Право на жизнь

Т а и с ь я. Отказал?

Л ю с я. Отказал!

Т а и с ь я. Умный человек, вперед видит.

М а н я - В а н я. Вот девка — оторви да выбрось!.. И я такой была…

Л я д я е в а (неожиданно). А, пропади он пропадом!..

М а н я - В а н я. Тю!.. Ты что, сказилась?

Л я д я е в а. Он думает, жена не волк, в лес не убежит! Дите держит, а фига! Уйду и не вернусь больше. Другого себе найду!

С и м а. А как же Гошенька ваш, не отдаст ведь?

Л я д я е в а. Через суд заберу!

З а х а р о в н а. Не горячись. Подумай сперва хорошенько.

М а н я - В а н я. Сама виновата, никто другой.

Л ю с я (с любопытством). Что случилось?

Л я д я е в а. Не твоего ума дело!..

Пауза.

Нет, паразиты мужчины.

З а х а р о в н а. Есть и хорошие.

Л я д я е в а. Только мы их не знаем.

М а н я - В а н я. Не тебе это говорить.

Т а и с ь я. Вот у меня двоюродная сестра — Ксения. Женщина, а стала председателем городского исполкома на Брянщине. Я как раз гостила у нее дома, когда он пришел…

С и м а. Кто?

Т а и с ь я. Бывшая любовь — Константин. Они в молодости еще любовь крутили. Мы с Ксенией тогда на текстильной фабрике работали, а он студентом был, Костя этот. Симпатичный такой, культурный снаружи. Все девчонки Ксении завидовали, и я тоже. Очень уж парень был видный. А кончилось? Ребеночка оставил ей и скрылся в неизвестном направлении. Мы все, близкие и родственники, настаивали: «Отыщи подлеца! Обложи алиментами!..» А Ксения — ни в какую, гордая! «Сама подниму ребенка». И подняла. Хорошая девочка выросла. В Москве сейчас педагогический институт заканчивает. Да и сама Ксения заочно институт кончила, инженершей стала, потом депутатом, а теперь — председатель исполкома. И вот тут он явился, через двадцать лет.

С и м а (ахает). Через двадцать лет?!

Т а и с ь я. Постучал в дверь, я открываю… и не узнала. Стоит какой-то представительный мужчина с букетом роз и растерянно улыбается. «Здравствуйте, Тая», — это он мне говорит. Я ему: «Здравствуйте…» — а сама недоуменно смотрю. «Ксения дома?» — спрашивает. «Ксения Ивановна дома», — отвечаю. «Можно ее видеть?» — спрашивает и в прихожую входит. Ксения, как увидела его, побелела вся что твоя стенка и без сил на диван села с тряпкой в руках. Она уборкой занималась…

Женщины слушают затаив дыхание, искренне переживая историю неизвестной им Ксении.

«Вот я и пришел…» — говорит он, а сам жалко так улыбается…

Появляется  М и р о ш н и к о в — модно и тщательно одетый мужчина неопределенного возраста. В руках у него «дипломат».

Увидев его, Таисья поспешно отворачивается, прячет лицо.

М и р о ш н и к о в. Доброе утро.

Ж е н щ и н ы (нестройно). Здравствуйте…

М а н я - В а н я (кричит). Когда принимать будешь, Мирошников?

Мирошников, не отвечая, поднимается на крыльцо, отпирает дверь, скрывается в своей конторке.

Во, как будто нас и нет в природе!

Т а и с ь я (с неприязнью). Что вы с человеком фамильярничаете?

М а н я - В а н я. А чего с ним чикаться?

Т а и с ь я. Человек занимает определенную должность — инспектор по кадрам…

М а н я - В а н я. Тоже начальничек!.. Надоело, вся жизнь в очередях проходит. Куда ни сунься!..

С и м а. Рассказывайте же, интересно!

Т а и с ь я. На чем это я остановилась?

Л ю с я. «Вот я и пришел…» — и улыбается жалко.

Т а и с ь я. Ну да. А глаза как у побитой собаки. Я хотела из деликатности уйти, но Ксения не пустила. «Сиди!» — говорит строго. Пришлось остаться, весь разговор их и слышала. Он тоже сел, цветы на стол положил и заявляет: «Хочу видеть свою дочь…»

С и м а. Ишь ты! Дочь ему теперь подавай! Где раньше был?

Т а и с ь я. Ксения ему в ответ, сдерживаясь, хотя мне видно, что всю ее внутри трясет: «Нет у тебя никакой дочери, Константин, нет! Твоим ребенок может считаться только тогда, когда ты месяцами нянчил его на руках, стирал пеленки бесконечные, не спал ночами, сидел над ним больным!»

З а х а р о в н а. Истина.

Т а и с ь я. А он тут шутит: мол, и я тоже имел некоторое отношение к рождению дочери…

С и м а. Ну да, сделал свое черное дело и отвалил в сторону!

Т а и с ь я. «Господи! — Тут Ксения не выдержала и заплакала. — А как тяжело мне было тогда!.. Общежития, чужие углы, где тебя шпыняет хозяйка!.. Денег мало, по ночам подрабатывать приходилось — мыла лестницы и сортиры в общежитии!.. А я ведь еще училась в институте — контрольные, курсовые. Дочку оставить не на кого, приходилось и ее брать на сессии… Я и в институт поступила, чтобы от тебя, студента, не отставать!» Выхлестнула она все это Константину в лицо, а он сидит, голову опустил и только бормочет: «Прости, прости…»

Л ю с я. Из-за чего они разошлись? Ну, тогда, в молодости?

Т а и с ь я. Ему показалось, что Ксения для него не пара: он институт архитектурный заканчивает, а она простая фабричная работница. Ксения ему так и сказала: «Теперь мы поменялись местами. Теперь я наверху. Мало того, ты, Константин, старый, никому не нужный пень, а у меня есть еще и дочка. Добрая, красивая и умная девочка». И приказала уходить ему из своего дома.

Л я д я е в а. Ушел Константин?

Т а и с ь я. Как миленький, с поджатым хвостом!

З а х а р о в н а (вздыхает). За все в жизни надо платить.

М а н я - В а н я. И то — погонял в свое время за бабами, пожил в удовольствие, пусть теперь поплачется, босяк!

С и м а. Зря она его так отпустила, Ксения ваша. Надо было его обложить алиментами, волка. За все шестнадцать лет, что отсутствовал!

Т а и с ь я. Я тоже намекнула на это. Да Ксения у нас гордая, только рукой в ответ махнула.

С и м а. Положила бы денежки эти на книжку. Дочка замуж, а ей — вот они, как приданое.

З а х а р о в н а (Симе). Нет, милая. Такие деньги — как грязь на руках. Моешь — они чистые, не моешь — она есть.

М а н я - В а н я. Как ты говоришь, бабуся? Деньги — как грязь на руках? (Смеется.) Точно! Мотай на ус, подружка из Ставропольского края!

Л ю с я. Вот вы все болели за Ксению и Константина этого. А про дочь подумали? Ей, может быть, отец каждый день во сне снился. Я помню, как мой отец поссорился с мамой и ушел из дома. Так я каждый день после уроков прибегала в порт, где папа работал, и часами ждала, когда он выйдет на улицу. Однажды увидела, как он спускался по лестнице с какой-то женщиной из ресторана «Ласточка». И держал ее под руку. Так я от ненависти готова была выцарапать ей глаза, серной кислотой готова была облить!.. А когда в газете появилась его фотография за какое-то рацпредложение, я вырезала ее, наклеила на картонку, чтобы не мялась, и каждую ночь прятала себе под подушку. И молилась. Не знаю — кому, но молилась. Просила, чтобы в один прекрасный день вдруг открылась бы дверь и папа снова вошел к нам в дом. Вошел и остался бы в нем навсегда.

Л я д я е в а (заинтересованно). Вошел?

Л ю с я. Конечно. Он меня любил… (Помолчав.) Потом сейнер, на котором он плавал, попал в шторм, и они все утонули. Мама снова вышла замуж. Отчим моложе ее, так теперь она меня к нему ревнует.

М а н я - В а н я. Дура ненормальная!

Л ю с я. Щипается, кричит, что я нарочно перед ним в одной комбинашке кручусь. Ненавижу ее!

С и м а. Не крутись. Отчим — это не отец. У него взгляд другой на тебя.

Л ю с я. Переодеться мне надо? У нас одна комната в общей квартире.

Т а и с ь я. Переодевайтесь в ванной, в туалете…

Л ю с я. Проклятье какое-то! Хоть всему телу пластическую операцию делай!.. Все только и видят (показывает) это и это! А я внутри другая! Я стихи люблю и маленьких щенков!..