Вторжение

Никто не хотел лезть в пасть к русским, не имея всего, что было для этого нужно. Это подтверждает адъютант генерала Брауна, подполковник Дениэл Лайсонс: «без пополнения магазинов нечего было и думать о начале экспедиции». ^{449}

Хотя Е. Тарле говорит, что бедствие ускорило отправку десанта в Крым, но у того же Фея мы можем увидеть обратное: союзники вынуждены были ждать несколько дней восполнения запасов до минимально необходимого. ^{450} Здесь, пожалуй, можем согласиться с Н.Ф. Дубровиным, считавшим, что после пожара, когда о его последствиях донесли князю Меншикову, тот убедился в своих прогнозах, что с высадкой у союзников проблемы, и они могут усугубиться.

«Известия о пожаре в Варне и свирепствовавшей там холере еще более убеждали, что высадка должна замедлиться. Князь Меншиков пошел в этом отношении еще далее. Он не только не колебался, но сам верил безусловно и убеждал других в том, что высадка не состоится. Недели за две до появления неприятеля у крымских берегов булганакский помещик, отставной генерал-майор Т., знакомый князя, беспокоясь тревожными слухами о готовящейся высадке, приехал к Меншикову, чтобы узнать, может ли он с семейством оставаться безопасно в своем имении на р. Булганак или благоразумно будет выбраться из него заблаговременно.

Предпринять высадку, — отвечал кн. Меншиков на сделанный ему вопрос, — менее чем с 40 тыс. человек неприятелям нашим невозможно, а 40 тыс. человек им поднять не на чем». ^{451}

Таким образом, кроме убытков, пожар принес союзникам пользу — информация о нем, дошедшая до русского командования, стала, по сути своей, дезинформацией.

Положение союзников усугублялось административных хаосом, царившим в первые дни после принятия решения об экспедиции. Командир егерского батальона подполковник Монтадон был в ужасе, понимая, что война уже началась, флот воюет, но армия совершенно не готова. Тыловики отставали от планирования. Это было оборотной стороной скорости.

«…в последней ничего не предусмотрено, не организовано; союзники должны активно заниматься приготовлениями, чтобы иметь возможность вступить в кампанию в срочном порядке. Приказы относительно транспорта, войск и материальной части, будь то во Франции или в Африке, были отданы с лихорадочной поспешностью». ^{452}

Если у французов с их достаточно совершенной системой снабжения возникли проблемы, то об англичанах и говорить нечего. Там проблема обгоняла проблему. Никогда еще британская армия не вступала в столь масштабную войну до такой степени не подготовленной: «У нас было много малочисленных батальонов пехоты, комплектованных хорошими солдатами, у нас были малочисленные кавалерийские полки, годные только для показных смотров». ^{453} Для того, чтобы отправить на восток тридцать батальонов гвардии армейской пехоты, пришлось перерыть все склады, но и это не помогло укомплектовать их всем необходимым.

Джозеф Волсли говорил, что перед началом Крымской войны офицеры были готовы вести своих солдат куда угодно, но все имущество было очень плохого качества… Государственные чиновники наживались на поставках рома, спекуляцией тканью, порохом… Их дети служили в нескольких полках кавалерии, занимаясь только парадами и наслаждаясь вольной жизнью. Недаром один из таких полков в армии прозвали «Профсоюз». ^{454}

Хотя будем справедливы. Трудности подготовки не были неожиданностью и англо-французское командование, планируя экспедицию, вполне реально осознавало проблемы, стоящие перед ним. Их было много. Как минимум союзникам следовало разрешить следующие: ^{455}

Трудно создать большой экспедиционный отряд. История свидетельствует, что десанты редко когда превосходили 40 тыс. человек.

Перевозка лошадей представляет значительные затруднения, почему десанты всегда были и будут бедны кавалерией.

Во время морского перехода экспедиция может подвергнуться многим случайностям как чисто военного характера, так и стихийным.

Десант в случае неудачи не берегу оказывается в критическом положении, так как должен совершать амбаркацию под ударами противника.

При операциях своих высадившиеся на неприятельский берег войска почти всегда должны держаться морского берега.

Действия высадившихся войск должны быть основаны на быстроте и решительности, так как всякое промедление и колебание дает противнику возможность усилить средства обороны.

Высадка и амбаркация [138] медленны и потому надо по возможности избегать проводить их в виду неприятеля.

Для десанта нет удобного театра войны, при открытой местности ощущается недостаток кавалерии. Отряду трудно бороться с неприятельской кавалерией и трудно получать необходимые сведения о неприятеле, а пересеченный театр позволит с выгодою обороняться даже слабейшему противнику.

В первое время после высадки десант не может рассчитывать на средства страны, почему войска должны довольствоваться только тем, что взято с собой.

Но самым сложным было соединить в единую управляемую структуру две совершенно разнородные силы: флот и армию.

Возможно, кому-то это перечисление показалось скучным, нудным и совершенно ненужным. Напрасно. Рекомендую внимательно перечитать эти пункты еще раз: в них причины и следствия всего того, что произошло в дальнейшем.

ЭПИДЕМИЯ: НЕВИДИМЫЙ ВРАГ

К несчастью, холера, вначале создававшая для союзников проблемы, вскоре стала для них настоящим бедствием. ^{456} Это был фактор, с которым приходилось считаться. Принесенная войсками, она на новом месте продолжала распространяться с невиданной силой и быстротой. ^{457} Эпидемия следовала за армией по пятам и была гораздо большим врагом, чем все русские пушки, вместе взятые. Это было первое, но самое смертельное сражение войны, которое пришлось выдержать союзникам. Странности войны таковы, что в этой ситуации болезнь выступила в роли союзника России, притом гораздо более надежного, чем та же Австрия, начисто забывавшая, как русский солдат пять лет назад спасал разваливавшийся трон Габсбургов.

Князь Виктор Иларионович Васильчиков с присущим ему тонким юмором первый отметил это.

«…Паскевич решился оставить Дунайскую армию, притворился контуженым и уехал в Варшаву. Оттуда удалось ему, наконец, убедить Государя, что поход за Дунай уже невозможен и послать Горчакову приказание снять осаду именно в ту минуту, когда штурмовые колонны ожидали только сигнала для начала приступа.

Войска наши потянулись обратно на левый берег Дуная, а вслед за тем началось и очищение княжеств. Турки не покушались на преследование, и сами союзники, уже собравшие свои силы около Босфора и Варны, оставались безучастными зрителями нашего отступления. Французская дивизия, предпринявшая движение в Бабадагскую область, подверглась пагубному влиянию эпидемии и, потерявши много народа от холеры, должна была поспешно отступить. Австрийцы заняли горные проходы, ведущие из Трансильвании в княжества, и ждали нашего выхода, чтобы занять оставляемые нами позиции…». ^{458}