Автодидактика

Итак, ставим первое в алгоритме - прижимаем заднюю спинк языка к мягкому нёбу. Второе - представляем это, представляег сочно, во плоти и ощущении, фигуративно, в схеме, которая o~>kv вает. И только теперь, наконец, мы можем озвучить эту картинка это представление, это движение только пофазная работа о постановки движения к озвучиванию может избавить нас от зг медляющих работу и очень опасных для психики напряжений.

И что же получилось? Давайте послушаем: [т] ]. Отлично! i теперь разберем этот звук в словодвижении. В виде междомети? интерекции он существует, кстати, во многих языках, в том числ и в китайском. Но нам этот звук нужен в контексте других зв^ ков, как, например, в прекрасном немецком слове "singen" [zinan - "петь". В английском ему соответствует слово "to sing" [t3 sil] Трудность произнесения [п] для русскоязычного речевого аппг рата состоит в отсутствии навыка опускать мягкое нёбо, не допус кая размыкания задней части языка, в результате чего поел [п] появляется [g], которого не должно быть. Это особенно слоя но при произнесении [п] между гласными: [zinan], [ sii)a] (анг-г "singer" - "певец"), [ta sin a son] (англ. "to sing a song" - "пет; песню"), [ Tinar] (нем. "Finger" - "палец"). В тех случаях, когда прс изнесение звука [i]] ошибочно заканчивается звуком fg], попрс буйте сначала выговорить слово с паузой между [п] и [g], а пс том не договорить [g]: [ zin-gan/ zin-an], [ta sin-ga son/ta si^] son]. И никаких особых усилий не потребуется, нужно всего навсего осознать, что [g] получаться не должно (Прим. ред. Случаи произнесения [g ] после [т] ] оговариваются особыми правилами: в английском языке - в середине слов-существительных неглагольного происхождения; в немецком - только в заимствованных словах. ). И если мы не осознаем этого, образуется ангуасс, пока крохотный, но если неосознанность какого-то напряжения повторяется изо дня в день, в конце концов, получается очень неприятный "комок", который, безусловно, станет вскоре солидным барьером.

Систему нельзя применять частично, нужно заниматься по системе, которая вам предложена, используя ее во всей полноте. Известно, что если даже из самых лучших швейцарских или японских часов вынуть анкер или какую-то другую маленькую деталь, часы не будут работать. И этому, кстати, никто не удивится. Давайте распространим эту аналогию на другие системы. Мы о вещи л и нашу практику употребления слов, мы относимся к словам как к предметам, слова - это же железки, "hardware" (англ. металлические изделия), как сказал бы американец-кибернетик. И этот hardware должен быть вещью осознанной, в ней нельзя ничего подменять, пока вы не осознаете и не научитесь делать свое, индивидуальное, пользуясь своей ручейковой логикой, своими ощущениями, которые, конечно же, похожи на аналогичные ощущения других людей, но обязательно имеют нечто свое.

Теперь займемся, наконец-то, замечательным английским звуком, который очень трудно дается нашему брату украино- и i русскоязычному, звуком [аи]. Каким образом мы будем ставить | его? Как ни странно, русский.. в" имеет точно такую же изготовку, | движение после которой отличается только фазой раскрытия рта: и дополнительным напряжением верхней губы. Итак. гу]. Это дентально-лабиальный звук, образующийся прикосновением нижней губы к верхним зубам. Кстати, в испанском этот ^"^ ^ звук лабиально-лабиальный, то есть //^Ь^^уу^'^^. губно-губной. В английском, "немецком ч65]^^^^^^^^^ французском и многих других он ден- r~W^^V^ тально-лабиальный, как и в русском. ^ V^ " I Итак, готовим дентально-лабиальное 1 ^ звукодвижение [v]; сосредоточив внима "-? - _-------л

ние на том, что верхняя губа напрягается, как бы прикрывая нижнюю, и произносим: [эи] вместо нашего замечательного "русского" Гпси], [паи] - это типичный британский вариант; в английском, который практикуется в Америке, в точности этого звука нет, но прообраз его все-таки существует, при его дентально-лабиальной постановке верхняя губа оттягивается не вниз, а вперед: [paust]. Это одно из самых трудных мест в орфоэпике английского языка, особенно современного. Затруднения происходят по психологическим и не только психологическим причинам. Мы интуитивно хотим услышать то, что сами умеем, поэтому после иняза с таким огромным трудом воспринимается "Би-би-си". Я очень рекомендовал бы слушать сейчас и то и другое, то есть и английское "Би-би-си", и американский "Голос Америки", не забывая, что фокусировка в американском отличается от британской назальностью. То есть фокусировка в американском будет двойная - помните, есть свет двойных звезд? - и дентально-ла-биальная, и назальная. К примеру, [taim] - чисто дентально-ла-биальное британское произношение, а теперь - [taim] с назализацией. Я думаю, это очень легко сделать с помощью мысли. Мысль легко управляема, я имею в виду ту мысль, которая является как бы цензором движения: только подумаешь о назализации ~ заговоришь в нос, подумаешь о том, чтобы двинуть мизинчиком - и он двинулся, если не развита мышца развиваешь через повтор, и она двигается у тебя лучше. И так до бесконечности. Главное то, что талант к движению есть у каждого, нужно только воспользоваться им.

Давайте рассмотрим теперь еще один звук, который тоже стал притчей во язьшех у нашего брата. Это английский звук [г]. Естественно, здесь опять-таки есть два варианта - британский и американский. Возьмем сначала британский, который исполняется, как и американский, при помощи загнутого вверх кончика языка. В британском кончик языка загнут чуть-чуть: ""г-т-г-г], в американском - гораздо сильнее: Гг-г-г-г1. В постановке этих звуков непременно нужен слуховой контроль, который - как контроль - никому не возбраняется. Важно только слушать различные радиостанции в оригинале. Я ничего не имею против московских и киевских программ, но чистого английского вы у нас все равно не услышите, это будет либо смесь американского и английского, либо канадский или американский варианты. Причем, если это носители языка, они далеко не всегда филологи, чаще всего люди с улицы, которые, не совсем чисто говорят на языке. Вы помните историю с гувернерами в России, которые обучали наших дворян языку парижских окраин. Там он бы coiffeur, паоикмахер. а тут, понимаете ли специалист французского, черт возьми parle bien (фр. хорошо говорит)! А ведь невероятно важно, чтобы носитель языка был и духовным образцом с правильным литературным произношением. Заметьте, ученые, хорошие филологи-американисты не "роскошествуют", они очень многое произносят, как британцы, стараясь смягчить американский вариант. И это неспроста. Но. будем живы, еще вернемся к этому, пока мы не доросли до таких частностей. Мы только закладываем основание и базис здания культуры движения речевого аппарата.

Итак, следующий закон культуры движений - непременное использование текстов для отработки движений речевого аппарата- С точки зрения человека, обучающегося движениям на каком-то языке, мы можем использовать тексты чисто лингвистически. Подход к тексту как к тексту тренировочному, представляющему совершенно другую семантическую ценность для нас, может показаться на первых порах несколько неожиданным. Но этот подход, однако, оказывает чрезвычайно важную помощь одной из самых главных вещей в автодидактике морфологизирующему поведению. Дело в том, что с нашей точки зрения ни в коем случае нельзя заниматься так называемой семантикой - грубо говоря, смыслами - до тех пор, пока мы не занялись воспроизведением текста. Когда-то великий буддолог, один из самых. крупных, пока еще непревзойденных, вероятно, знатоков пали, хинди, санскрита, Федор Ипполитович Щербатской говорил: "Как можно заниматься трактовками подтекста, не зная всех значений слов, не зная текста" - и, добавим, не воспроизводя этого текста?! Ведь в данном случае первична не трактовка, не смысл, первично воспроизведение текста, знание его формы, знание вещества, в котором существует семантика. Поэтому работать надо всегда именно над веществом, ибо форма существования смысла нам доступна до конца, а смысл - полностью никогда. Если мы акцентируем себя на добывании смысла из знакового вещества, мы получаем неограниченное количество возможностей добывания колоссальной массы неврастении. Неожиданно звучит, но, по-моему, если вы следили за логикой наших рассуждений, логично. И самое главное правило в автодидактике - в первую очередь заботиться об исполнении, о чувственном преображении, трансформации учебного материала, только тогда к нам автоматически поступают смыслы и трактовки.