Луне

В пятнах серого лишая.

То, худея на глазах,

Тьму серпом распорешь живо,

То лениво в небесах

Застываешь каплей жира.

То скитаешься в ночи

Ты бродяжкою бездомной,

То, собрав в пучок лучи,

Смотришь скорбною Мадонной.

Но обманчив бледный нимб.

В кротком лике — страсть Дианы!

Появлением своим

Возбуждаешь океаны.

На застывшие моря —

На запавшие глазницы —

Волки воют не зазря,

Люди шепчут небылицы.

Я прошу свою Луну:

Притяни моё безумье!

Не бросай меня одну

В ночь слепую новолунья,

Покажи хоть ноготок,

Я в бессилье тяготенья

В золотой войду поток

И на землю брошусь тенью...

Море

Я хочу быть могучей, как море,

Чтобы сглаживать острые камни,

Чтоб во мне растворилось бы горе,

Что твоя приносила река мне,

Чтоб тонули печали напрасной

Корабли, разбиваясь о чудо.

Я хочу быть, как море, прекрасной

И буду.

Циклически

Дождливый день идёт на убыль,

И так не хочется опять

Вставать, пить кофе, чистить зубы,

В надежде почту проверять,

Гулять с собакой, ездить к маме,

Готовить ужин, пить вино

В беседах с лучшими друзьями,

Которым, в общем, всё равно,

Что жизнь моя идёт на убыль,

Ведь каждый день им надо встать,

Поднять детей, почистить зубы,

Работать, в отпуск уезжать,

Следить, к чему привязан рубль,

Когда покажет кризис дно,

А жизнь давно идёт на убыль.

И очевидно лишь одно:

Что надо встать, почистить зубы…

Фаталистическое

Жизнь мудрее всякой цели:

С кропотливостью паучьей

Взвесит, вымерит, оценит,

И смирению научит.

Так не дёргайся, как муха,

Не взбивай зазря сметану!

Пыл, борьба и сила духа —

Миражи Фата Морганы.

Выбрал верную дорогу,

Значит, своего добьётся? —

Расскажи об этом Богу,

Он — шутник, он посмеётся.

Страсть

Над нею страсть имела власть:

Не отдавая в том отчёта,

Она в запале поклялась

Отдаться «да хотя бы чёрту!»

Широкоплеч, гривоволос,

Бледней Луны точёный профиль,

Глаза, не ведавшие слёз, —

Заходит молча Мефистофель.

Она его в прихожей ждёт,

Почуяв едкий запах серы,

И на пороге предстаёт

Как есть — без платья и без веры

Он вынет список мёртвых душ

(Её — под номером сто двадцать)

И с адской строгостью чинуш

Контракт протянет расписаться.

Она, покорная судьбе

Гореть в геенне страсти вместе,

Не на бумаге — на себе —

Поставит крест и снимет крестик.

Сон

Мне снился Бог во всей красе:

Он в чистом воздухе висел

И людям отпускал грехи,

Как в пруд из банки карасей...

Жизнь и смерть

Тоску и зиму победив,

Душисто жизнь цвела.

Он ей промолвил: «Уходи,

Ты больше не мила».

Вечерний ветер, полный тайн,

Задел крылом свечу.

Он грубо крикнул: «Перестань!

Тебя я не хочу!»

Весною был наполнен мир.

Верёвку теребя,

Он в сотый раз твердил: «Пойми,

Я не люблю тебя!»

А ночью, не считая трат,

Конец искал в вине.

«О, как же, — он стонал с утра, —

Ты ненавистна мне!»

Друзей не нажив, ни врагов,

Ни совести, ни мук,

Он шёл без денег и долгов

К закату своему.

И, наконец, тем самым днём,

Ловя последний свет,

Он в отражении своём

Её увидел след.

Он зашептал: «Прошу, вернись,

Я был с тобой неправ!»