Человек-масса

Женщина

Что нового в последнюю минуту?

Простите, я спала, товарищ.

Безымянный

Быстро мелькают донесения.

Борьба — всегда борьба,

Кровавый поединок сил

И точные весы рассудка…

В полночь нам удалось занять вокзал.

В час пополуночи пришлось его очистить.

В эту минуту строятся ряды

К новой атаке.

Зданье почтамта служит нам опорой.

В эту минуту телеграфный провод

Оповещает мир о нашем деле.

Женщина

Дело! — Святое слово!

Безымянный

Дело, товарищ, свято.

Ему нужна стальная бронь.

Мало ему горячей головы —

Ему нужна суровая решимость.

(На секунду в зале наступает напряженная тишина.)

Женщина

Товарищ, я не могу решиться.

Борьба насильем зверя будит в нас.

Безымянный

Так же точно

Насилует

Духовный меч.

И слово —

Тягчайшее насилье.

Не так стремительно, товарищ!

Я голыми хватаю эти вещи.

Послушать вас, я в монастырь уйду

И затворюсь в молчальнической схиме.

(Грузная тишина спускается на зал. Входит Первый рабочий.)

Первый рабочий

Трижды, скрепясь, мы на вокзал кидались.

Вся площадь вымощена мертвыми телами.

Те блиндированный себе нашли приют,

Запрятались, вручив свою защиту

Бомбометателям и газовым приборам.

Безымянный

Вы наступали трижды — а в четвертый?

Первый рабочий

В четвертый дело не пошло совсем:

На вылазку осмелился противник.

Безымянный

Вы устояли —

Хотите свежих подкреплений?

Первый рабочий

Мы дрогнули.

Безымянный

Мы ожидали встречного удара.

Беги сейчас в тринадцатый район —

Там расположены резервы…

Да поскорее!..

(Рабочий уходит.)

Женщина

Он видел мертвых,

Сотни мертвых.

Я ль не кляла вчера войну,

Или сегодня я смогу

В утробу смерти бросить братьев?

Безымянный

Вы заблуждаетесь:

В войне вчерашней были мы рабами!

Женщина

Ну, а сегодня?

Безымянный

В сегодняшней — свободны мы войне.

(Вибрирующая тишина.)

Женщина

В той и другой… войне… люди…

В той и другой… войне… люди…

(Углубленная тишина. Врывается Второй рабочий.)

Второй рабочий

Почтамт потерян!

Наши бегут!

Враг беспощаден:

Кто захвачен — убит!

(Поспешно входит Первый рабочий.)

Первый рабочий

Я побывал в тринадцатом районе.

Усилья тщетны.

Улицы оцеплены.

Сдаются на милость,

Отдают винтовки.

Третий рабочий

Город потерян!

Рухнуло дело!

Женщина

Должно было рухнуть…

Безымянный

В последний раз: не каркайте, товарищ!

Не говорите, что погибло дело!

Пускай сегодняшняя жертва тает,

Назавтра зреет новый буйный день!

Четвертый рабочий

(кричит на весь зал)

Они идут сюда!..

О, варварская бойня, — жена расстреляна!

Отец расстрелян!

Безымянный

Их смерть угодна массе.

Стройте же баррикады!

Еще живет в нас обороны дух,

И наша кровь еще красна для боя.

Пускай приходят!

(Рабочие бурно врываются в зал.)

Пятый рабочий

Кровь дымится, где они прошли.

Мужчины, женщины и дети рядом…

Но мы не будем ждать убийства,

Как скот на бойне!

Бешенство убийц встретим оружьем!

Военнопленных хранил закон международный —

На нас идут облавой как на зверя,

И платят деньги с каждой головы.

Еще винтовки не выбиты из наших рук —

Заложников с собою мы уводим!

Я приказал часть расстрелять немедля,

Другую — к стенке,

если враг нахлынет!

Безымянный

Вы мстите за обиды братьев.

За вековые мстит обиды масса.

Масса — это месть.

Рабочие

Месть!

Женщина

Гасите ярость боя!

Умоляю остановиться!

Масса — это народ, очищенный любовью.

Масса — это могущество коммуны.

Разве коммуна — месть?

Выкорчевать старинное бесправье,

Лес справедливости должна взрастить коммуна.

Мститель гибнет сам!..

Вот часть заложников расстреляна…

Зачем?..

Слепая ненависть — плохая служба делу.

Вы убиваете людей,

Но ненавистный вам дух государства

Может их пережить.

Не смейте трогать остальных!

Я колебалась, я хотела

Совесть строптивую смирить в угоду массе….

Я кричу: вдребезги систему,

Ты ж разбиваешь глину — человека!

И снова собирают черепки.

Сегодня я не промолчу… нельзя!

Там — тоже люди,

Матерями рожденные…

Братья неразлучные.

Безымянный

В последний раз: товарищ, помолчите!

Подумаешь — насилье. Эка важность!

Как будто им священна наша жизнь!..

Благочестиво опустив глаза,

Не провести решительного боя.

Не слушайте ее.

Все это вздорный лепет.

Женщина

Я требую — довольно!

А вы… кто вы?

Иль хищная в тебе взалкала жажда власти —

На волю из железной клетки вековой?

Кто ты такой?

Кто ты такой?

Святой или убийца?

Святой или убийца?

Где лик твой, Безымянный?

Кто ты?

Безымянный

Масса!

Женщина

Вы — масса!

Ненавижу!..

Я не позволю тронуть заложников!

Я многолетней вашей спутницей была.

Вы лучше знаете суровый облик жизни….

В приветливых я выросла светлицах,

Ни разу не голодала,

Не слушала веселого безумья

Гниющих половиц…

Но чувство мое с вами,

Но знанья мои для вас…

Как робкое молящее дитя,

Со всем смиреньем молю вас

Выслушать меня.

Дробите камень вековой обиды,

Дробите цепи внутреннего рабства,

Но презирайте гиблое оружье,

Завещанное прошлым, — ненависть и месть.

Нет, месть — не созидающая воля,

Нет, месть — не революции закон!

Месть — скользкий топор, занесенный

Над бурно-пламенной, кристальной

Стальной и страстной волей мятежа!

Безымянный

Ты женщина — чужая! Наша гостья!

Как смеешь отравлять развязки час?

Есть потаенный звук в твоих речах:

Ты защищаешь сверстников и близких,

И это — твой невысказанный довод.

Предательство!