Библейский греческий язык в писаниях Ветхого и Нового завета

6. Евраистическій элементъ Новаго Завѣта по сравненію съ таковымъ же у LXX-тu.

Вліяніе еврейскаго языка измѣнило греческій въ Новомъ Завѣтѣ такъ же, какъ и у LXX-ти, произведши на него одинаковыя воздѣйствія. Общій евраистическій отпечатокъ въ существенномъ тожественъ въ обоихъ; евраизмы новозавѣтные аналогичны или тожественны таковымъ же у LXX-ти.—LXX—это переводъ на греческій языкъ; правда, нѣкоторыя книги составлены погречески, но можно сказать, что писатели ихъ мыслили поарамейски или поеврейски, почему ихъ творенія также не менѣе евраистичны. Новый Завѣтъ [кромѣ первоначальнаго Евангелія отъ Матѳея] написанъ непосредственно погречески, и его писатели мыслили на (евраистическомъ) греческомъ языкѣ,—по крайней мѣрѣ, болѣе часто, чѣмъ LXX.—Въ І-мъ вѣкѣ нашей эры евраистическій греческій языкъ являлся болѣе легкимъ, болѣе гибкимъ, болѣе корректнымъ, болѣе богатымъ такими греческими оборотами, какихъ не было у LXX-ти въ ихъ евраистическомъ языкѣ за три вѣка раньше или при самомъ его рожденіи.—LXX—это были іудеи, жившіе въ еврейской средѣ, и переводили они на греческій языкъ, сами вырабатывая многіе термины, обороты и т. п. Евреи-писатели Новаго Завѣта начали не тотчасъ же съ письменнаго изложенія погречески христіанскаго откровенія, которое было сообщено поарамейски. Нѣтъ,—ученіе это въ теченіе нѣкотораго времени проповѣдывалось устно погречески еще до написанія новозавѣтныхъ книгъ; и вотъ именно этотъ греческій языкъ христіанскаго проповѣдничества, уже сформировавшійся и обращавшійся, употребили въ своихъ твореніяхъ новозавѣтные писатели, болѣе или менѣе долго пользовавшіеся имъ словесно. Греческій языкъ LXX-ти часто есть лишь буквалистическій переводъ съ еврейскаго, а въ Новомъ Завѣтѣ онъ гораздо независимѣе отъ евраистическаго вліянія. Вслѣдствіе этого Новый Завѣтъ даетъ намъ обычный греческій языкъ I вѣка гораздо больше и лучше, чѣмъ LXX—языкъ своей эпохи. Отсюда же вытекаетъ, что для выясненія истиннаго характера свободнаго и нормальнаго вліянія еврейскаго языка на греческій нужно пользоваться Новымъ Завѣтомъ, а не LXX, да и въ Новомъ Завѣтѣ слѣдуетъ устранить отрывки, гдѣ воспроизводится сказанное или сообщенное поарамейски, ибо тутъ греческій языкъ тоже можетъ носить характеръ перевода. Должно выбирать книги и отрывки, въ коихъ писатель мыслитъ самъ для себя и выражается погречески независимо и свободно; таковы посланія.—LXX—это нѣсколько переводчиковъ, и всѣми чувствуется различная рука въ разныхъ книгахъ, но все же языкъ и стиль въ существенномъ тожественны. Въ Новомъ Завѣтѣ языкъ съ матеріальной стороны—по словамъ и конструкціямъ—остается тожественнымъ или почти такимъ во всѣхъ книгахъ, но способъ распоряженія этимъ языкомъ и стиль глубоко разнятся у различныхъ писателей.—LXX имѣютъ евраизмы, а въ Новомъ Завѣтѣ больше арамаизмовъ и раввинизмовъ. — У LXX-ти евраистическая окраска—густая, яркая, простирается во всѣ книги и во всѣхъ частяхъ и почти вездѣ въ одинаковой степени. Въ Новомъ Завѣтѣ евраистическая окраска ощутительна почти повсюду, но она не чрезмѣрна, какъ у LXX-ти, и распредѣпяется весьма неравномѣрно—даже въ одной книгѣ. Едва замѣтная въ посланіи къ Евреямъ и въ нѣкоторыхъ главахъ книги Дѣяній,—она весьма сильна въ Апокалипсисѣ и крайне неравномѣрно распредѣляется въ Евангеліи св. Луки и въ книгѣ Дѣяній, гдѣ нѣкоторые отрывки—чисто евраистическіе.—Предшествующія наблюденія показываютъ, что Новый Завѣтъ составленъ погречески, а не могъ быть (—кромѣ перваго Евангелія—) сначала составленъ поеврейски и потомъ переведенъ погречески.—Въ Новомъ Завѣтѣ много новыхъ идей, каковы, напр., спеціально христіанскія идеи; ихъ у LXX-ти нѣтъ.— Языкъ Новаго Завѣта есть младшій братъ языка LXX-ти, а не его сынъ, и—будучи болѣе молодымъ—нуждался только въ помощи и содѣйствіи старшаго. Ко времени своего распространенія въ эллинизованномъ мірѣ чрезъ проповѣдь христіанство образовало для себя свой языкъ, какъ три вѣка предъ симъ іудейство составило свой (въ переводѣ LXX).—Нельзя постигнуть ясно и полно Новый Завѣтъ, не узнавши существенные элементы языка еврейскаго не менѣе, чѣмъ и при уразумѣніи LXX-ти. Какъ и при LXX-ти, нельзя предаваться чтенію Новаго Завѣта, не отрѣшившись отъ литературной и традиціонной формы греческаго классическаго языка и не ознакомившись близко съ новою манерой мыслить и выражаться.

7. Христіанскій элементъ Новаго Завѣта.

Первое лингвистическое измѣненіе, произведенное христіанствомъ, было въ языкѣ арамейскомъ, гдѣ оно начато Самимъ Іисусомъ Христомъ и продолжено Его учениками, пока они жили съ христіанскими арамейскими общинами Палестины.—Второе было въ языкѣ греческомъ чрезъ эллинистическихъ христіанскихъ проповѣдниковъ. Оно совершилось при слѣдующихъ условіяхъ: а) греческій языкъ подпадалъ вліянію языка арамейскаго, уже христіанизированнаго, и копировалъ отсюда или переносилъ погречески арамейскія христіанскія выраженія, б) Религіозныя разсужденія христіанскихъ проповѣдниковъ по поводу своихъ принциповъ, споры съ іудействующими противниками или еретиками, опроверженіе язычества, разъясненія въ интересахъ наученія неофитовъ—всѣ эти причины вели къ теоретическому развитію христіанской доктрины. Но послѣдняя является также и практическою, она даетъ жизни новое, сверхъестественное понятіе, она примѣняется ко всѣмъ потребностямъ и ко всѣмъ актамъ обыкновенной жизни, подлежащей моральному закону. Это теоретическое и практическое развитіе христіанства по необходимости произвело соотвѣтствующее измѣненіе въ обычномъ греческомъ языкѣ, который сталъ развиваться параллельно сему, вырабатывая христіанскій греческій языкъ. Такъ, въ посланіяхъ первородный грѣхъ, благодать, обитаніе и дѣйствованіе Духа Св. въ душахъ, духовное возрожденіе души и возникающая затѣмъ новая жизнь, безполезность дѣлъ и обрядностей іудейскаго закона, искушенія и испытанія, отношеніе христіанина ко внѣшнему міру и его благамъ—всѣ эти идеи глубоко затрагиваютъ греческій языкъ, развиваютъ и преобразуютъ его. в) Поскольку новозавѣтные писатели употребляли въ своихъ писаніяхъ языкъ устнаго проповѣданія, уже сформировавшійся до извѣстной степени,—этимъ самымъ они способствовали дальнѣйшему развитію языка въ томъ же христіанскомъ направленіи, какъ это было съ самаго начала, г) Измѣненія языка подъ христіанскимъ вліяніемъ подчинялись законамъ аналогіи: собственный смыслъ греческаго слова расширялся, чтобы чрезъ него выражалась христіанская идея; евраистическій смыслъ греческаго слова тоже получалъ расширеніе одинаковаго свойства; новыя сложныя или производныя, выражая чисто христіанскія идеи, слѣдовали обычнымъ законамъ евраистическаго греческаго языка, и пр. д) Христіанскій элементъ не одинаково равномѣрно распространенъ по Новому Завѣту. Напр., въ посланіяхъ, которыя даютъ намъ развитіе христіанскихъ принциповъ, онъ является значительнымъ и отчетливымъ, болѣе чистымъ и спеціально христіанскимъ, чѣмъ въ Евангеліяхъ, гдѣ онъ нѣсколько окутанъ іудейскимъ покровомъ. е) Христіанскій колоритъ совершенно отличенъ отъ евраистическаго. Вліяніе и колоритъ христiанскіе болѣе глубоки и болѣе распространены въ Новомъ Завѣтѣ, чѣмъ евраистическія. При всемъ томъ христіанскій колоритъ менѣе поражаетъ насъ: мы слишкомъ привыкли къ христіанскимъ идеямъ и выраженіямъ; христіанскій смыслъ заключается особенно въ христіанизаціи значенія греческихъ или греко-евраистическихъ словъ и потому гораздо болѣе затрагиваетъ лексиконъ, стиль и экзегесисъ, чѣмъ морфологію или синтаксисъ. Напротивъ, евраистическое вліяніе производило значительныя измѣненія и неправильности.—Приводимъ, примѣры христіанскаго вліянія. Новыя слова—сложныя или производныя: ἀναγεννᾶ̣ν. ἀναζῇν, ἀλλοτριεπίσκοπος, αι̇μοτεκχυσία, θάπτισμα, σαββατισμός, συνσταυροῦσθαι. Слова и выраженія, принявшія христіанскій смыслъ: ἅρτονκλάσαι, κόσμος, σωτηρία, ζωή, εὐαγγέλιον, κηρύσσειν и κήρυγμα; οι̇ κλητοί; οἱ ἐκλεκτοί, ἀπόστολοι, μάρτυρες; οἰκοδομή и οἰκοδομεῖν; ἄνωθεν γεννᾶσθαι; ἀκούειν и ὁρᾷν въ примѣненіи къ актамъ λόγος'а въ Евангеліи св. Іоанна. Слова и выраженія техническія: βαπτίζειν, τίστις, οἱ πιστοί, διάκονος, ἑπίσκοπος, πάσχειν въ рѣчи о страданіяхъ Господнихъ, ζῇν ἑς κυρίῳ, πρεσβύτεροχ; τὸ πνεῦμα или πνεῦμα ἅγιον для обозначенія Третьяго Лица Св. Троицы и ὁ λόγος, ὁ υι̇ός—для Второго Лица; (ὁ) θεός—съ или безъ члена, какъ собственное имя единственно существующаго Бога, Котораго евреи называли ὁ θεὸς ὁ ζῶν. Новые метафоры, гдѣ явленіями матеріальнаго міра описываются явленія христіанскаго сверхъестественнаго міра: περιπατεῖν ἐν καινότητι ζωῆς, κατὰ σάρκα, ἐν ἡμέρᾳ, ἐν σκότει, κατὰ ἄνθρωπον, τῷ αὐτῷ πνεύματι, ἐν τῷ φωτί и пр.; πέτρα σκανδάλου, τὸ σκάνδαλον τοῦ σταυροῦ; τὰ βέλη τοῦ πονηροῦ τα̇ πεπυρωμένα и τὸν θυρεὸν τῆς πίστεως (Εѳ. VI, 16); εἵ τις θέλει ο̇πίσω μοῦ ἐλθεῖν, ἀπαρνησάσθω ἐσυτὸν καὶ ἀπὰτω τὸν σταυρὸς αὐτοῦ καὶ ἁκολουθείτω μοι (Мѳ. XVI, 24), при чемъ евраистическое выраженіе ο̇πίσω μοῦ ἐλθεῖν принимаетъ христіанскій характеръ; ἐπὶ ταύτῃ τῇ πέτρα οι̇κοδομήσω μου τήν ἐκκλησίας καὶ πύλαι ἅδου οὐ κατισςύσουσις αὐτῆς, δώσω σοι τὰς κλείδας κτλ. (Μѳ. XVI, 19); ὁ ὼν ει̇ς τὸν κόλπον τοῦ πατρός (Ін. I, 18). Новое— христіанское—соотношеніе между словомъ и его дополненіемъ и конструкціи особенныя: ἀποθανεῖν τῇ ἁμαρτίᾳ; ζῇν τῷ θεῷ ἐν Χριστῷ Ἰησου (Рим. VI, 11); τῶν πιστευόντων διʼ ἀκροβυστίος и τῆς ἐν ἀκροβυστίᾳ πίστεως; βαπτίζειν τινὰ ἑν πνεύματι, εἰς πνεῦμα, εἰς τὸ ὅνομα τοὺ πατρός, ἐπὶ τῷ ο̇νόματι. ἐν τῷ ο̇νόματι, εἰς Χριστόν, εἰς τὸν θάνατον. εἰς ἓν σῶμα; ἧν πρὸς τὸν θεόν съ богословскимъ значеніемъ „въ Богѣ и въ единеніи Съ Богомъ“—ὁ ὥν εἰς τὸν κόλπον (Ін. I, 1. 18); ἑνδυναμοῦσθε ἐν Κυρίῳ καὶ ἐν τῷ κρἀτει τῆς ἰσχύος αὐτοῦ (Εѳ. VI, 10) „чрезъ Господа и въ единеніи съ Нимъ. Его силою и пребывая въ сферѣ дѣйствія этой силы“.