Фразеология современного русского языка

исконно русские фразеологические обороты, происхождение

которых ясно и определенно показывает их

структурно-семантический анализ. Это многие фразеологические единства и

выражения, а также целый ряд фразеологических сочетаний,

которые не имеют в своем составе только в них

существующих слов и в которых значения фразеологически связанных

компонентов легко объясняются как переносные: как в

аптеке 'точно'; в три ручья 'очень сильно*; товар лицом

показать; смотреть сверху вниз; пограничная застава; лёгкий

заработок; плавленый сыр; набор слов; забота о человеке.

В задачи этимологического анализа фразеологического

оборота входит: 1) определение исконного или заимствованного

характера фразеологизма; 2) установление времени его

возникновения в русском языке как определенной значимой единицы

с данным значением, составом и структурой; 3) реконструкция

его исходной формы и значения; 4) уточнение образа,

положенного в основу фразеологизма» если он возникает в языке

как метафорическое название. В отдельных случаях с

помощью этимологического анализа можно определить среду, где

возник тот или иной фразеологизм, и даже автора свободного

134

сочетания слов, которое превратилось затем в «крылатое

слово»1.

В существующих этимологических словарях русского

языка, как правило, отчасти объясняется происхождение только

таких фразеологизмов, в составе которых имеются

семантические особенности. Последнее обстоятельство связано с тем,

что для установления того свободного сочетания слов, на

основе которого возник данный фразеологизм, иногда

достаточно лишь этимологизации «темного» по своему происхождению

компонента. Иначе говоря, речь идет здесь не столько об

этимологизации фразеологизма в целом, сколько об определении

происхождения слова, известного как лексическая единица

только в составе данного фразеологизма. Не случайна в таких

случаях и постановка в качестве заглавного слова именно

этимологически неясного компонента фразеологизма. Так, в

«Этимологическом словаре русского языка» Н. М. Шанского,

Т. А. Бобровой (М., 1994) под словами винительный, набат,

скалиться попутно объясняются фразеологизмы

винительный падеж; бить в набат; скалить зубы.

В самом деле, при объяснении происхождения исконно

русских фразеологических оборотов типа войти в раж;

седалищный нерв; пеклеванный хлеб; Плошки да черепки — те же

горшки; На миру и смерть красна; во весь мах для уяснения

признака, положенного в основу исходного свободного

сочетания слов, достаточно знать, что слово раж значит 'ярость'

(< фр. rage); что имя прилагательное седалищный образовано

от седалище 'то, на чем сидят'; что имя прилагательное

пеклеванный является переоформлением под влиянием глагола

поклевать, заимствованного из польского языка слова pytlo-

vany, образованного от pytlowac 'просеивать' (от pytel

'частое сито'); что слово черепок ранее (а в диалектах и сейчас)

обозначало 'горшок' (ср. др.-русск. черепан 'гончар'); что

слово красна имело значение 'прекрасна, хороша', а слово мир

равнозначно слову люди; что слово мах, наконец, обозначало

один оборот мельничного колеса.

Совершенно иного характера фразеологические обороты

задеть за живое; в Европу прорубить окно; битый час;

1 См.: Шанский И. М. В мире слов. Изд. 3-е. М., 1985, с. 194—236; Моки-

енко В. М. Славянская фразеология. М., 1980; Он же. Образы русской речи. Л.,

1986 и др. (см. §2—3).

135

Нужда заставим калачи есть; ни дна ни покрышки; собака

на сене. В них нет ни одного непонятного слова, и поэтому

объяснения требует весь фразеологизм в целом. В

этимологических словарях русского языка, толкующих происхождение

отдельных слов, этимология таких фразеологизмов обычно не

дается. Даже в «Этимологическом словаре русского языка*

М. Фасмера (рус. пер. 1964—1973) словарные статьи о

фразеологизмах типа адамово яблоко; Чёрное море; лебединая

песня являются единичными. Как уже говорилось, все подобные

фразеологизмы должны толковаться в этимологическом

словаре фразеологических оборотов русского языка.

Например, фразеологический оборот задеть за живое

'обидеть, взволновать' возник семантико-фразеологическим путем

на основе фразеологизма задеть за живое 'поранить', в свою

очередь представляющего собой сокращение фразеологизма

задеть за живое мясо 'пораниться', восходящего к

омонимическому свободному сочетанию слов1.

Фразеологический оборот в Европу прорубить окно,

давшее затем фразеологизм окно в Европу, возникло под пером

А. С. Пушкина как своеобразное переоформление афоризма

Альгаротти Petersburg est la fenetre par laquelle la Russie

regarde continuellement VEurope 'Петербург — окно, через

которое Россия постоянно глядит в Европу'. Пушкин

преобразовал и индивидуализировал афоризм Альгаротти, включив его в

речь Петра Первого и придав ему яркое народное и

профессионально-конкретное словесное обличье (в Европу прорубить

окноJ.

Фразеологическое сращение битый час 'очень долго'

объясняется как иносказательное выражение, ранее значившее

'целый час' и возникшее как «намек на час, который „пробил"

после начала его*3.

1 См.: Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка, т. 1,

с. 538.

2 См.: Виноградов В. В. Стиль Пушкина, с. 388—389. Ср. приводимое

Виноградовым индивидуально-стилистическое использование этого же образа

П. А. Вяземским: Не был забыт и памятник Петра Великого: и он

предназначался к упаковке и отправлению в безопасное место водою. И подлинно^

слишком было бы грустно старику видеть, как через прорубленное им окно

влезли в дом его недобрые люди.

3 Михельсон М. И. Русская мысль и речь. М., 1902, т. 1, с. 53.

136

Учет реалий, в частности особенностей жизни

крестьянства малохлебных северных губерний России, позволяет раскрыть

происхождение фразеологического оборота Нужда заставит

калачи есть. Вот как (вслед за С. В. Максимовым) объясняет

его Эд. Вартаньян:

«...удивляет ее [пословицы] видимая нелепость; калач—дорогое мучное

изделие: зачем же „учиться его есть?" Скорее уж хлеб с мякиной, каким

питались крестьяне в старой России, сумеет есть не каждый.

На эту странность обратил внимание тонкий знаток народного языка

А. С. Пушкин. В его записной книжке дано такое объяснение этой поговорки:

До есть — нужда — мать изобретения и роскоши". Что он этим хотел

сказать?

На севере всегда была дорога белая пшеничная мука; северные жители

мало ели белого хлеба, „не умели его есть". Но нужда гнала их в более богатые

южные места; они уходили бурлачить на Волгу, косить травы в степи и там

привыкали к дешевому и обильному пшеничному хлебу, „научались калачи

есть1*.

Вот каково действительное происхождение этой странной пословицы.

Читаешь: „калачи ест ь", а понимать надо — „уходить в далекие края за

заработками". Довольно замысловато!»1

Экстралингвистические причины должны учитываться при

этимологизации фразеологического оборота семь пятниц на

неделе — наиболее частого образного наименования

человеческого непостоянства (так говорят о тех, кто часто меняет

свои решения, постоянно отступает от своего слова, не

выполняет своих обещаний, т. е. о людях, на которых нельзя

полагаться и которым нельзя доверять). Возникает вопрос, как

появился этот фразеологизм, чем объясняется такое алогичное