Мартин Лютер и Томас Мюнцер, или Начала бухгалтерии

МУЖСКОЙ ГОЛОС

Они палачи и вешатели, вот они кто. В этом все их ремесло.

МЮНЦЕР

Их правление в том и состоит, чтобы сеять повсюду злобу и чинить произвол, а кое-кто еще только входит во вкус, как обижать и притеснять бедный люд. Мало того, они держат в страхе все человечество и мучают и терзают не только своих людей, но и другие народы. Они бы хотели поработить все человечество, чтобы самим оставаться главными и чтобы их все боялись, чтобы им поклонялись и почитали их. Это и есть идолопоклонство, когда люди боятся своих господ и отрекаются от своего предназначения, и пресмыкаются, и лгут ради жалкого куска хлеба насущного. А для них пот рабочих — сладок, ох как сладок!

МУЖСКОЙ ГОЛОС

Он еще попортит им печень!

МЮНЦЕР

Здесь не поможет никакое умничанье, никакие красивые словеса. Истина должна открыться. Дальше так продолжаться не может. Поиграли в бирюльки — и хватит, народу это уже поперек горла стало, и грядут великие перемены. Люди во всем мире начали разбираться, что к чему, и власть имущие еще ужаснутся своему бессмысленному насилию. Ибо великая страшная дерзость — применять старые средства власти, когда мир так изменился. А потому не давайте себя опутать красивыми словесами о милосердии, тогда наше дело победит. Мы должны вспомнить, что мы существа, наделенные духом. Мы должны знать, что делаем, а не только слепо верить. Человек должен руководствоваться своим разумом. Пускай эти ученые господа изрыгают хулу и анафему на то, чего они признавать не желают. Они ничего не хотят видеть, ничего не хотят слышать, для них все инакомыслящие — опасные мечтатели, одержимые, слова «разум» они на дух не переносят. Еще бы! Да слыхано ли дело — чтобы народы стали свободными.

МУЖСКОЙ ГОЛОС

Многие люди думают, что это только заумь одна.

МЮНЦЕР

Они просто не могут себе представить, что можно столкнуть господ с их тронов, а на их место возвести низших. Они слышать этого не могут, потому и называют это заумью.

Ах, господа хорошие, перестаньте кривляться. Можете выбросить к дьяволу ваши румяна. Ваша ложь все равно выйдет наружу. Разве вы не видите, что от искры разгорается великое пламя? Да, вы это видите, и я тоже вижу!

Мюнцер уходит, с ним восторженный народ.

Гайлер фон Кайзерсберг, лениво облокотясь на амвон, негромким елейным голосом читает проповедь. Перед ним на стульях сидят Фуггер, несколько знатных дам и господ.

ГАЙЛЕР

Богатые — зло мира.

Аплодисменты.

Эти господа, живущие ростовщичеством, суть причина голода и дороговизны, а их сундуки набиты деньгами.

Аплодисменты.

Их надо истреблять, как волков, ибо они не боятся ни бога, ни людей.

Аплодисменты.

В стране столько бедных и слабых, нищие и калеки умирают с голода, а они тратят по полмиллиона на какой-нибудь банкет, и проигрывают миллионы в кости. Посреди ужасающей нищеты они наслаждаются своим растущим благоденствием. Истинно говорю вам, перед лицом столь резких имущественных различий в один прекрасный день дело дойдет до революции.

Громкие аплодисменты.

ФУГГЕР (поднимается, жмет проповеднику руку)

Дорогой Гайлер фон Кайзерсберг, вы прочли нам одну из ваших самых прелестных проповедей. Проповедей, которые хватают за сердце. Я позволил бы себе сказать, что мы не скоро забудем ваши пророческие слова.

Аплодисменты. Гайлер кланяется.

Я приказал подогреть простой гороховый суп.

ГАЙЛЕР

Гороховый суп? Я думал, будут холодные закуски.

ФУГГЕР

Вы проповедуете скромность. Мы стараемся, как можем.

Гайлер и остальные гости уходят. На помост входит Шварц и передает Фуггеру кровавую отрубленную руку.

ФУГГЕР

Что это?

ШВАРЦ

Рука.

ФУГГЕР

Придет же такое в голову. (Возвращает руку Шварцу, тот кладет ее на бухгалтерскую книгу.) А где владелец?

Шв а р ц

Возможно, пришлют и другие части.

ФУГГЕР

Надеюсь, они ничего не забудут. А то — как же сложить беднягу?

ШВАРЦ

Они могут и три головы прислать. Разбирайтесь тогда.

ФУГГЕР

Кто же отправитель?

ШВАРЦ

Партия рыцарей. Зиккинген нанес первый удар.

ФУГГЕР

А партия князей?

ШВАРЦ

У них, как всегда, нет денег.

ФУГГЕР (заполняет чек и передает его Шварцу)

Думаю, этого достаточно. Но чтобы партия рыцарей была ликвидирована. Полностью.

ШВАРЦ

Будет исполнено. Я передам.

ФУГГЕР

Не только Зиккинген. Все. Надо разделаться со всей бандой разом.

ШВАРЦ

В этих вопросах князья очень добросовестны. Тогда, собственно, останутся только рабочие и крестьяне.

ФУГГЕР

И до них очередь дойдет. Зачем вы положили эту руку на мою бухгалтерскую книгу? (Снимает руку.) Сплошь кровавые пятна. А я не выношу даже чернильных.

Шварц торопится стереть пятна.

(Рассматривает руку.) Как эти люди ведут войну! Отвратительно. Что за стиль!..

ШВАРЦ

Не стирается. Вам придется примириться с тем, что в балансе будет кровь.

ФУГГЕР

Назовем это красными цифрами и спишем. (Отдает руку Шварцу.)

ШВАРЦ (зовет)

Господин Гайлер фон Кайзерсберг!

Гайлер появляется перед помостом.

(Кидает ему руку.) Вот вам холодная закуска!

ГАЙЛЕР (уходит, забрав руку; в восторге)

Мысль свободна, мысль свободна!

Мюнцер и несколько его товарищей, длинноволосые и бородатые

МЮНЦЕР

Все равны. Все общее, и выдается каждому по его потребности. Вся власть должна быть передана народу. Имущество тех, кто окажет сопротивление, будет конфисковано, ибо люди эти своими деньгами с самого начала мешали делу справедливости, но вопили о ней без конца. А народ по темноте своей верил их красивым словам.

ПЕРВЫЙ ТОВАРИЩ

Они и дальше будут вопить, а народ будет им верить.

МЮНЦЕР

Наше дело подобно доброй красной пшенице. Когда она в земле, кажется, что она никогда не взойдет. Но она взойдет. Власть имущие будут свергнуты, и никакие вопли им не помогут. Слишком долго они делали свое черное дело, и раскаяния от них не дождаться. Я говорил со многими людьми. Везде простой человек принимает правду. Люди слишком долго терпели. Народ не глуп, он понимает, что к чему. Он полон решимости. Он будет творить справедливость и не побоится сильных мира сего.

ВТОРОЙ ТОВАРИЩ

Да каждый думает только о себе!

МЮНЦЕР

А почему? Почему? Мы должны сплотить горожан, рабочих и крестьян. Они должны понять: их беда — наша общая беда. Их требования — наши требовнаия. Нет иного пути помочь человечеству, кроме как со всей серьезностью, постоянно и терпеливо обличать несправедливость этого мира.

ГУТ

Я хочу основать новую общину. Объединить несколько человек, которые хотят жить вместе и к которым могут присоединиться другие. Брак остается, но детей мы будем воспитывать сообща. Каждый получит, что ему требуется. Общественное добро, общественная кухня, школа, больница. Мы будем вместе работать, и вместе покупать, и отказываться от любой военной повинности. Ибо всякая война есть грех.

МЮНЦЕР

Гут, ты прекрасный человек, но прежде всего, необходимо создать предпосылки.