Политическая лирика(СИ)

Там и здесь

Бреду на берег тихоокеанский,

Гляжу, прищурясь, в солнечный закат.

Там - русские, а здесь - американцы,

Как пьют, о чём толкуют, что творят?

Там с другом, сидя, пропускал

рюмашку,

Здесь пью стоймя, в толпе, а-ля фуршет,

Там душу открывал, рванув рубашку,

Здесь тело обнажают, душу - нет.

Ни там, ни здесь народ не благородней,

А так уже сложилось с давних пор:

Там недруг - кто с тобой не пьёт сегодня,

Здесь тот, кто пьёт с тобою, - лишь партнёр.

Там, если кошку чёрную встречают,

Идут в обход, в объезд и даже вспять.

Здесь кошек по цветам не различают,

Здесь не до кошки - лишь бы не застрять.

Там против олигархов массы ропщут,

А здесь любой миллиардер хорош.

Там богача ограбить - благо, в общем,

А здесь суды карают за грабёж.

Там - гнев и стон, здесь - бодрость и

везенье,

Там тот, а здесь иной менталитет:

Там - в милостыне чьей-нибудь спасенье,

Здесь - без обогащенья счастья нет...

В известной, свыше спущенной

программе

Ведёт к беде подобный разнобой.

Когда "из искры возгорится пламя".

И "Манифест". И автор с бородой.

Санта Моника, июль 2004

Правителям

Когда картошка дорога,

Страна раздета, не обута,

Народ свой образом врага

Кормите, - так сытней, как будто.

Санта Моника, сентябрь 2006

В России

Кошмарный парадокс страны,

Где то, что власть, издревле свято.

Чем больше родина богата,

Тем больше граждане бедны.

Санта Моника, декабрь 2006

Х Х Х

Всё жалуются три балтийских нации,

Что оккупировали их большевики.

Да, не было бы этой оккупации,

Когда бы не латышские стрелки!

Санта Моника, декабрь 2006

Нота Госдепа

Не смей обогащать уран,

Иран!

Смотри - схлопочешь, как Ирак,

Дурак!

Санта Моника, 2008

Случай в Севлаге

По мотивам письма Варлама Шаламова Борису Пастернаку

Мороз, обмётан рот коростой.

Невыполненье норм - расстрел.

Он за сугроб шмыгнуть успел,

Ползком - в кустарник мелкорослый.

Тревогу подняли в колонне,

Был для поимки послан взвод,

Собаки взяли след, и вот -

Настигла беглеца погоня.

-Стой! Он петляет юрким зайцем.

-Огонь! Оборвана тропа, -

Беглец качнулся и упал.

Он взводу мёртвым показался.

Отрезав трупу обе кисти,

Чтоб отпечатки пальцев снять,

Ушли в казарму досыпать,

Тушёнку есть, винтовки чистить...

Труп застонал внезапно: -Братцы!

И встал, превозмогая боль.

Не чуя снега под собой,

Он смог до лагеря добраться.

Вопрос о нём решить сумели

В теченье часа или двух:

-Куда теперь такой без рук?

Расстрел - и никаких сомнений!..

А мне порой другое снится:

Безрукий лагерь обогнул

И сквозь десятилетий мглу,

Кровавя снег, бредёт в столицу.

Их миллионы, и шаги их

Устремлены к зубцам Кремля.

И станет пухом им земля,

Когда покаются живые.

Санта Моника, ноябрь - декабрь 2004

Учитель музыки

Он музыке учил детишек в школе,

Голосовал, как все мы, только "за",

Не выделялся - был не алкоголик,

Но два-три раза лыка не вязал.

На педсоветах вежлив был взаимно,

На митингах садился за рояль

И извлекал святые звуки гимна,

Чем укреплял советскую мораль.

А зал вставал в предписанном

порыве,

Президиум от стульев рвал зады,

И в мире ликов не было счастливей

Под отблеском рубиновой звезды...

Закрылась школа, стал учитель

нищим.

Но раз, когда в ночи он тосковал,

Его внезапно осенило свыше:

Ведь я ж сидел, когда весь зал вставал!

Трясло от гимна музыкальный ящик,

Весь педсовет стоял, а я сидел!

Выходит, значит, был я настоящий -

Как это называлось? - ди - сси - дент!

Теперь кричит он, самолюбье грея,

И устремляет палец в вышину:

-Мы с Сахаровым - как его? - Андреем

Боролись! А плоды другие жнут!..

Есть в жизни место храбрецам и

трусам.

Но вот промчится, этак, лет с полста,

Глядишь - великих имена сотрутся,

А ловкачи взойдут на пьедестал.

Санта Моника, апрель 2005 - март 2007

Дорога на родину

Я к родине дорогу потерял,

Ушёл, когда почувствовал - не нужен.

Моря и континенты покорял

И к прошлому казался равнодушен.

Что толку, если б захотелось вдруг,

Чтобы дорога привела обратно, -

Дорога, как река, она - не круг,

Не циркулем наносится на ватман.

Держава развалилась на куски,

Расцветкой новой заиграли карты.

По банкам растеклись большевики,

По заграницам - физики и барды...

Я к родине дорогу потерял,

Ушёл, когда почувствовал - не нужен.

И как потом бинокль ни протирал,

Обратного пути не обнаружил.

Санта Моника, май - октябрь 2005.

Кто виноват?

Я - мастер смены. Беспартийный.

В бригаде двадцать остряков.

По одному и коллективно

Поносим власть у верстаков.

Но каждый вторник хмурим лица,

И я на пресном языке

Читаю им передовицы

В скрипучем красном уголке.

Профорг Евсей садится слева,

А справа - Пётр из партбюро,

И выражает наша смена

Партийной линии "добро".

Строчу для токаря Сизова

К партхозактиву краткий спич.

Его расскажет слово в слово

С трибуны Николай Кузьмич.

Потом к ноябрьской годовщине

Вовсю готовится завод.

Составлен список. В нём мужчины,

Кто, что, в каком ряду несёт.

За длинный лозунг - два отгула,

А за портрет вождя - один.