Одна против зомби (пьеса) (СИ)

Гламаздин Виктор

Одна против зомби (пьеса)

Виктор Гламаздин

ОДНА ПРОТИВ ЗОМБИ

Комедия в трех актах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Главные:

Ника Лодзеева - 21 года, хрупкая невысокая брюнетка, страховой агент.

Пал-Никодимыч - 55 лет, лысый толстяк, начальник Ники.

Андрей Яковлевич Хорькофф - 30 лет, высокий мужчина спортивного телосложения, президент корпорации "ИNФЕRNО".

Второстепенные:

Вахтер - 25 лет, бледный верзила в красной фуражке с вороненой кокардой в виде старухи с косой, черной униформе и темных очках.

Секретарша - 25 лет, секретарша Хорькоффа - атлетического сложения бледная блондинка в черных очках.

Мымра - 60 лет, сотрудница бюро пропусков - худая, высокая, бледная седоволосая женщина в черных очках.

Грузчик - 40 лет, широкоплечий низкорослый крепыш в оранжевом комбинезоне.

Тесть - 55 лет, олигарх, тесть Хорькоффа - смуглый гордо выпячивающий грудь бородач со сломанным носом и шрамами на лице.

Охранник - 30 лет, телохранитель Тестя - здоровенный детина в смокинге.

Леонтович - 55 лет, руководитель департамента сбыта "ИNФЕRNО" - энергичный пузан в красном пиджаке.

Перецко - 60 лет, начальник отдела по работе с персоналом - желчный мизантроп.

Старикова - 65 лет, руководитель маркетингового департамента - молодящаяся дама.

Доктор - 70 лет, врач-проктолог - жизнерадостный, седой старичок в костюме-тройке и белом халате.

Продавец - 20 лет, продавец оружейного магазина - длинноволосый парень в очках ботаника.

Женщина - 19 лет, молодая мать.

Массовка:

Сотрудники - работники "ИNФЕRNО".

Прохожие - люди на улице.

Действие происходит в Москве. Ранняя осень. Наши дни.

АКТ I

СЦЕНА 1

Кабинет в офисе страховой компании "ОВО ЛАДИК". В кабинете сидит за объемным письменным столом Пал-Никодимыч. Он смотрит на портрет хозяина компании П.П. Прушкина, висящий на стене.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. И этих бездельников пахать заставлю. Они Вас не подведут, Петр Петрович! Мы Вас не подведем, Петр Петрович! Я Вас не подведу, Петр Петрович! И мы все в едином порыве... э-э... реализуем поставленные Вами... Вами перед нами... нами... Все как один! Все как один!

В кабинет входит Ника.

НИКА. Добрый день, Пал-Никодимыч! Звиняйте, что прерываю Ваше ментальное общение с астральным телом нашего горячо любимого босса Прушкина, да продлит ему Всевышний годы высоконравственной жизни до самого Конца Времен.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Кхм-кхм!

НИКА. Но Вы, типа, звали, вот я и, типа, пришла.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Ты, Ника, за что зарплату получаешь?

НИКА. За работу страховым агентом, Пал-Никодимыч. Ставка да еще комиссионные за полис... М-м... Кстати, правильно делаете, Пал-Никодимыч, что не запоминаете подобные мелочи. Все учебники менеджмента советуют думать исключительно о самом важном. Это еще в прошлом веке мои британские коллеги доказали.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Окстись! Какие они тебе, на фиг, "коллеги"?!

НИКА. Я ж на психолога учусь в Ломоносовке. Между прочим, уже третий курс закончила. Значит, все, кто тем же, чем я заниматься буду, то бишь поведением людей и зверей, мои коллеги. Кстати, британские - самые лучшие в Англии, они даже лучше английских раз в сто. Дедушку Дарвина помните?

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Э-э-э... того, кто обезьяну придумал?

НИКА. Его самого - ярчайшего представителя братвы британских ученых. Их на планете целая мафия. Покруче масонов. Правда, я теперь совершенно не исключаю, что и среди масонов, если хорошенько прошерстить ихние ряды, найдется пара десятков британских ученых. Так что, не парьтесь, Пал-Никодимыч. Если Вам отшибло память, значит, Вы просто перешли на более высокий интеллектуальный уровень управления людскими ресурсами

Пал-Никодимыч встает с кресла. Подходит к шкафу, на котором приклеена табличка "Агентура". И открывает его створки. Ника настороженно наблюдает за действиями своего начальника.

НИКА. Кстати, Вы правильно делаете, что не запоминаете такие мелочи. Все учебники менеджмента советуют думать лишь о самом важном.

Пал-Никодимыч берет с полки шкафа желтую папку из пластика с надписью "Лодзеева Ника" на корешке.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Нет, Ника, мне память не отшибло. Просто хотел убедится, что и у тебя с ней порядок.

НИКА. Пока не жалуюсь. Хотя, конечно, курсы мнемоники за казенный счет, мне не помешают. Давно пора повысить квалификацию. Говорят, в Куршавеле неплохие курсы есть. И хотя меня тошнит от первого же литра французского вина и с языком ихним непорядок, однако ради нашей замечательной конторы мне совершенно не в лом слетать в это гиблое место на пару месяцев. На что только не пойдешь во имя процветания компании.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Не там ты шустра, где надо.

НИКА. А где надо? Только скажите - мигом брошусь.

Пал-Никодимыч листает документы желтой папки. Чтобы увидеть ее содержимое, Ника вскакивает со стула и пытается подкрасться сзади к шефу, но задевает плечом висящий на стене портрет Прушкина. Портрет падает, но, заметив неладное, Ника успевает подхватить оный в нескольких сантиметрах от пола. На ее счастье увлеченный чтением Пал-Никодимыч не замечает этих манипуляций с портретом.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. На какую сумму делаешь страховок в месяц?