Голова кругом

Антуан. Грубо говоря, мое присутствие вам неприятно?

Клод. Крайне.

Антуан. Итак, вас посещает моя жена, не правда ли? Не отнекивайтесь! Она спит с вами с шестого декабря.

Клод (подскакивает). Вы что... сдурели?

Антуан (сочувственно усмехается и вытаскивает из кармана блокнот). Не надо... не надо... Я не утверждаю того, чего не мог бы доказать. Вашим предшественником был Франсис Лопес, мексиканский художник. Она рассталась с ним, как было задумано, — шестого декабря, полгода назад, чтобы все время с вами тут встречаться.

Клод. Но...

Антуан. Не перебивайте, пожалуйста. Все и так достаточно запутанно. Она спала с Лопесом с шестого июня по шестое декабря прошлого года. До этого — с неким Жаном де Марильяком... полный кретин был, вы гораздо лучше, я ему сразу два ребра сломал, как увидел. (Клод вздрагивает.) Не бойтесь... я бы уже давно с вами расправился. А до Жака де Марильяка... но это уже вам неинтересно. Видите ли, господин Коленвал, только вы и остаетесь... С Франсисом Лопесом все кончилось в декабре, он уехал, в данный момент ваша квартира — единственно возможный вариант, и покончим с этим. Итак, спит она с вами. Она приходит каждый день с пяти до семи. Я, конечно, понимаю, это пошло, но простительно, поскольку нельзя же все разом обновить! В конце концов, в сутках только лишь двадцать четыре часа, и то — первые двенадцать называются точно так же, как вторые, что делает любой выбор, тут я согласен с вами, сильно ограниченным. Итак, я говорил о том, что к вам приходит моя жена. И ей у вас неплохо: я ни разу не слышал, чтобы она пожаловалась на ваше обращение с ней, — значит, мое присутствие вам неприятно?

Клод. Весьма.

Антуан (подбадривая). Мерзкая у меня рожа. Верно?

Клод. Мне никогда не пришло бы в голову на вас жениться.

Антуан. Вы хотите сказать, что сей выбор не делает чести ее вкусу? Я мог бы возразить на это, что вы тоже один из тех, кого она выбрала, во всяком случае, молодой человек, это не совсем уважительно по отношению к ней; вам крупно повезло: я решил, что вы мне симпатичны.

Клод. Я очень об этом сожалею. (Хочет встать.)

Антуан. Смотрите! Запястье штука хрупкая! (Клод садится.) А чем вы занимаетесь вдвоем? Когда она к вам приходит?

Клод. Какой вы несносный!

Антуан. Вот видите! Это подтверждает мои догадки. Как я страдаю! Чудесно! Вы бы так себя не вели, если бы были знакомы с ней всего неделю. А если я несносен, то, помилуйте, кто с ней спит — вы или я?

Клод. Вы первый начали.

Антуан. Правильно! Но я не хочу с ней больше спать.

Клод. Почему, простите?

Антуан. По разным причинам, и в частности потому, что мне глубоко отвратительно спать с женой рогоносца.

Клод. Но она ваша жена!

Антуан. Ну и что? Рогоносец я или нет?!

Клод (обхватывает голову руками). Хватит!

Антуан. Рогоносец я или нет!

Клод. Да! Да! Да! (Раздумывает.) И что? Гм, не так это плохо, быть рогоносцем.

Антуан. Если хотите, можете им стать, а меня это больше не интересует с некоторых пор. Меня интересует боль.

Клод. Так мужчины все рогатые! У мужей традиция, конечно, богаче, но ведь любовники тоже... Любовник всегда чей-то муж.

Антуан. Вы женаты?

Клод. Если бы я был женат, я не изменял бы своей жене.

Антуан. Естественно... изменяла бы она. Как у меня. А потом вам легко говорить, вы же не женаты.

Клод. Допустим, но рога — это подлинное украшение, это — символ силы! Мужественности!

Антуан. Ради Бога, пожалуйста! Воля ваша!

Клод (в отчаянии). Не каждому дано!..

Антуан. Ага! В точку попали. И наоборот, кому дано, тому неохота.

Клод. Нет, если честно, может, вы мне все-таки объясните, зачем вы сюда явились? Если морду мне набить — давайте, я вас честно предупреждаю, что у меня нет ни черного пояса, ни третьего дана, но я немножко занимался физкультурой. Если пристрелить меня — не стесняйтесь, места много, глядишь, вас оправдают. Если надо мной посмеяться, то это проще простого, поскольку в спорах я не силен.

Антуан. Что вы, я не вынуждаю вас уйти. Я просто хочу остаться у вас на несколько дней, чтобы вдоволь пострадать. Я же не думал, что еще и обстановка безвкусная.

Клод. Вы просто сумасшедший!

Антуан. Не понимаю, почему вы так говорите. Вы отнимаете у меня жену, я молчу. Я все время молчу, вот уже семнадцать лет, как мы поженились, и шестнадцать, как она изменяет. (Клод делает удивленный жест.) Да, шестнадцать лет... хорошо сохранилась. Шестнадцать лет я страдаю у себя дома, и боль притупляется... Уже семнадцать лет я живу в той же самой квартире в районе Перейре... чудовищный район, железная дорога, унылые люди, унылые улицы! О, Боже мой, как же я выдержал семнадцать лет... и сам говорю себе: вот нынешний любовник Люси, наверняка парень понятливый... на самом деле, знаете ли, я вот черный пояс, третий дан, а встречаю все людей понятливых... я справки навожу, навожу справки тихонечко... У меня отличный тип имеется... еще с 1924 года... он что надо... а потом очень просто, только вы да Дюпон, а с Дюпоном никак нельзя. Я знаю, кто вы, где живете, денег у вас немного, зарабатываете их более или менее честно, работа, правда, не очень интеллектуальная... по-моему, вы манекенщик у знаменитого мужского кутюрье... и не педераст, что при вашей профессии — занятный парадокс, можно сказать, мужество... да, мужество, и я понимаю, что вы понравились Люси, она обожает отважных... Вот... исходя из наших сходных привязанностей, я прошу вас временно уступить мне вашу квартирку... Прихоть... точно, назовем это прихотью. Все-таки я ни разу за семнадцать лет ничего не просил у любовников своей жены. Вам кажется, что я перегибаю палку?

Клод. Могли бы у предыдущего попросить, я ее очень мало знаю...

Антуан. Не будьте ослом, дорогой мой, при чем тут сроки.

Клод. Но почему я? Почему не Жан де Марильяк? Или кто-нибудь еще?

Антуан. Потому что до сих пор она мне никогда не изменяла.

Клод. Ничего не понимаю... Продолжайте. Если очень хочется.

Антуан. Дайте мне вам объяснить, а потом будете комментировать. Рассказываю дальше. Согласитесь, что после того, как я сломал два ребра Жану де Марильяку, мне сложно было обратиться к нему с просьбой... Лопеса Люси в действительности не любила. Только думала, что любит. Обычное мимолетное увлечение, впрочем, как и было задумано; Лопес исчез из поля зрения шестого декабря. У меня ощущение, что с вами все гораздо серьезней. Я выбрал вас отчасти из-за этого. Мне так удобнее.

Клод (вне себя). А куда-нибудь еще нельзя?!

Антуан. Я там неловко буду себя чувствовать. Я бы не смог так страдать.

Клод. Мне на это глубоко наплевать.

Антуан. Наплевать вам или нет, у вас есть некоторые обязательства.

Клод. Обязательства? Перед кем, интересно?

Антуан. Перед моей женой. А значит, и передо мной. Так мы и породнились.

Клод (с деланным смехом). Как любопытно! Просто очень любопытно.

Антуан (смеется так же). Я же говорил, очень любопытно. (Оба натужно смеются и вдруг одновременно замолкают.)

Клод. Уйти — тоже одно из обязательств перед ней?

Антуан. Разумеется, поскольку я ее муж и вас об этом прошу.

Клод. И куда же мне идти?

Антуан (непринужденно). Куда угодно. Послушайте, оставайтесь, еще хуже получится. У меня дома весело. Слишком весело. Я могу работать, только когда мне больно. Если вы сделаете одолжение и останетесь, я почувствую себя до последней степени несчастным. А потом, вы наверняка замечательный хозяин.