Звоним русисту

Плеоназм — еще одна ошибка в устной речи. В переводе с красивого греческого слова «pleonasmos» — это «избыток», «чрезмерность», употребление в речи близких по смыслу слов, которые логически излишни в предложении: очень огромное здание, очень прекрасный, и т. д. Прилагательные, обозначающие признак в его предельно слабом или предельно сильном проявлении, не нуждаются в уточнении степени признака. Плеоназмы часто появляются в устной речи, на минутку ослабишь бдительность — и вот они.

1. Дорог каждый час времени. Час — единица времени, не нужно его употреблять с существительным «время».

2. За границей писательница испытывала ностальгию по родине. В переводе с греческого «ностальгия» — это тоска по родине.

3. Она написала биографию своей жизни. Тут уже вы точно знаете, в чем тонкость.

4. В последний день отдыха мы бегали по Тунису, чтобы купить друзьям памятные сувениры. Сувенир — это уже подарок, который дарят на память, не нужно употреблять его со словом «памятный».

Тавтология (риторическая фигура, представляющая собой повторение одних и тех же или близких по смыслу слов) тоже нарушает чистоту речи. От плеоназма тавтология отличается тем, что не обоснована не только с логической, но и с эмоциональной точки зрения. Примеры тавтологии: старая старушка, мы настроены на рабочий настрой, невысокий карлик, прейскурант цен, моргать глазами и т. д. В предложении тавтология может выглядеть так:

1. Я хочу запечатлеть (отразить) свои впечатления на пленке.

2. Вина виновника (организатора) побега была доказана.

3. С нами летом интересный случай случился (произошел).

4. Поэт (Н.А. Некрасов) поэтически описывает быт крестьян.

В некоторых случаях говорящие могут использовать лишние слова не только с лексической точки зрения: Тогда о том, чтобы они могли работать, об том позаботятся заказчики.

Слова-паразиты засоряют речь, это частицы, без которых можно обойтись, но не все могут отказаться от них: типа, как бы, знаете ли, это, вот, так сказать, это самое, понимаешь и т. д. Для слов-паразитов характерны: «неучастие» в предложении, несовпадение со словарным значением, повышенная частотность в тексте, избыточность, интонационное выделение, сочетание с паузами, сочетание с затруднением в речи.

Лексическая неполнота высказывания заключается в пропуске слова, необходимого в предложении: «Вот я тебе сейчас!» или «Достоинство в том, что ничего лишнего».

В нашем языке есть место клише — речевым стереотипам, которые мы воспроизводим в определенном контексте или случае. Клише — это конструктивные единицы речи, сохраняющие свою семантику. Существует деление клише-стереотипов на речевые и коммуникативные. Часто клише используют в публицистике, в научной литературе, в разговорно-бытовой речи, официально-деловых документах: встреча на высшем уровне, здравствуйте, наш корреспондент, цель данной работы и т. д.

Употребление канцеляризмов закреплено в официально-деловом стиле, в других стилях речи они являются нежелательными штампами: имеет место отсутствие билетов. В штампы превращаются слова и словосочетания, которые возникли как новые выразительные речевые средства и в результате частого употребления утратили свою образность. Такие штампы называют избитыми выражениями без экспрессивности и стертым лексическим значением: «После того, как учитель задал вопрос, в классе поднялся лес рук». Одной из разновидностей штампов являются универсальные слова, которые мы употребляем в неопределенных и общих значениях: обеспечить, задача, вопрос.

Как правило, универсальные слова идут в паре с трафаретными спутниками: зарплата высокая, день нормированный, уровень высокий, протест гневный и т. д.

Интернет-общение расслабляет, оно дает чувство свободы от правил, цензуры и условностей. Это неплохо, пока человек свободен в своем чате, электронном дневнике или в письмах, но когда масса безграмотных текстов выливается во всемирную сеть, начинается тиражирование ошибок.

Речь чатов и форумов постепенно становится примитивной, поскольку живое общение в сети все больше походит на письменную речь, и пользователи уже пишут «ээээ», «ну…», «ааааа», «ога» и т. д. Грань между устным и письменным языком стирается, неофициальное общение снижает нормы общения, изобилует междометиями и назывными предложениями.

Наш список речевых ошибок был бы неполным без рассмотрения «языка падонкафф» или «олбанского йезга», как его называют пользователи Интернета. Данный язык распространился в виртуальной сети лет 10–15 назад, и, судя по всему, становится все более востребованным, количество носителей «олбанского» постоянно растет, несмотря на сопротивление тех, кто еще знает нормы русского литературного языка и дружит с грамматикой. В устной речи теперь тоже встречаются слова и выражения из языка «падонкафф». Лингвисты и педагоги заинтересовались этим явлением, но их энтузиазм не поддерживают борцы за чистоту языка.

«Олбанский» в своей основе содержит русский язык, но слова в нем специально пишутся неправильно, искажаются, кроме того, в «олбанском» содержится много нецензурных слов и сленговых штампов. Это язык блогов, переписки в сети и чатов. Одно из названий «олбанского» — «сленг дебилов». Суть употребления языка — «поржать», показать свой цинизм, а поскольку с юмором уже туго и не смешно смеяться на теми же крылатыми латинскими выражениями из-за их непонятности, приверженцы «олбанского» отчаянно борются за свои лингвистические права, о чем говорят в «манифезде антиграматнасти»: «Мы принципиально протиф так называимай „граматнасти“ в Сити».

Примечательно, что «падонкаффский» язык осознанно нарушает ряд норм, в первую очередь — языковых. Если раньше он использовался только в Интернете, то теперь нередки случаи использования его и в деловой речи: «ф приказ» — шутит один из руководителей, или создатель ТСЖ «Пазитифф». Нет ничего плохого в жаргонизме, пока он существует в рамках сферы своего употребления, но не когда осознанно игнорируются нормы орфографии и пунктуации, чтобы было «по приколу». Прикол привел к тому, что резко снизилась грамотность среди школьников и студентов. «Олбанский» язык знаменит нарушениями норм морали, его любители давно включили мат в свою речь наравне с адаптированными «олбанскими» словами. Этот язык предусматривает «глумеж» над основными ценностями людей, над национальными вопросами и жизнью в целом. Характерная черта любителей языка «падонкафф» — неумение общаться. Как правило, все сводится к оскорблениям, агрессивным диалогам и совету учить «альбанский». Вопреки заявлениям «аффторов», утверждающих, что они прекрасно знают орфографию и пунктуацию, а на «олбанском» пишут «для прикола», факт очевиден — они не знают правил, понятия о них не имеют. Еще одна причина, по которой могут использовать «олбанский», — желание творчески выразиться, обратить на себя внимание остроумием, или тем, что таковым считают «аффтары», для них быть «падонкам» — это исповедовать особый, критический взгляд на жизнь.

Согласно одной из версий, вначале было слово «превед!» И после него пошли производные от мата: нах, пох, них, йух, куй, каммент, фсе и т. д. Пользователь Интернета уже знаком со словами «аффтар», «жывотное», «пацсталом», «красавчег», «этиг» (этих). Частота использования этих слов постоянно растет, и дело не в безграмотности: люди сознательно переходят на этот язык, построенный на игре слов, основанной на псевдофонетизации написания. Новые слова в языке «падонкафф» образуются на основе гипертрофирования обычно регрессивной или прогрессивной ассимиляции. Транскрипция слова дает оглушение звонкой согласной «в» в слове «автор» перед глухим звуком «т», но в «ф», а не в «фф», как принято записывать это в олбанском языке («аффтар»). Этот прием, наравне с попыткой фонетизации письма, лег в основу большинства слов «олбанского языка». Вот краткий список слов, используемых в «олбанском йезыге»:

Аффтар выпей йаду — так пишут автору, чей текст не понравился.