Мама мыла раму

— А Елена Прекрасная? — рассмеялся Андрей.

— Это плохо кончилось, — напомнила Лена.

— В конце света это не принципиально, — Андрей повернул ее к себе.

— И… что мы там будет делать? — осторожно спросила Лена.

— Мы? — Андрей посмотрел в темноту за окном. — Будем гибнуть откровенно…

— Почему геологи так любят стихи? — вырвалось у Лены.

— Красиво… — пожал плечами Андрей и, помолчав, добавил: — А у тебя было много знакомых геологов?

— Я вот о чем думаю, — как бы не слыша, сказала Лена. — Елена провела в Трое десять лет… — Лена сделала паузу. — Неужели она осталась такой же красивой?

— Во-первых, она была не красивой, а прекрасной, — заметил Андрей.

— А во-вторых? — быстро спросила Лена.

Андрей усмехнулся:

— Ты все еще думаешь, что красота — это молодость?

Лена посмотрела на часы.

— Кстати о молодости. Меня ждет ученица.

Лена вышла из лифта: на лестничной площадке курила Даша.

— Давно ждешь? — спросила Лена, доставая ключи.

— Да нет… — Даша потушила сигарету.

— Проходи! — Лена добавила: — Кофе будешь?

— Что?.. — спросила Даша.

— Ты чего такая? — Лена взяла турку.

— Какая? — подняла глаза Даша.

— Тормозная… — засмеялась Лена и открыла буфет.

— У меня задержка… — вдруг тихо сказала Даша.

— Какая задержка? — резко повернулась Лена. — То есть… я хотела спросить: сколько дней?

— Десять… — тупо ответила Даша.

Лена подошла к столу и опустилась на табуретку.

— Ты маме сказала?

— Я что — похожа на сумасшедшую? — огрызнулась Даша. Лена встала.

— Дай сигарету!

— Я не знала, что вы курите, — Даша вынула из сумки синий Dunhill.

— Я тоже не все о тебе знала… — Лена подошла к балконной двери, приоткрыла ее и закурила. — Мы с тобой собирались сегодня сделать тест по «Мастеру и Маргарите», так?

— Вроде да… — кивнула Даша.

— Так вот, — Лена закашлялась и потушила сигарету. — Вместо этого ты сейчас пойдешь в аптеку и купишь тест на беременность.

Даша закурила.

— У тебя деньги есть? — спросила Лена.

— Много? — в свою очередь спросила Даша.

Лена наморщила лоб.

— Рублей сто. Или двести. Точно не помню…

— Тогда есть, — Даша встала.

— Тогда иди, — сказала Лена.

Даша продолжала стоять.

— Хочешь анекдот? — Лена подошла к плите и стала варить кофе. — Лет десять назад дала я своей ученице книжку одного современного поэта. — Лена помешала в турке. — А на следующий день вызывает меня директор и грозным голосом спрашивает: «Чем вы руководствовались, давая ученице одиннадцатого класса эту книжку?» — и показывает на томик стихов. — «А в чем дело?» — не поняла я. — «А вы знаете, что там есть слово „сперма“?» — Лена выключила газ.

— Смешно, — хмуро сказала Даша.

— А мне тогда пришлось уволиться, — возразила Лена.

— Так вас ученица заложила? — спросила Даша.

— Никогда не знаешь, кто из твоих учеников Иуда… — пожала плечами Лена.

— А помните, — оживилась Даша, — когда я писала реферат «Круг чтения юного Пушкина», вы мне дали Баркова, а когда проходили Достоевского — Ницше… — И она процитировала: — «Любите еще только страну ваших детей…»

— И вот что из этого вышло, — усмехнулась Лена.

— Нам не дано предугадать, — кинула Даша и добавила: — А где у вас аптека?

— А почему такой грохот? — закричала Лена в телефонную трубку. — Ты что, в метро? Андрей, ты меня слышишь? У меня беда… — Лена прошлась по комнате. — Дашка беременна… Ну я тебе рассказывала: моя ученица, я ее еще на филфак готовлю… — Лена перевела дыхание. — Да вопрос не в том, кто виноват, а в том, что делать… — опять закричала она и вдруг почувствовала чей-то взгляд.

Лена оглянулась: в дверях стоял Максим.

— А что говорят ее родители? — спросил Андрей.

— Родители… — Лена отпила глоток вина. — Понимаешь, это новая порода родителей. Им под сорок, и они не так давно родили второго ребенка, — Лена отпила еще, — и почувствовали себя молодыми.

— По-моему, это вытекает из твоей идеи продления жизни, — Андрей закурил. — Разве не так?

— Да, — Лена хрустнула пальцами, — но они посылают ее на аборт. — Она подняла глаза на Андрея. — Как говорит Степан, они хотят быть не дедами, а отцами.

— А что еще говорит Степан? — сощурился Андрей.

— Я знаешь о чем подумала… — продолжала Лена. — Если человек будет жить до двухсот лет, он будет страшным эгоистом, ведь он будет чувствовать себя сверхчеловеком…

— Для того чтобы чувствовать себя сверхчеловеком, — заметил Андрей, — не обязательно жить до двухсот лет.

Лена пристально посмотрела на него.

— Собеседниками богов, как известно, становятся те, — пояснил Андрей, — что посетили этот мир в его минуты роковые.

— Все? — с интересом спросила Лена.

— Нет, — твердо ответил Андрей. — Только те, кто отдает себе в этом отчет.

— Ты, например? — в упор спросила Лена.

— Например, я, — кивнул Андрей.

— Так ты поэтому послал меня на аборт? — выпалила Лена.

— У Земли нет будущего, — Андрей потушил окурок и тут же закурил снова. — Мы последнее поколение….

— И поэтому для нас не существует понятия греха? — быстро спросила Лена.

— Видишь ли, — Андрей затянулся, — либо считать грехом всё: что ты изменяешь мужу, что я развелся с женой, что ты сделала аборт. Либо не считать грехом ничего, — Андрей сплюнул. — Я предпочитаю последнее.

— Значит, я не сверхчеловек, — заключила Лена.

Андрей вопросительно посмотрел на нее.

— Потому что когда я сказала Дашкиным родителям, как вы можете посылать девочку на аборт, они ответили: «Не согрешишь — не покаешься», а ведь и я так живу… — Лена перевела дыхание.

— Как? — не понял Андрей.

— Грешу и каюсь, — выдавила Лена.

— Но ты хочешь грешить и каяться до двухсот лет, — уточнил Андрей. — Разве это не сверхчеловеческое?

— Я хочу не долголетия, — возразила Лена, — а молодости.

— Не вижу разницы, — сказал Андрей.

— А я вижу, — Лена потянулась к его сигаретам. — Это не сверхчеловеческое, а женское. Слишком женское… — и добавила: — Я не вижу, что делать с Дашей…

— Хочешь, я на ней женюсь, — засмеялся Андрей. — Она, кстати, красивая?

— А говорил, что красота — это не молодость, — поддела Лена.

— Я пошутил.

— Тогда или теперь? — усмехнулась Лена. — Не помню, говорила я тебе или нет: в нее влюблен мой Максим.

— Он ведь у тебя, кажется, музыкант? — почему-то спросил Андрей.

— Музыкант… — вздохнула Лена.

— И что ты решила? — Лена налила Даше кофе.

— Я выхожу замуж, — Даша вынула сигарету.

— Наверное, это правильно, — Лена придвинула ей сахар. — Все-таки аборт — грех.

— Я не потому, — Даша закурила.

— А почему? — удивилась Лена.

Даша не ответила.

— Ты его любишь? — спросила Лена.

Даша выпустила дым.

— Я люблю вас…

— И поэтому выходишь замуж? — усмехнулась Лена.

— В общем, да, — Даша пристально посмотрела на Лену.

— Звучит абсурдно, — заметила Лена.

— Не так абсурдно, как кажется, — Даша отпила кофе. — Потому что ведь вы говорили, что все равно мы «увидим жизнь светлую, прекрасную, изящную»…

— В этом смысле! — Лена взяла Дашкину пачку сигарет. — Можно? — и, закурив, заметила, что все так и есть, хоть это говорила и не я…

— Мам! — Максим приоткрыл дверь.

— Заходи, — ответила Лена, не отводя глаз от монитора. — Что-нибудь случилось?

— В общем, да, — Максим сел в кресло.

— Тебя выгоняют из института? — по-прежнему глядя на экран, спросила Лена.

Максим усмехнулся.

— Денег нужно? — опять спросила Лена.

Максим не ответил.

— А что тогда? — Лена мельком взглянула на сына.

— Я женюсь… — четко выговорил Максим.

Лена на секунду замерла, а потом всем корпусом повернулась к сыну.