Очень бешеным зомби простреливают мозг(СИ)

Жираф: Так и буду. Ты уже наплясалась?

Кэт: Нет, даже не начинала.

Верблюд: Ну, что за нафиг, Кэт? Так рвалась сюда, а сама...

Жираф: Или без зрителей не можешь?

Кэт: Без зрителей могу. Я без музыки не могу.

Верблюд: Это не проблема. Я как раз айфончик нашел. Будет вам музыка.

Верблюд достает из кармана айфон. Вот уж неожиданность!

Кэт: Выкинь его нафиг! Я не буду танцевать под чертов айфон!

Верблюд: Кэт, ты чего? Это всего лишь айфон, что он тебе сделал?

Жираф: А я согласен с Дюймовочкой. Не надо нам этих америкоских айфонов. У нас своя самобытная культура. Мы водяру придумали, она куда популярней телефонов.

Кэт: Ничего он мне не сделал, просто выкинь его. Я не хочу, чтобы ты, как все придурочные, ходил с этим чертовым айфоном.

Верблюд: Ну, хорошо-хорошо, уговорили. Я Валера, а не Джон, мне накласть на ваш айфон.

Жираф: Выкидывай, давай, Есенин. Пойду за сцену, я там бумбокс видел, кажется.

Жираф уходит. Верблюд выкидывает айфон.

Верблюд: А по-моему, нормальный телефон, надежный, только дорогой.

Кэт: Не расстраивай меня, пожалуйста.

Жираф: О! Нашел!

Кэт и Верблюд молча ждут Жирафа. Но тот не сразу появляется. 10 секунд, 15, 20 - его все нет. Застрял что ли? Но Кэт и Верблюд терпеливо ждут, молчат. Еще 10 секунд, ровно 10 с точностью до мили-секунды, иначе все, кабзда - нет смысла продолжать все это. И вот на 11-ой секунде появляется довольный Жираф выходит с бумбоксом в руках.

Жираф: Пляши, дюймовочка! Будет тебе музыка!!! Тут даже диск есть.

Кэт: А че так долго?

Жираф: Да я тут товарища встретил, реальный поклонник Станиславского.

Верблюд: Товарища?

Жираф: Угу. Прикольный тип. Счас увидите! Снегурочка! Сне-гу-роч-ка, выходи!

Из-за кулис медленно выходит Зомби в костюме дворецкого. В руках у него поднос. На подносе тарелка с остатками человеческого мозга. Зомби хрипит. Они еще что-нибудь умеют?

Жираф: Прошу любить и жаловать, поклонник Станиславского с миниатюрой "Вынос мозга".

Верблюд: Умри, скотина!

Верблюд стреляет в Зомби в костюме дворецкого. Тот замертво падает, не выпуская подноса из рук.

Жираф (расстроено): Жестокий ты человек, Верблюд! Такой милый старикан. Наверняка он был очень успешным скоморохом, ел по утрам макароны с хлебом, играл на театре "кушать подано" и изучал на досуге суахили, а ты вот так, разом, лишил его всего этого! Да у него, по-любому, было сорок два варианта этого самого "кушать подано".

Верблюд: И кто из нас чувственный?

Жираф: Ты, а я только прикалываюсь.

Кэт (недовольно): Я музыку дождусь когда-нибудь?

Жираф: Ах, да, дюймовочка, прости, включаю.

И правда включает! Это хорошо, когда люди не обманывают друг друга. Музыка звучит веселая, позитивная. Неплохо было бы, если бы это оказалась песня Gogol Bordello "Start Wearing Purple". Хотя, черт знает, какой может оказаться диск в бумбоксе в филармонии. Может, и Рахманинов, но, черт возьми, не хотелось бы.

Дождавшись музыку, Кэт забывает обо всем и начинает танцевать. Она кружится, залихватски размахивает руками, проще говоря, входит в раж.

Жираф и Верблюд наблюдают за танцем Кэт. Верблюд пританцовывает на месте. Жираф не двигается, он же сказал, что не любит дрыгаться.

Вдруг слышатся знакомые хрипы и на сцену выходят Зомби-балалаечники. Кэт поглощена танцем и не замечает их. Жираф толкает Верблюда в плечо.

Жираф: Может, стоит рассказать дюймовочке, что ее бенефис пользуется популярностью?

Верблюд: Не, не стоит, пусть танцует. Уберем их по-тихому. Автограф-сессия только после выступления.

Музыка играет, Кэт танцует, Жираф и Верблюд расправляются с Зомби-балалаечниками. Жираф при помощи трости, Верблюд бьет их прикладом. Зомби-балалаечники быстро заканчиваются. Их место занимают Зомби-скрипачи. Верблюд и Жираф справляются и с ними. Кэт танцует.

Выходят Зомби-флейтисты, но их ждет та же учесть.

Заканчивается музыка. Кэт застывает на месте, жадно глотает воздух, пытаясь отдышаться. На ее лице блаженная улыбка. Позади нее куча трупов Зомби и стоящие друг напротив друга Жираф и Верблюд. Они также не могут отдышаться, но улыбаются во все 32 зуба.

И чем не номер для Евровидения?

Кэт: Черт! Я счастлива!

Кэт оборачивается и видит картину, описанную выше.

Кэт: А это что за куликовская битва?

Верблюд: Ну, мы тут тоже покуражились немного. Кэт, ты была великолепна!

Жираф: Ага, дюймовочка, отлично дрыгалась, прям, как эта... Плисецкая в молодости.

Кэт: Так хорошо, прямо экстаз.

Жираф: Угу, гематоген хочу!

Верблюд: Чего?

Жираф: Гематоген! Ну, ваши мечты тю-тю, а я наконец понял, чего хочу я. Гематоген. Нехилую такую плитку гематогена, как в детстве.

Кэт: А я в детстве кит-кат любила и творожок.

Верблюд (Жирафу): Видимо, я пропустил эту страницу из истории твоего трогательного детства.

Жираф: Да че тут трогательного? Просто в детстве обожал гематоген. Мог жрать его килограммами, и не надоедало. А потом надоело, и перестал жрать, даже видеть его не мог. А счас вдруг захотелось, только настоящий, как раньше, а не то гавно, которое продают сейчас, выдавая за тот самый вкус детства.

Верблюд: Ну, гематоген, так гематоген. Где его искать?

Жираф: В аптеке. Где же еще? Ну-ка, дюймовочка, поклонись!

Кэт: Нафига?

Жираф: Давай-давай, на сцене же все-таки.

Кэт кланяется, а Жираф убегает за кулисы.

Верблюд молча наблюдает за тем, как медленно закрывается занавес.

Жираф: Ух ты, эффектно получилось!

И снова музыка и темно. Цикличность.

Сцена семь.

Раз уж пошла такая пьянка с цикличностью, то и неудивительно, что становится светло.

Улица. Видна вывеска с надписью "Аптека". Из самой аптеки раздается веселый крик Верблюда.

Верблюд: Света, Жора и Вазген - любят все гематоген, раньше было его тыщи, а теперь нигде не сыщешь!

Жираф: Есенин, не трави душу!

Верблюд: Осторожно, нагнись!

Раздается выстрел. Слышен грохот упавшего на пол тела.

Жираф: Угу, спасибо.

Кэт: Этот, по-моему, похож. Попробуй!

Жираф (недовольно): Дюймовочка, ты че, прикалываешься? Да это вообще ни разу не гематоген. Поперли отсюда!

Выходит Верблюд, как всегда с ружьем. В другой руке батончик гематогена. Верблюд откусывает, кривится. За ним выходят Кэт в балетной пачке и Жираф в смокинге с цилиндром и с тростью. Он ведь обещал девушке.

Верблюд: Ну, да, даже на пародию не тянет.

Жираф: А я про че. Короче, трагедия.

Кэт: Да ладно тебе. Не расстраивайся ты так. Не смертельно. Ну, то есть как, найдем еще.

Жираф: Ты шестую аптеку подряд так говоришь. Вам, конечно, не смертельно, у вас мечты исполнились, а я гематоген хочу, убиться прям как, а тут дерьмо какое-то, а не гематоген, чертов город!

Верблюд: Ну, сожри долбанный сникерс и успокойся, а то прямо импульсивный стал какой-то!

Жираф: Долбанный сникерс? Этот шлюшный америкоский батончик? Ты за кого меня принимаешь, Верблюжатина? Чтобы я променял наш русский гематоген на их западный сникерс? Да никогда!