Русская проза рубежа ХХ–XXI веков: учебное пособие

Интересен замысел серии «Живая линия», составителем которой выступает критик и переводчик Б. Кузьминский: ««Живая линия» – не музей изобразительных искусств и не кунсткамера, но лаборатория, в которой кипит созидательная работа и ставятся эксперименты по синтезу могучего и свободного языка, доставшегося нам в наследство, и новой реальности, которая формируется на наших глазах и которую нам придется обживать в грядущем».

К проектам можно отнести и такое явление, как «писательский дуэт», когда два автора объединяются, чтобы «выполнить» художественный текст. Среди них А. Гаррос и А. Евдокимов,

B. Белобров и О. Попов, Л. Горалик и С. Кузнецов. Первый проект оказался настолько удачным, что роман «Головоломка» (2003) получил премию «Национальный бестселлер». Правда, стоит подчеркнуть, что авторы скорее представляют ту или иную проблему; ненормативная лексика, выполняя традиционную характерологическую функцию, не является достоинством текста, а скорее демонстрирует их эпатажные наклонности.

Активизация читательского интереса достигается разными способами. В частности, проводятся тщательно продуманные компании с выпуском листовок, календарей и прочей атрибутики, призванной привлечь внимание будущих покупателей.

C. Чупринин отмечает, что «сейчас превращение текста в шоу, а автора в шоумена – единственный способ приблизить писателя к публике». Поэтому писатели участвуют в разнообразных акциях, светских мероприятиях; на Аллее звезд, например, были установлены плиты с именами самых публикуемых авторов А. Марининой и Д. Донцовой.

Согласно данным опроса независимого исследовательского центра РОМИР, проведенного в 2001 г., 49,2% опрошенных детей читают Б. Акунина, В. Пелевина и даже Т. Толстую. Предпочтение объясняется изменением состава книг в семейных библиотеках: они включают во множестве детективы и дамские романы, т.е. произведения массовой литературы. Благодаря четко ориентированной издательской политике современный литературный процесс складывается из книг трех тематических групп: боевика или детектива, любовной прозы («женский роман»), фантастики (собственно фантастики, триллеров, футурологической литературы). Отражая интерес к сериалам, публикуют «кинороманы». Появился даже ходячий анекдот: сначала сценарий, потом фильм и только затем книга.

Публикация одних и тех же авторов приводит к тому, что и критика чаще всего пишет именно об их произведениях. Далеко не всегда быстрота откликов на то или иное произведение свидетельствует о действительной читательской популярности авторов. Лишь в редких случаях писатель становится популярным благодаря не «раскрутке», а найденной теме или мастерству. Поскольку такие публикации немногочисленны, они не влияют на общую картину. Литературный поток обширен, у каждого критика и обозревателя складывается свой пул примерно из 20-30 имен, о которых он постоянно пишет [6]. Поэтому и круг активно обсуждаемых авторов насчитывает не более 100-200 имен.

Коммерциализация литературы породила как положительные, так и отрицательные явления. Вначале, как отмечалось, она привела к публикации и републикации авторов, неизвестных современному читателю. Вместе с тем возникло разделение литературы на элитарную (предназначенную для определенной группы читателей или специалистов) и массовую (главный критерий которой определяется ее развлекательной функцией).

Выход на первый план массовой литературы не случаен. Бытование развлекательной литературы традиционно связано с расширением круга читателей. Фактически такие произведения существовали и в литературе социалистического реализма, но их функция была иной – создать стереотипный образ врага, хорошего сыщика, романтического героя. Отметим, что происходящее взаимодействие массовой и элитарной литературы в первую очередь проявляется на структурном и языковом уровне.

Качественный текст получается, если писатель активно применяет интересные сюжетные ходы, фантасмагорию, фантазию. В качестве примера можно привести книги Л. Улицкой. В конце 1980-х она не была известна широкому читателю и вошла в литературу как автор «женской прозы», печатаясь в глянцевых журналах. Постепенно Л. Улицкая пришла к созданию романов с непростой проблематикой, глубоким психологическим подтекстом. Вышедший в 2006 г. роман «Даниэль Штайн, переводчик» справедливо признается лучшим текстом автора.

Характерно также внимание молодежи к неординарным текстам А. Геласимова, П. Крусанова, О. Славниковой. Они не отличаются простой и ясной интригой, наполнены философскими размышлениями, метафорическими приемами. Следовательно, понятие «массовый» можно отнести и к сложным по тематике и построению текстам, если они пользуются интересом у читателей [7].

Анализируя особенности развития культуры последнего десятилетия ХХ в. и начала XXI в., отметим влияние компьютерного мышления, обусловленное совершенствованием издательских технологий. Ускорение процесса выпуска книг привело к появлению «килобайтной литературы», создаются произведения, откровенно набиваемые на машинах и даже не подвергающиеся элементарной правке, где доминируют диалоги и несложные описания.

Развивается региональная литература, формируются своеобразные топосы, например, уральский и красноярский. Первый представлен А. Ивановым и О. Славниковой. Они разрабатывают перспективные направления и жанры – исторический роман (точнее условно исторический) и антиутопию. В XXI в. накопленный опыт позволит О. Славниковой перейти к созданию объемных текстов и стать Букеровским лауреатом, А. Иванову быть отмеченным «Большой книгой».

Указав истоки, состав «литературы переходного периода», разделение ее на отдельные составляющие, определив задачи, стоящие перед исследователем, возможные критерии выделения текстов, факторы, влияющие на образование литературного процесса, обозначим основные особенности современной прозы. Они определяются своеобразием проблематики, изменением типа героя, жанровыми, стилевыми и языковыми поисками.

Одна из традиционных методик предполагает исследование проблематики произведений, в основе другой лежит изучение жанровой парадигмы, третьи исследователи сосредоточивают свое внимание на типологических свойствах изучаемой группы произведений. Чаще других используется тематический принцип, предполагающий изучение доминирующих тем; традиционно выделяют военную, деревенскую, бытовую темы, городскую и историческую проблематику. Что же изменилось в рассматриваемый период с содержательной точки зрения?

В 1990-е годы литература начинает резче фиксировать перемены в общественной и социальной жизни, вводить новые темы. Появляются изображения маргинальных зон – кладбищ, больниц, общежитий, афганской и чеченской войн, тюрем. Писатели рассказывают о насилии, проституции, наркомании. Повествование нередко изобилует физиологическими и натуралистическими подробностями, описаниями различных патологий. Подобное «жесткое» изображение резко контрастировало с идиллическими, пасторальными, мифологическими ситуациями, распространенными в тоталитарной культуре.

Жесткие картины действительности вызывали у читателя гнетущее настроение, что усиливалось повествованием от первого лица. Откровенное изображение ряда острых проблем, введение тем, традиционно считавшихся «запретными», и соответствующего им героя породило особый феномен, называемый «чернухой».

Отмечая натурализм изображаемого как одну из особенностей современной прозы, признаем, что высказанные В. Чалмаевым (в серии статей «Русская литература 1890-1899 годов на перекрестке мнений и споров») упреки о нашествии «чернухи» вполне справедливы. Использование натуралистических деталей и приемов описания должно быть аргументировано как сюжетно, так и в образной системе. По контрасту с подобной литературой стали создаваться откровенно сентиментальные «розовые» дамские романы. (О своеобразии решения любовной темы идет речь в главе «Тенденции развития современной «женской» прозы».)