Великая Отечественная на Черном море. часть 1 (СИ)

В свое время, стажируясь в течение двух месяцев в должности помощника командира минного тральщика, Филипп Сергеевич, настолько «глубоко» вник в специфику минно-трального дела, что всю свою последующую 30-летнюю службу не выходил в море на тральщиках. Сохранилась редкая фотография, сделанная в сентябре 1940 года на борту тральщика «Взрыв». Филипп Сергеевич с видом знатока беседует с матросами-членами трального расчета. Рядом с ним загадочно улыбаясь, стоит Кулаков. Факт своего присутствия на минном тральщике Филипп Сергеевич посчитал целесообразным запечатлеть на фото, что в те годы он позволял делать очень редко.

Вполне естественным последствием этих поспешных и не продуманных минных постановок на Черном море стали подрывы судов и кораблей на собственных минах. Так, 30 июня паровая шаланда «Днепр» вышла из Севастополя и взорвалась на мине. Шаланда направлялась в Николаев для переоборудования в сторожевой корабль.

19 июля в 7 ч 47 мин в 14,5 км южнее Керчи у мыса Панагия на минном поле подорвался и затонул транспорт «Кола» вместимостью 2654 брт. Транспорт «Кола» вышел из Новороссийска в Феодосию вместе с транспортом «Новороссийск», шедшим головным с лоцманом на борту. «Кола» в темноте отстал, потерял из виду «Новороссийск» и, опасаясь подводных лодок (?), на рассвете стал прижиматься к берегу, вышел на наше минное заграждение и подорвался. На следующий день примерно в том же районе, у мыса Кыз-Аул в 9 милях от берега в 5 ч 57 мин транспорт «Десна» водоизмещением 6160 т (грузоподъемностью 2926 брт) подорвался на нашей мине. При спасении людей с «Десны» подорвался на мине морской охотник СКА-043.

Еще через день, 21 июля в 12 ч 10 мин недалеко от Железного порта (район Николаева) «…взорвалась и затонула на нашем минном заграждении шедшая с грузом зерна парусномоторная шхуна «Ленин». Погибло три и спасено два человека. Самолет МБР-2, прилетевший спасать людей, при посадке разбился. Экипаж был подобран» (Хроника ВОВ на ЧФ, Выпуск 1, стр. 35). Позже шхуна «Ленин» была поднята немцами и введена в состав их транспортной флотилии.

Процесс, что называется, пошел… Через два дня, 23 июля, шхуна «Дзыпша», следовавшая без лоцмана в Керченском проливе, сошла с фарватера, подорвалась на нашем минном заграждении и затонула.

27 июля в 19 ч 09 мин из Севастополя вышел конвой в составе транспортов «Ленин», «Ворошилов» и «Грузия». Охранял их всего лишь один сторожевой катер СКА-026. Магнитные компасы, забортный лаг и электролаг на «Ленине» не были выверены. Свежий ветер вызывал дрейф судна, течение за мысом Фиолент из-за своей переменчивости затрудняло определение курса. В результате судно оказалось на краю фарватера у нашего минного заграждения. В 23 ч 20 мин пароход потряс сильный взрыв в районе между трюмами № 1 и № 2. Через 10 минут все было кончено. Судно затонуло на глубине 94 м.

На грузопассажирском пароходе «Ленин» (бывший «Симбирск») вместимостью 2713 брт по официальным данным находилось 700 призывников, 458 эвакуированных и 92 члена команды. Кроме того, на борту было около 400 тонн цветного металла в слитках и активы одесского госбанка. На самом деле, на «Ленине» находилось гораздо больше людей. По официальным данным погибло 650 человек, по неофициальным – от 2000 до 2500 человек.

Из дневника адмирала Октябрьского: «Принял у себя на БФКП (Береговой флагманский командный пункт) капитана парохода «Ленин» тов. Борисенко и нашего военного лоцмана тов. Свистуна. Оба остались живы после этой ужасной катастрофы. Очень много погибло женщин, стариков и детей. А сколько? Капитан не знал, сколько у него на борту было людей. Это непостижимо, но это так. Будут уточнять в Одессе…». Душевный ты наш, как же мы тебе сочувствуем…

Продолжаем читать дневниковые записи. 31 июля 1941 года: «Наконец, кое-что уточнили в связи с походом из Одессы на Кавказ парохода «Ленин». Все шло по линии гражданской и Морфлота (не поздно ли уточнять взялись, товарищ командующий флотом?). Пароход «Ленин» взял на борт около (точно никто не знает) 1250 пассажиров и 350 тонн груза (цветные металлы в слитках). На борт прибыл наш военно-морской лоцман тов. Свистун, и пароход «Ленин» вышел из Одессы…».

Исключительно важное уточнение. Быть может, вас интересует дальнейшая судьба капитана Борисенко и лоцмана лейтенанта Свистуна? Да, осерчал на них Филипп Сергеевич… И не только на них, неразумных… Чему только Cвистуна 4 года в училище учили, за что ордена тов. Борисенко давали? К вопросу гибели парохода «Ленин» мы еще вернемся.

15 августа в открытом море в 150 км к югу от Тендры погиб на мине нашего заграждения буксир «Снег». Это сколько же сорванных штормами мин по морю «гуляло», если они в 80 милях от берега встречались?

22 сентября в 5 ч 55 мин на нашем минном заграждении у Новороссийска подорвался транспорт «Крым» вместимостью 4867 брт. Погибли два человека. В 14 часов транспорт был отбуксирован в Новороссийский порт.

1 сентября эсминец «Совершенный», проходивший ходовые испытания на Херсонесской мерной миле, подорвался на нашем минном заграждении и получил пробоину в правом борту площадью 30 кв. м. Были затоплены 1-е, 2-е котельные и 1-е машинное отделения. Эсминец отбуксировали в Севастополь, где позже он был добит германской авиацией.

27 октября на переходе Керчь – Новороссийск погиб на своей мине катер-тральщик № 536 «Серов».

9 ноября в 18 ч 20 мин транспорт «Десна» вместимостью 2920 брт, следуя по фарватеру, подорвался на своей мине и затонул.

17 ноября ледокол «Макаров» погиб на собственной мине недалеко от мыса Фиолент. На этом факте мы подробно остановимся в следующей главе.

11 декабря в 14 ч 20 мин танкер «Апшерон», шедший из Туапсе в Севастополь с 5000 тоннами мазута по фарватеру № 3, подорвался на советской плавающей мине (других версий не было, так как немцы ставили лишь донные мины) и в 16 часов затонул.

Новый 1942 год начался с новых потерь на своих минах. 8 января 1942 г. при перевозке войск из Новороссийска в Феодосию на своей мине в районе Мысхако подорвался эсминец «Способный». Носовая часть корабля по 41-й шпангоут была оторвана. Погибли 84 десантника и 20 человек команды. Эсминец «Железняков» с трудом отбуксировал «Способный» в Новороссийск. Ремонт эсминца затянулся почти на полтора года. В строй «Способный» вошел лишь в середине мая 1943 г. для того, чтобы 5 октября погибнуть вблизи Ялты под ударами немецких бомбардировщиков.

Транспорт «Коммунист» вместимостью 1940 брт. вышел из Новороссийска 19 февраля и должен был прийти в Севастополь 23 февраля, но бесследно исчез, приблизившись ко входу в минный фарватер. Через несколько дней транспорт «Восток», следуя в Севастополь, встретил шлюпку с двумя обледеневшими трупами членов экипажа транспорта «Коммунист».

Еще более страшная трагедия произошла 1 марта. Транспорт «Чапаев» водоизмещением 5000 т в 7 ч 13 мин из-за ошибки в определении места, вошел за кромку минного заграждения, подорвался и затонул. Погибли 120 бойцов маршевого пополнения, десять 37-мм зенитных автоматов, 1000 т боеприпасов и 240 лошадей.

Нарком Кузнецов пришел в ярость, что с ним бывало крайне редко и в телеграмме от 3 марта указал Военному совету Черноморского флота на гибель большого количества транспортов по причине плохой организации их переходов. «Последняя гибель транспортов «Коммунист» и «Чапаев», – указывал нарком, – свидетельствует о том, что Военный совет флота не обеспечил должного порядка и безопасности перевозок на своих коммуникациях при господстве нашего флота на Черном море. Народный Комиссар обратил внимание Военного совета на то, что плохая организация защиты своих коммуникаций продолжает оставаться неизменной, и приказал в кратчайший срок навести порядок. Предлагалось обратить особое внимание на проверку кадров военных лоцманов» (Хроника ВОВ на ЧФ, Выпуск 2, стр. 95).