Право на жизнь

Л я д я е в а. Если лосось хорошо пойдет. Но год на год не приходится. Бывает, так заработаешь, что еле за питание рассчитаешься.

С и м а. Не, я так не хочу…

М а н я - В а н я (смеется). Она не хочет!

С и м а. Нам заработать треба.

Т а и с ь я. Вы откуда приехали?

С и м а. Со Ставропольского краю.

М а н я - В а н я. У вас что, заработать нельзя?

С и м а. Тут рубль длиньше, наслышаны. Встречный вопрос — сколько за путину может выйти, если на круг?

Л я д я е в а. Сколько наработаешь, столько и получишь.

С и м а. А гарантии?

М а н я - В а н я (смеется). Гарантии дают только в Госстрахе!

С и м а. Это вы смешно сказали, ха! А если рыба не пойдет, не будет ее? (Показывает на Лядяеву.) Как вот эта женщина рассказала?

М а н я - В а н я (закуривает). Ни хрена и не получишь.

С и м а. Как так — ни хрена, извините за прямую речь. Неужто гарантированного оклада нет?

М а н я - В а н я. Ты чего со мной-то торгуешься?

С и м а. Скажете тоже!

М а н я - В а н я. Как корову покупает!

С и м а. Может, и корову купим. Но у нас перспективные планы другие.

Т а и с ь я. У кого это?

С и м а. У меня и мужа моего — Анатолия. (Хвастливо.) У Анатолия три специальности — и все золотые. Плотник, механик, шофер. И непьющий!

М а н я - В а н я. Тогда считай не три, а все четыре.

С и м а. Анатолий сейчас с шабашниками детсадик строит… А я как в станице семилетку кончила, так только в город Ставрополь разок на экскурсию и съездила. Больше нигде не была, все на ферме дояркой трубила, пока Анатолий из армии не вернулся и замуж меня не взял.

З а х а р о в н а. И ты в одиночку на Дальний Восток подалась?

С и м а. Как можно! Анатолий тоже тут с бригадой. Он не хотел, чтоб я поехала, да напросилась со слезами. Тоже заработать да свет посмотреть. Чего бы я одна дома куковала?

Т а и с ь я. Детей нет?

С и м а. Пока не имеем. Маманя одна в доме осталась. (Вздыхает.) Ждет.

З а х а р о в н а. Старая?

С и м а. Такая, как вы. Болеет только.

З а х а р о в н а. Кто же за ней присматривает?

С и м а. Соседей попросила, а на душе кошки скребут. Сердце у нее квелое.

З а х а р о в н а. Грешно такую оставлять одну.

С и м а. Соседи же рядом…

З а х а р о в н а. Соседи — не дочь родная.

М а н я - В а н я. И с детишками не промахнись. Круть-верть — состарилась.

С и м а. Не состарюсь. Мы с Анатолием работящие…

Л я д я е в а (хихикнув). В постели, что ли?

С и м а. И в постели, и так дело у нас кипит. Дом уже в станице поставили. О пяти комнатах, с верандой застекленной. Сейчас вернемся с Дальнего Востока, теплицы достроим, а там и детишек заведем, дело нехитрое, известное.

М а н я - В а н я. Теплицы-то зачем?

С и м а. А как же? Огурчики ранние, помидорчики, зелень разную на рынок. С руками отрывают.

М а н я - В а н я. Всех денег не заработаете.

С и м а. Но те, которые можно, чего их не взять?

Л я д я е в а (смеется). Эхма!.. Была бы денег тьма! Купил бы деревеньку и жил в ней помаленьку!..

М а н я - В а н я. Мало вас, куркулей, выводили! Опять на нашу голову разводят!

С и м а. Дура вы совсем, извиняюсь. Газеты читать надо! Там черным по белому сказано: «Люди, займитесь сельским хозяйством!»

М а н я - В а н я. Какие вы с Анатолием люди — чистой воды кулаки!

С и м а. Господи, что за народ!.. (Искренне.) Если мы, не украв, не обманув никого, станем жить лучше, чем соседи, — за что нас травить-то?! Вот этими руками, своим трудом тяжким?! Завидки брать будут только лодырей да пьяниц проклятых!.. Так ты брось пить, не ленись — вставай, как я, в пять утра, прополи, полей рассаду помидорную, руки свои в навозе замарай, потом и упрекни меня, ткни пальцем!

Т а и с ь я. А ведь она права.

М а н я - В а н я. Права!.. Сегодня сама руками в навозе копается, а завтра помидоры по семь рублей за килограмм продаст, еще одну теплицу с мужем своим Анатолием отгрохает и меня в батрачки наймет!

Л я д я е в а (смеется). Зато помидоры каждый день есть будем!

Т а и с ь я. И заметьте — даже зимой.

М а н я - В а н я. А сама барыней диван толстым задом прижмет и ручки уже белые на груди сложит!

С и м а. Никогда такого не будет!.. У меня и зад не толстый.

М а н я - В а н я. Отрастишь!

С и м а. Бабушка, вы тоже деревенская, скажите им!

М а н я - В а н я. Пусть скажет, она еще помнит, как ее кулаки гнобили!

З а х а р о в н а. Хорошо, что люди снова к земле льнуть стали. По сердцу, а не из-под палки. Значит, свой интерес им нужен. За одни значки да флажки много не наработаешь.

М а н я - В а н я. И ты туда же, бабуля?

З а х а р о в н а. Тут думать надо, чего людям лучше. Или одна на диванчике сидит, или все помидоры ранние кушают. Обругать да обхаять — дело нехитрое, на это у нас горазды. По уму надо. Чтобы те, кто спину гнет на огороде, и те, кто покупает, — все были довольны и радостны.

Т а и с ь я. Разве люди бывают когда-нибудь довольны? Кажется, все есть, а чего-то и не хватает.

З а х а р о в н а. Доброты нам друг к другу не хватает. Любви и уважения.

М а н я - В а н я. В общем, чем дальше в море, тем оно глубже. Куда плывем?

Пауза.

Л я д я е в а. Просите, бабоньки, Мирошникова, чтоб на остров Серикова направил. Нынче самое рыбное место будет. Там заработать можно будет.

Т а и с ь я. Это кто — Мирошников?

Маня-Ваня подозрительно смотрит на нее.

Л я д я е в а (показывает на контору). Мирошников в этом заведении командир-полковник.

Т а и с ь я. Он добрый?

Л я д я е в а (смеется). К кому как!

Т а и с ь я. Я хочу спросить, что он за человек!

М а н я - В а н я (мрачно). Гад.

Т а и с ь я. Я так понимаю, у вас все люди нехорошие.

М а н я - В а н я. Его даже утопить хотели рыбаки.

Т а и с ь я (испуганно). Как утопить?!

М а н я - В а н я. Ночью за ноги — и за борт.

С и м а. Страсти какие!

З а х а р о в н а. Нельзя на человека руку поднимать — он живой.

М а н я - В а н я. Мирошников у них на траулере завпродом плавал.

С и м а. Это капитаном?

М а н я - В а н я (смеется). Тундра необразованная!.. Завпрод на судне — ну вроде завхоза. А у них в море сухой закон. Так Мирошников водки несколько ящиков тайком на берегу набрал и в рейсе толкал рыбакам по двадцать пять рублей за бутылку.

С и м а (ахает). Двадцать пять?!

Л я д я е в а. Охамел.

Т а и с ь я. Наговорят на человека с три короба и радуются. Это еще доказать надо!

М а н я - В а н я. Чего доказывать? Мирошников поэтому и списался с траулера, побоялся дальше шакалить. А то бы его рыбачки достали ночкой темной. За ноги — и за борт. Они мужчины серьезные.

Л я д я е в а. Серьезные. По своему́ знаю.

М а н я - В а н я. Так что гад он, Мирошников.

Т а и с ь я. Звери какие-то…

М а н я - В а н я. Ты-то чего за него болеешь?

Таисья молчит.

З а х а р о в н а. Вы мне, девоньки, скажите, поварихи там постоянные или каждый раз заново набирают?

М а н я - В а н я. Заново, как и всех. Ты, бабуля, никак тоже пахать с нами собираешься?

З а х а р о в н а. Ага, поварихой. Пирожки я какие пеку — с луком жареным и яичками, вкрутую сваренными!

М а н я - В а н я. Старая ты для такого дела.

З а х а р о в н а. Да жилистая.

Т а и с ь я. В вашем возрасте, бабушка, внуков дома нянчить надо.

З а х а р о в н а. Мне другого пути нет.

М а н я - В а н я. Куда дети твои взрослые смотрят?

Захаровна молчит.