Орфей спускается в ад

ДОЛЛИ. Хорошо, миссис Толбет, благодарю вас.

ВИ. Чудесно. А вы, Бьюла?

БЬЮЛА. Не жалуюсь.

ВИ. Все еще не могу ничего разглядеть. Кто это там? (Показывает на фигуру Кэрол у окна.)

Женщины многозначительно молчат.

(Внезапно.) Ах, это она! Я думала, родные не позволяют ей бывать здесь…

У Кэрол вырывается чуть слышный горький смешок. Не отрывая глаз от Вэла, медленно проходит в кондитерскую.

Джейб и Лейди вернулись?

ДОЛЛИ. Коротыш и Пес отправились за ними на станцию.

ВИ. Прекрасно. Значит, я как раз вовремя. Я принесла свою новую работу. Только что закончила, еще не высохли краски. Я подумала, что Лейди, быть может, захочет повесить ее в комнате Джейба, чтобы он любовался ею, пока не оправится от операции. Люди, побывавшие на волосок от смерти, любят, чтобы им все напоминало о духовном… А? Да, да, это вознесение святого духа…

ДОЛЛИ(глядя на холст). Святого духа?.. А где же у него голова?

ВИ. Видите — сияние? Это и есть голова. Такой она мне привиделась.

ДОЛЛИ. А этот молодой человек с вами, — кто он?

ВИ. Боже мой, извините. Я так вымоталась, что позабыла о приличиях. Мистер Вэлентайн Зевьер. Миссис Хэмма. Миссис… простите, ради бога, Бьюла, всегда забываю вашу фамилию.

БЬЮЛА. Охотно прощаю. Меня зовут Бьюла Биннингс.

ВЭЛ. А с этим что делать?

ВИ. Ах да — шербет. Мне пришло в голову, что Джейбу надо будет покушать что-нибудь легкое, и я захватила шербета.

ДОЛЛИ. Шербет? Какой шербет?

ВИ. Ананасный.

ДОЛЛИ. Ананасный? Как раз мой любимый! Поставьте в холодильник, пока не растаял.

БЬЮЛА(заглядывая под салфетку). Боюсь, уже поздновато.

ДОЛЛИ. Неужто растаял?

БЬЮЛА. Одна жижа!

ВИ. Какая жалость! Поставьте все-таки на лед, может быть, снова затвердеет.

Женщины разглядывают Вэла.

Где у них холодильник?

БЬЮЛА. В кондитерской.

ВИ. А разве кондитерская работает? Я думала, Лейди закрыла ее.

БЬЮЛА. Закрыть — закрыла, а холодильник все там.

Вэл проходит в кондитерскую.

ВИ. Мистер Зевьер не здешний. У него испортилась машина ночью, во время бури, и я позволила ему переночевать в арестантской. Он ищет работу, и я решила познакомить его с Лейди и Джейбом: ведь Джейб не сможет теперь работать, и им понадобится помощник по магазину.

БЬЮЛА. Правильно.

ДОЛЛИ. У-гу.

БЬЮЛА. Не пойму только, куда они запропали, — курьерский давно пришел.

ДОЛЛИ. А может, это не курьерский?

БЬЮЛА. Или, может, Коротыш решил заглянуть куда-нибудь по дороге пропустить стаканчик.

ДОЛЛИ. Ага… к Руби Лайтфут.

Они проходят мимо Кэрол к неосвещенной части сцены. Кэрол встает, проходит в лавку, приближается к Вэлу, смотрит на него с простодушным любопытством, с каким ребенок наблюдает за другим ребенком. Он не обращает на нее внимания, поглощенный своим делом: перочинным ножом пытается исправить пряжку от ремня.

КЭРОЛ. Что это вы починяете?

ВЭЛ. Пряжку.

КЭРОЛ. Парни, вроде вас, вечно что-то чинят. Каблук мне не почините?

ВЭЛ. А что с ним?

КЭРОЛ. Почему вы притворяетесь, что не узнаете меня?

ВЭЛ. Трудно узнать человека, с которым никогда не встречался.

КЭРОЛ. Почему ж вы испугались, увидев меня?

ВЭЛ. Испугался?

КЭРОЛ. Да. Мне даже показалось, вы готовы улизнуть.

ВЭЛ. Поторапливаться из-за женщины приходилось, но бежать — не припомню… Вы загораживаете свет.

КЭРОЛ(слегка отступив). Простите. Так лучше?

ВЭЛ. Благодарю вас.

КЭРОЛ. Боитесь, донесу?

ВЭЛ. Что?

КЭРОЛ. Боитесь, донесу на вас? Нет, я не доносчица. Но понадобится — смогу доказать, что мы знакомы. Помните новогоднюю ночь в Нью-Орлеане?

ВЭЛ. Где бы мне раздобыть плоскогубцы?

КЭРОЛ. На вас была эта самая куртка, и еще вы носили кольцо из змеиных чешуек с рубиновым глазком.

ВЭЛ. Никогда не носил кольца из змеиных чешуек с рубиновым глазком.

КЭРОЛ. С изумрудным глазком?

ВЭЛ. И с изумрудным не носил. И вообще не носил никакого кольца из змеиных чешуек с каким бы то ни было глазком… (Негромко насвистывает, глядя вбок.)

КЭРОЛ(с легкой улыбкой). Может, оно было из драконьих чешуек — с изумрудным, или бриллиантовым, или рубиновым глазком. Вы еще нам рассказывали, что это подарок женщины-остеопата, с которой вы где-то познакомились во время своих скитаний. Вы говорили, что каждый раз, когда у вас туго с деньгами, вы даете ей доплатную телеграмму, и как бы далеко вы ни были друг от друга и сколько бы времени ни прошло со дня вашей последней встречи, — она высылает вам телеграфный перевод на двадцать пять долларов, сопровождая их каждый раз одними и теми же трогательными словами: «Люблю. Когда вернешься?» И в доказательство — хоть поверить было и так нетрудно — достали из бумажника последнюю из этих милых телеграмм и показали нам… (Запрокидывает назад голову и тихо смеется.)

Вэл отводит взгляд еще дальше и настойчивей принимается за пряжку.

Всю ночь мы ходили за вами из одной пивной в другую, но познакомились только в пятой. Я первая подошла к вам, помните? Вы стояли у стойки, я прикоснулась к вашей куртке и спросила: «Из чего она?» Вы ответили, что это змеиная кожа, и тогда я сказала: «Жаль, что не предупредили, я бы не стала ее трогать»… А вы нагрубили мне. Вы ответили: «Может, это научит вас не давать рукам волю». Было уже за полночь, и я была пьяна. Помните, что я вам тогда оказала? Я спросила: «А что же еще остается делать в этом мире, как не цепляться обеими руками за все, что подвернется, пока все пальцы не обломаешь?» Я никогда раньше не говорила этого и даже как-то не задумывалась над этим, но потом мне стало казаться, что никогда еще не изрекала я такой неоспоримой истины: а что еще остается делать в этом мире, как не хвататься обеими руками за все, что подвернется, пока все пальцы не обломаешь… Вы метнули на меня взгляд, трезвый такой, серьезный взгляд, вроде бы даже кивнули мне слегка, потом взяли гитару и начали петь. А когда спели, сняли шляпу и пошли собирать деньги. Если в шляпу кидали бумажку, вы присвистывали. Мой кузен Берти и я бросили вам пять долларов, и вы присвистнули пять раз и сели за наш столик выпить. Джина с шипучкой. Вы показали нам все эти надписи на гитаре… Ну как, ни в чем не ошиблась?

ВЭЛ. Что вам так приспичило доказывать, что мы знакомы?

КЭРОЛ. А чтобы познакомиться покороче… Мне бы хотелось прошвырнугься с вами по шоссе сегодня ночью.

ВЭЛ. Прошвырнугься?

КЭРОЛ. Не знаете, как это делается? Садитесь вдвоем в машину, выпьете немного, а потом проедете немного, остановитесь где-нибудь у ресторанчика и потанцуете под проигрыватель, а потом выпьете еще немножко и проедете еще немножко, и снова привал — потанцуете под проигрыватель еще немножко, а затем — побоку танцы и будете только пить да мчаться вперед, а там и мчаться никуда не будете — только пить, а потом, наконец, и пить перестанете…

ВЭЛ. Ну, и что тогда?

КЭРОЛ. А это уж зависит от погоды и от партнера. Если ночь ясная, расстилаете одеяло среди надгробий на Кипарисовом холме — там местный приют для покойничков, а если погода похуже, ну вот как сегодня, скажем, — тогда подъезжаете к мотелю на шоссе…