

И совсем одинаков злогромкий тук-тук.

Опять садится к столу. Постепенно все взгляды отпадают от поэта. Не кокетничают с ним тонкие девы, полные подведенных глаз. Не засматриваются на него пышные женщины, не подмигивают заискивающе, а пересаживаются от него, подальше усаживаются, отплывают. Всё понятно. Ход игры понятен.

Поэт

Пусть текут эти слезы уплывающих денег

По щекам моих карт за отчаянье шхер,

Но пусть завтрашний день, неврастеник,

Мошенник,

Будет мрачен и черен, но только не сер!

Я гляделся подолгу в пустоты бутылок,

Красную кровь белым вином разводил,

Но коротко подстриженных событий затылок

Меня никогда за собой не манил.

Истекал небылицами образов четких,

Пропотевши вернью вздрожавших стихов,

Но в зрачках секунд, кокетках кротких,

До дна не достал я веслом моих снов.

Я могу вам прокрикнуть то единое слово,

На котором земля помешалась вчера,

И зазвучит оно, выкрученное, хаосом снова,

И девушкой руки изломит в вечера.

Я бродил по апостолам, ночевал я в коране,

Всё, что будет, я выучил там, дилетант,

Как в грязном, закуренном земном ресторане

Замызганный проститутками прейскурант.

Не видал я шагов рыдающих великанов,

Но ведь знаю, что плачут, и не слезы, а гной!

А он кляксами зеленых океанов

Затопляет прыжок мировой!

Отходит к окну. Вдруг выучился плакать, плакать хорошими, детскими, важными слезами. Стоит, стынет и никнет у окна с красными, как после поцелуев губы, глазами.

Поэт

Вот кричал я.

Но в радости, в стоне ли,

В устали камней святых, как поэту слова,

Где вы, уютные, милые, поняли,

Чтоб в небо упёрлась моя голова?!

Я согнусь, если надо,

Если надо —

Вспрямею,

Если надо —

Криком согрею

Иззябь тишине,

Если надо —

Суматоху тишиною проклею!

Почему ж ничего не надо

Мне?!

О, дни мои глупые! Какой исковерк вы

Привлечете тому, кто ненужью томим?!

Вот пойду я, невзрачный,

В мрачныя

Церквы,

Как товарищ детства, поболтаю с ним.

Я спокойное лицо его мольбой

Изуродую,

Мы поймемся с ним, мы ведь оба пусты,

Уведу я его за собой,

Безбородого,

Ночевать под мосты.

А если он мне поможет, как сирым

Когда-то помог он распятой душой,

Его высоко подниму я над миром,

Чтобы всем обнаружить, какой

Он большой!!!

Шатко и валко проходит, ходит к выходу. Шаги стучат по заглушающим коврам, как сердце, говорящее, стучащее любимому вслед: Милый! Милый! Милый! Бельмами поблескивает за окном вьюга блоковская, мятельная, пурговая, снеговая да такая белая, белая, без конца. К отходящему из действия поэту подбегает прислуживающий мальчик и что-то лукавое спрашивает, затаенно предлагает, по-нехорошему. Поэт улыбко глядит на него. Посмотрел в присталь, в упор, быстро отвечает, кинул слово и в двери. Тут…

Плавно и медленно опускается занавес.

Действие второе

Тут поднимается занавес и…

Очень высоко. Немного полусумрачно. Пустовато как-то, ненаполненно. На стенках — черныя с золотом изображения. Чайныя розы свечек огоньком позыбливаются и подергиваются. Воздух пахнет ладаном и славянизмами торжественными. В углу стоит Бог. Как только входит сюда поэт, Бог раскрывает руки, как часовые стрелки, когда без четверти три: ведь его представляют именно так.