Стихи. Поэмы.

Годы. Темноты. Мосты.

И осознать в перерыве:

Господи - это же ты!

Это - впервые.

Андрей Вознесенский. Не отрекусь.

Избранная лирика.

Минск, "БелАДИ", 1996.

ИЗ ТАШКЕНТСКОГО РЕПОРТАЖА

Помогите Ташкенту!

Озверевшим штакетником

вмята женщина в стенку.

Помогите Ташкенту!

Если лес - помоги,

если хлеб - помоги,

если есть - помоги,

если нет - помоги!

Ты рожаешь, Земля.

Говорят, здесь красивые горные встанут

массивы.

Но настолько ль красиво,

чтоб живых раскрошило?

На руинах как боль

слышны аплодисменты -

ловит девочка моль.

Помогите Ташкенту!

Сад над адом. Вы как?

Колоннада откушена.

Будто кукиш векам,

над бульваром свисает пол-Пушкина.

Выживаем назло

сверхтолчкам хамоватым.

Как тебя натрясло,

белый домик Ахматовой!

Если кровь - помогите,

если кров - помогите,

где боль - помогите,

собой - помогите!

Возвращаю билеты.

Разве мыслимо бегство

от твоих заболевших,

карих, бедственных!

Разве важно, с кем жили?

Кого вызволишь - важно.

До спасенья - чужие,

лишь спасенные - ваши.

Я читаю тебе

в сумасшедшей печали.

Я читаю Беде,

чтоб хоть чуть полегчало.

Как шатает наш дом.

(как ты? цела ли? не поцарапало? пытаюсь

дозвониться... тщетно...)

Зарифмую потом.

Помогите Ташкенту!

Инженер - помогите.

Женщина - помогите.

Понежней помогите -

город на динамите.

Мэры, звезды, студенты,

липы, возчицы хлеба,

дышат в общее небо.

Не будите Ташкента.

Как далось это необыкновенно недешево.

Нету крыш. Только небо.

Нету крыши надежнее.

(Ну, а вы вне Беды?

Погодите закусывать кетой.

Будьте так же чисты.

Помогите Ташкенту.

Ах, Клубок Литтарантулов,

не устали делить монументы?

Напишите талантливо.

Помогите Ташкенту.)

...Кукла под сапогами.

Помогите Ташкенту,

как он вам помогает

стать собой.

Он - Анкета.

Андрей Вознесенский. Не отрекусь.

Избранная лирика.

Минск, "БелАДИ", 1996.

МОЛИТВА

Когда я придаю бумаге

черты твоей поспешной красоты,

я думаю не о рифмовке -

с ума бы не сойти!

Когда ты в шапочке бассейной

ко мне припустишь из воды,

молю не о души спасенье -

с ума бы не сойти!

А за оградой монастырской,

как спирт ударит нашатырный,

послегрозовые сады -

с ума бы не сойти!

Когда отчетливо и грубо

стрекозы посреди полей

стоят, как черные шурупы

стеклянных, замерших дверей,

такое растворится лето,

что только вымолвишь: "Прости,

за что мне, человеку, это!

С ума бы не сойти!"

Куда-то душу уносили -

забыли принести.

"Господь,- скажу,- или Россия,

назад не отпусти!"

Андрей Вознесенский. Не отрекусь.

Избранная лирика.

Минск, "БелАДИ", 1996.

* * *

Да здравствуют прогулки в полвторого,

проселочная лунная дорога,

седые и сухие от мороза

розы черные коровьего навоза!

Андрей Вознесенский. Не отрекусь.

Избранная лирика.

Минск, "БелАДИ", 1996.

ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ ЗА СТОЛОМ

Уважьте пальцы пирогом,

в солонку курицу макая,

но умоляю об одном -

не трожьте музыку руками!

Нашарьте огурец со дна

и стан справасидящей дамы,

даже под током провода -

но музыку нельзя руками.

Она с душою наравне.

Берите трешницы с рублями,

но даже вымытыми не

хватайте музыку руками.

И прогрессист и супостат,

мы материалисты с вами,

но музыка - иной субстант,

где не губами, а устами...

Руками ешьте даже суп,

но с музыкой - беда такая!

Чтоб вам не оторвало рук,

не трожьте музыку руками.

Андрей Вознесенский. Не отрекусь.

Избранная лирика.

Минск, "БелАДИ", 1996.

* * *

Знай свое место, красивая рвань,

хиппи протеста!

В двери чуланные барабань,

знай свое место.

Я безобразить тебе запретил.

Пьешь мне в отместку.

Место твое меж икон и светил.

Знай свое место.

Андрей Вознесенский. Не отрекусь.

Избранная лирика.

Минск, "БелАДИ", 1996.

* * *

Я - двоюродная жена.

У тебя - жена родная!

Я сейчас тебе нужна.

Я тебя не осуждаю.

У тебя и сын и сад.

Ты, обняв меня за шею,

поглядишь на циферблат -

даже пикнуть не посмею.

Поезжай ради Христа,

где вы снятые в обнимку.

Двоюродная сестра,

застели ему простынку!

Я от жалости забьюсь.

Я куплю билет на поезд.

В фотографию вопьюсь.

И запрячу бритву в пояс.

Андрей Вознесенский. Не отрекусь.

Избранная лирика.

Минск, "БелАДИ", 1996.

* * *

Сложи атлас, школярка шалая,-

мне шутить с тобою легко,-

чтоб Восточное полушарие

на Западное легло.

Совместятся горы и воды,

Колокольный Великий Иван,

будто в ножны, войдет в колодец,

из которого пил Магеллан.

Как две раковины, стадионы,

мексиканский и Лужники,

сложат каменные ладони

в аплодирующие хлопки.

Вот зачем эти люди и зданья

не умеют унять тоски -

доски, вырванные с гвоздями

от какой-то иной доски.

А когда я чуть захмелею

и прошвыриваюсь на канал,

с неба колят верхушками ели,

чтобы плечи не подымал.

Я нашел отпечаток шины

на ванкуверской мостовой

перевернутой нашей машины,

что разбилась под Алма-Атой.

И висят как летучие мыши,

надо мною вниз головой -

времена, домишки и мысли,

где живали и мы с тобой.

Нам рукою помашет хиппи,

Вспыхнет пуговкою обшлаг.

Из плеча - как черная скрипка

крикнет гамлетовский рукав.

Андрей Вознесенский. Не отрекусь.

Избранная лирика.

Минск, "БелАДИ", 1996.

РОМАНС

Запомни этот миг. И молодой шиповник.

И на Твоем плече прививку от него.

Я - вечный Твой поэт и вечный Твой любовник.

И - больше ничего.