Эпистолы: друзьям моим единственным
На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Эпистолы: друзьям моим единственным, Жуков Геннадий Викторович "Геннадий"-- . Жанр: Поэзия. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Название: Эпистолы: друзьям моим единственным
Дата добавления: 16 январь 2020
Количество просмотров: 329
Эпистолы: друзьям моим единственным читать книгу онлайн
Эпистолы: друзьям моим единственным - читать бесплатно онлайн , автор Жуков Геннадий Викторович "Геннадий"
Первая книга Геннадия Жукова (4 сентября 1955, Ростов-на-Дону - 2 декабря 2008, Танаис) - российского поэта, барда, одного из основателей поэтической группы «Заозёрная школа».
[litru_image]zhukov.jpg[/litru_image]
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Перейти на страницу:
КОЛЛАПС
1
Когда сворачивается пламя костра,
Чернее ночи уголья костра.
И в черной земле зияет дыра,
Чернее черной земли дыра.
Когда сворачивается пламя звезды,
Ночь на планете чернее беды.
И в черном небе зияет дыра,
Чернее черного неба дыра.
Когда сворачивается пламя души,
Свет возвращается, круг завершив.
И в черной душе зияет дыра.
Чернее черной души — дыра.
Но ранний твой свет протекает, врачуя и раня,
И длится во времени ярое раннее пламя,
И, словно домашние звери за теплою пищей, —
Чужие планеты идут на тепло пепелища.
Там пламя кричит, заключенное в углях остылых,
Но свет возвращается — свет продолжаться не в силах!
И, бросив орбиты, за светом на тайные меты
Идут, и приходят, и в бездну уходят планеты.
Любимая,
Дальше орбитой иди кочевою.
К другому колодцу ходи за водой ключевою.
Что свет катастрофы тому, кто единожды молод, —
Тому, кто и сам нарождается, словно звезда?
Здесь гулкое горло зияет, как гибельный голод.
Здесь мерзлое пламя клубится, как гибельный холод.
Здесь даже вода запекается в жаркую жажду,
Спекается в черствую глыбу сухая вода.
2
Вот ведь какая беда —
Я сворачиваюсь, как сворачивается звезда.
Будь то люденыш какой, иль сын собачий, иль конь,
Иль безделушка какая — красивая утварь, — я пальцы тянул к ним для ласки,
А нынче — ладонь в ладонь — схлопываюсь пальцами внутрь.
Женщина тянет мне певчие губы свои.
«Спой, — говорит мне. — Свой голос вдохни в мою стать».
«Нет, — говорю ей. — Отчаянно не до любви»
«Нет, — говорю ей. — Мне нечем тебя обнимать».
Розы ли мерзлые где-то дают на углу, —
Кто научился предсмертный их цвет продавать? —
Колкие стебли, как пальцы подростка, беру
И отпускаю: мне нечем тебя обнимать.
Конь на весь город один — не узнаю коня.
Конь от меня отвернется в обиде святой.
Конь, на весь город один, не узнает меня.
Дрогнет капризной губою: чужой…
…Внутрь завернуты пальцы,
А обе руки
В душу завернуты, как в одеяльце.
Отогреваю разбитые вдрызг кулаки…
3
Не гляди в мою душу, сестра, —
Там сегодня не будет костра.
Не гляди в мою душу, жена, —
Потому что душа без дна.
Там на черной покатой стене
Черный всадник на черном коне.
Это я, сам один, сам с собой
Нынче вышел на бой…
Уроню в эту бездну перо —
И расколется в бездне ядро.
Год пройдет или столько-то лет —
Будет свет.
* * *
Убежала бусина с нитки суровой,
Побежала бусина дальней дорогой.
Как же ты о бусине не спохватилась?
Укатилась бусина… Укатилась…
Завяжи на нитке узелок на память,
Погляди с улыбкой — если грустно станет, —
В этом месте ниточки все и случилось.
Укатилась бусина… Укатилась…
Убежала бусина с нитки суровой,
Побежала бусина дальней дорогой.
Вся судьба на ниточке крепко держалась,
Только эта бусина… Экая жалость…
СВЕЧА НА ПЕРРОНЕ
Эти белые клавиши — белые дни.
Эти черные клавиши — черные дни.
И на белых прощальные пляшут огни.
И на черных прощальные пляшут огни.
Проплывает последний вагон: догони.
Проплывает последний вагон: догони, догони.
Будто пальцы по клавиатуре идут и стучат.
Будто сняли все струны — сустав за суставом стучат.
Будто сняли все рельсы — состав за составом стучат.
Я свихнусь наконец
От квадратного мерного стука!
Уплывает вокзал. И стоит на перроне свеча.
Мной однажды в протяжную ночь зажжена,
Все горит и горит.
Эта жизнь — распроклятая штука!
Мой огарочек горький — судьба, сумасбродка, жена,
Все горит при дороге — стоит при дороге свеча.
Словно жертвенник жаркий —
стоит при дороге свеча.
Мой священный огонь. Моя смертная мука…
ДРУЗЬЯМ
А идите вы к черту с вашей версификацией!
С вашим
Ладом неладным,
Размером и ямбом неладным,
С вашей пломбой на сердце,
С александрийским апломбом,
С вашей темой готической
И снулым холодным стихом!
— Боже мой! — говорю я, —
Пока мы надменные лиры наладим,
Эта женщина, этот подкидыш в пустой электричке,
Будет длиться и длиться в пустой электричке
Меж холодным стеклом
И сивушным дурным мужиком…
— Боже мой! — говорю я, —
По всевышней поденной привычке
Будет, зябко нахохлившись, тупо глядеться в окно
Эта женщина, эта ворона…
Считать перегоны
И читать полустанки, солидно нахохлившись,
Но
Глядеть из угла,
Как нашкодивший малый ребенок
Смотрит длинное, скучное взрослое наше кино…
Боже мой! Неужели же нам все равно!
С нашей мыслью готической
И заостренным стихом,
С нашим строем аттическим,
Где царит, словно в римском каре, железный закон.
Как пробиться в ее одиночество,
В холод космический —
За стекло, за предел, за барьер —
В отраженный вагон?
Там, в другом — отраженном — вагоне,
Ее волосы рвутся о кроны.
Там, в другом — отраженном — вагоне,
Колошматят ее светофоры.
В пристяжном эфемерном вагоне
Сквозь нее пролетают столбы.
Боже мой…
Что могу совершить я хорошего,
кроме —
Попросить пересесть,
Чтобы бешеный встречный скорый
Не хлестал,
Не считал бы ее,
Как штакетник кривой, разноперый —
Когда вылетишь прочь из седла
Этой жизни катящейся…
Этой многоколесной судьбы…
Перейти на страницу:
