Рассвет полночи. Том 1. Херсонида

158 Рассвет полночи Что с лавром к ней супруг летит И, нежно сжав ее руками, - Спешит ей пышными словами Врагов трусливость изъяснить. Минули те минуты мрачны, Как лютая грозилась смерть Широко зев раздвинуть алчный И разом россов всех пожерть; Уже в полях труба немеет И к смерти звать уже не смеет; Лишь нежная свирель зовет В леса тенисты и прохладны Внимать пастушек глас отрадный И мирный песней их предмет. Не рыщут в нивах кони бранны, Не топчут топотом копыт Полей златых дары венчанны, Над коими Церера бдит. - Их шуму кроткий жнец не внемля, Из рук богини серп приемля, В зеленыя бразды идет, Где мозг и кровь от убиенных Местясь в колосьях позлащенных Тучнейшей влагою течет Спешите, воины, спешите Из-за вечерних островов! Мечи в серпы преобразите! Вас ждет венок и дар лугов; Но прежде в храм летите славы, Где, свой сложа перун кровавый, Что готские суда потряс И их нанес удар гордыне, - Божественной ЕКАТЕРИНЕ Торжественный возвысьте глас!

Часть вторая 159 41. КОНЕЦ ВОЙНЫ ПРИ ДУНАЕ* Нет тучи; - зрелище преходит; Над бурным Бельтом гром молчит; Сквозь тучи мир дугу выводит, И дождь железный не шумит. - Дождь не шумит, - а гром внимаю! - Где ж гром? - Подвигся он к Дунаю; О если б я перуном мог Изобразить перуны южны, Щиты срацинские недужны И раздробленный лунный рог! Расступишься ль, Дунай смущенный, Чтоб россы по твоим волнам Пришли, мечами ополченны, Пожать мечами лавры там! Се ружей ржуща роща мчится! - Измаил дрогнет, - твердь мрачится. - На огненных мечей концах Дрожащий свет перуна блещет, И вторократно он трепещет, Отсверкивая на стенах. Там стимфалиды, возлетая, Носами медными ревут И, в кольцах дым из них рыгая, Луны рога на башнях рвут; Валятся кровью окропленны Полмесяцы, оттоль сраженны, И средь багровых стогн лежат, Попранны бурными стопами. - Но, ах! - кто пал там пред стенами? Давно лишенный Шеллер чад. Сия пиеса и последующие за нею две изданы были в свет особо. Теперь поправлены.

160 Рассвет полночи О племя, доблестью блестяще При Праге золотом небес И ратны стрелы долу зряще, Как малый искрометный лес! - Ты рано в вечность возлетело И града жребия не зрело; Се град, пыша гееннским ртом, Твердыней дикой оградяся, Пред россом лег, в крови бияся Изрытым молнией челом! Довольно, - муза распаленна! - В пределах молний, где парит И трубит слава воскрыленна, И громом гром своим вторит, Доколь багровые туманы Покров спускали в Юге рдяный, Ты изумляла нас трубой; Мы слышали то звуки славы, То брани громы величавы, То яркий глас иройский твой. Когда теперь ты столь блаженна, Что на челе Рифейских гор Сидишь и зришь не возмущенна Перунов долу бранных спор, Играющих пред очесами Кривыми под стопой стрелами, Сама же пьешь ты солнца блеск И над собой зришь твердь спокойну; Прими в десницу арфу стройну! Смягчи сей песнью молний треск! «О ты, Юноною рожденный В железных мира временах, В ужасны громы оболченный, Носящий смерть на раменах! -

Часть вторая 161 Твое дыханье бурно рдеет И пылким вихрем свирепеет В полдневных дальних облаках; Твоею бурей вдохновенный Сын смерти, смертью ополченный, В стремнинах реет и волнах. Но зришь ли, что, перед тобою Колена робки преклонив, Земля, терзаема войною1, Вздыхает, кровь с слезой излив? - Ея чело судьбу являет; Венец скудельный гром сражает; Зеленой ризы красоты, Покрыты бледностию, вянут И, мнится, - вечно не восстанут; Кто сих премен виною? - Ты. Так, - правым ты огнем волнуешь Средь льдистых гор горящий дух; Ты громом их препоясуешь, Да двигнут горделивый Юг, Смеясь судьбы стрелам грозящим, Смеясь смертям, в дыму парящим. - Но, о строптиво божество, Тронись Цибелы ты мольбами! Тронися слез ея словами! Щади дрожаще естество!» Баснословы представляют обыкновенно Землю в виде богини под именем Цибелы; и потому земля здесь приемлется в лице. 6. Бобров Семен, т. 1

162 Рассвет полночи 42. ПОБЕДНАЯ ПЕСНЬ 1793 ГОДА T's time shearth the sword and spare mankind. Пора сокрыть мечи и смертных пощадить. Лддисон Вложи свой страшный меч блестящий Во опустевшие ножны! Увей оливой гром разящий Среди пылающей войны! Сокрой на веки щит свирепый Среди расселин диких гор, Сокрой во хладные вертепы Сверкающий свой быстрый взор И ввек оттоль багряной длани Не износи, - о ангел брани! Коль ратно поле ты мятежно В кладбище слезно превращал И кости воинов небрежно Под мшистым дерном разметал; Коль претворял Дунай стенящий Во слезоструйный Ахеронт И вздохами в Коцит шумящий Преобращал ты черный понт, Ужели ты не утолился И кровию не упоился? Зри! - сколько там бугров плачевных В полях возникло пред тобой, Где средь тоски и мук душевных Печаль, томимая судьбой, Покровом бледным осененна, Скитается, как томна тень, И где вдовица огорченна, Ходя по дернам в знойный день Иль при лучах луны дрожащих, Костей супружних ищет спящих.

Часть вторая 163 Там всюду плевел безполезной На место класов израстал, Где в колеснице ты железной Средь жирных нив ни пролетал. - Страшилище! - где ни касался Ты бурною стопой своей; Во мрачный гроб преобращался Там твой торжественный трофей, Трофей, из трупов соруженный, Слезами сирых омовенный. Ах! - Кто же гроб в трофей вменяет И учит парок прясти нить? Пред кем Коцит позабывает В своей стенящей урне выть; И кто, Харону издеваясь, Омытой в Стиксов струй пятой Безвредно топчет, осклабляясь, Враждебных трупов холм крутой? - Когда на россов взор возводим, В нем торжество себе находим. Он острием по праву блещет, Когда Палладой к мести зван; Он молнию по праву мещет Карать перуном агарян, Которых счастьем обольщая, Гордящийся Юсуф1 спешит Перелететь валы Дуная, Чтоб наш удар предускорить; Репнин путь ранее приемлет, Смеется ветрам - и не дремлет. 1 Тогдашний турецкий визирь. 6*

164 Рассвет полночи Средь нощи, теньми покровенной, Где бледный месяц погружал Чело сребристо в мрак сгущенной, По стропотным стезям летал На крыльях молнии подъятой Между Ироями Репнин И, славой быв внушен пернатой, Достиг ужасных тех стремнин, Где слышны клики сопротивных И топот их коней строптивных. Пускай гиганты возлагают На холмы сто иных холмов! Пускай, прелыценны, забывают Небесных мщение громов! - Зевес блестит с высот священных, Палящий зыбля молний сноп, И из утесов растопленных Чрез грозный гром им строит гроб. - Так всякой росс срацин карает; Так с гор гигантов сих свергает. Там внемлю ядер свист в стремнинах; Там дымны зрю столпы в полках; Там вьются молнии в вершинах Во искривленных полосах; Там мещутся не с опрометом С вершин драконы на орлов; С лукавым и живым полетом Стремясь гремят с крутых холмов; Но року быв порабощенны, Возмогут ли стоять сраженны? Возмогут ли превысить лживы Мечты сновидящей луны Чертеж Ироя, ум счастливый И дух особый средь войны? -

Часть вторая 165 Вотще толпа врагов гнездится В колеблющихся тростниках: Свинец российский с свистом мчится, Жужжит в дрожащих камышах, Он, глав ища, камыш взрывает И турков, как камыш, сражает. Тьмы турков, молнией гонимы, Бегут, теснясь, и мещут меч; На крыльях ужаса носимы, За Гирсов ломятся утечь; Брат солнца1 всуе уповает Рабов судьбы остановить; Он, сам быв рока раб, не знает Надежды с роком съединить; А наш Ирой превыше рока Попрал полмесяц и пророка. Но если пять крат облекалась Земля в весенние цветы И кровью пять крат обагрялась, Лишась блестящей красоты, Колико пало под мечами Отважных юношей число? Колико верных меж врагами Под громом в страшный гроб сошло? Увы! - трепещет слезна лира! - О сниди, мир, блаженство мира! Турецкий султан.

166 Рассвет полночи 43. ПОЛНОЕ ТОРЖЕСТВО МИРА того же года Безмолвны тени, осиянны Превыше сфер на небесах, Бессмертным лавром увенчанны За пролиянну кровь в полях! - Ужа над вашими гробами Паряща слава на зыбях Покрыла звучными крылами Почиющий ваш в мире прах; Природа прах почтит слезою; Но мужество - почтит хвалою. Вы рано к тверди удалились От соподвижников своих И долу здесь не насладились Воззванным миром между их; Но снидьте, тени присносущны! Вы снидьте к ним во облаках И, ныне быв им соприсущны, Приближьтесь с арфами в руках! Воспойте с ними мир бесценный! - Се ныне бог уснул военный! Уснул сей дышущий смертями На мягком лоне Девы той1, Что чреватеет меж полями Осенней жатвою златой; Уснул он в те ж часы блаженны И скрыл чело в густых снопах, Как готы мир блюсти священный На западных клялись брегах; Но око он одно смыкая, Другим взирал на край Дуная. Под сим Зодиаком прекращалась война.