Авиация и космонавтика 2010 10

В договорные сроки РБВЗ не сумел поставить пять самолетов С-10 «Гидро», что послужило благовидным предлогом для отказа от их дальнейших закупок морским ведомством. Но подобное решение скорее вызвано объективными причинами. Самолет имел слишком много конструктивных недостатков: невысокая мореходность (винт расположен низко, поднимает водяной вихрь, большой размах крыла при отсутствии боковых поплавков и небольшой разнос главных поплавков), мала эффективность элеронов, плохая устойчивость и управляемость, предрасположенность к боковому скольжению, неудобное управление (штурвал закрывает приборы, в полете заняты обе руки) и т. д. Все это свидетельствовало о недоработке самолета.

Начальник службы связи флота Балтийского моря своим предписанием от 16 апреля 1914 г. за № 813 поставил авиационному комитету задачу, исходя из оперативно-тактических требований к авиации, проанализировать состояние самолётного парка флота, оценить его возможности и выработать предложения по типажу и составу.

Основные результаты нашли отражение в трёх журналах заседаний. На них председательствовал капитан 2-го ранга Дудоров. В состав комитета входили: старший лейтенант Щербачёв, инженер по авиационной части Шишков, мичман Зверев и приглашенные: лейтенанты Кульнев, Любицкий и Литвинов.

Первостепенное внимание уделялось воздушной разведке. Предполагалось вести её «в пунктах сосредоточения неприятельского флота: Киле или Данцигской бухте, или, по крайней мере, при совершении им марш-маневра по наиболее вероятной его операционной линии в Финский залив». Признавалось желательным организовать также наблюдение: на входе в Балтийское море или у о. Борнхольм или по параллели Либава — берега Швеции и на параллели авиационной станции Кильконд до берегов Швеции. Чтобы действовать на таких удалениях требовались самолёты «обладающие районом действия не менее 800 км». Осознавая, что таких самолётов ещё нет, в качестве альтернативного варианта предполагалось организовать разведку хотя бы в восточной части Балтийского моря между меридианом Либава и о. Готланд. В этом случае необходим был самолёт, «обладающий районом действия не менее 400 километров». В постановлении собрания высказывались некоторые соображения относительно требований к самолётам: способность вести борьбу с воздушными разведчиками противника (единственно пригодное средство — пулемёт); на самолётах с продолжительностью полёта более четырёх часов иметь двух лётчиков и столько же наблюдателей, радиотелеграф с дальностью не менее 100 миль. Особое внимание уделялось некоторым техническим данным, скороподъёмности и скорости полёта истребителя (по возможности выше 100 км/ч.). С учётом опыта эксплуатации летающих лодок «Левек», хвостовое оперение которых имело значительную подъёмную силу и затягивало самолёт в пикирование, выдвигалось требование, чтобы «угол атаки хвоста был меньше угла атаки поверхностей». Неявно просматривалось пожелание расположить двигатель впереди, а если и сзади, то винт не должен был находиться внутри задней фермы. Предлагалось, «чтобы аппараты имели легко снимаемое сухопутное и морское шасси, чтобы иметь возможность взлетать с суши при слишком большой для взлёта гидроаэроплана волне». Из оценки самолётов, состоящих на вооружении авиации флота Балтийского моря, признавалось, что ни один из них «до усовершенствования их конструкторами, заказывать не следует». Обращает внимание, что для работы комитета, хотя бы из любезности не пригласили опытных офицеров: Дорожинского, Яцука, Быковского и Пиотровского, находившихся в этот период на Балтике. О том, что они находились именно там, свидетельствовал доклад начальника службы связи БФ от 12 апреля 1914 г. в Морской генеральный штаб: «На предписание Штаба от 21 марта 1914 г. за № 1408/8 доношу:., «из числа офицеров флота, имеющих звание пилота, некоторые, как например лейтенант Дыбовский, инженер-механик капитан Яцук, лейтенант Дорожинский, лейтенант Пиотровский не находятся у прямого своего дела во флоте..». Возможно, в связи с тем, что для этих офицеров не нашлось места, Дыбовский перешёл в армейскую авиацию, Яцук ушёл из флота, а Пиотровский убыл в США и занимался приёмкой авиационной техники, оправляемой во Владивосток.

Командующий морскими силами Балтийского моря «при отношении от 12 мая 1914 г. за № 940 одобренные им журналы авиационного комитета службы Балтийского моря за № 1, 2 и 3 (заседания в период с 29 апреля по 6 мая, прим. авт.), препроводил в Морской генеральный штаб.

Используя их, начальник Морского генерального штаба вице-адмирал А.И.Русин 15 мая 1914 г. представил доклад морскому министру, из которого следовало, что имеемые в настоящее время на станции гидроаэропланы не удовлетворяют предъявляемым им требованиям: «В состав станции в настоящее время входят пять аппаратов типа «Сикорский 10». По поводу этих аппаратов следует отметить следующее. В прошлом (1913) году при заказе аппаратов ни один из заграничных гидроаэропланов не дал удовлетворительных результатов и они представляли из себя не что иное, как аэропланы, поставленные на поплавки. Между тем сухопутные аппараты типа «Сикорский 10» дали отличные результаты и постановка их на поплавки являлась в то время естественной эволюцией при переходе на тип морского аппарата. Выбором русского аппарата было стремление заставить нашу промышленность к дальнейшим работам по усовершенствованию гидроаэропланов. К сожалению, эта мера не достигла желаемой цели, так как в это время за границей (особенно в Англии) техника неукоснительно работает над развитием морского типа летательного аппарата, а наши заводы в этом направлении ровно ничего не сделали. Кроме пяти аппаратов типа «С-10» на станции имеется ещё приобретенные для опыта один аппарат типа «А.Фарман 16» и одна летающая лодка «Левек». Что касается этих двух аппаратов, то первый из них является уже в известной степени устаревшим, а второй, вследствие трудности планирования, опасен для полётов на большой высоте. Таким образом, из семи, имеемых аппаратов шесть, вследствие быстрого развития техники, уже подлежат переводу в разряд учебных, а седьмой, как опасный, должен быть в ближайшее время (не позже осени) исключен совсем».

Гидросамолет "Илья Муромец"

Доклад начальника Морского генерального штаба содержал также предложения по отечественным самолётам. В частности, при положительных результатах можно было бы заказать для Балтийского флота дополнительно три самолёта «Илья Муромец», а в случае неудачи с ними закупить за границей ещё семь самолётов. Стремление приобрести самолёты за границей для Балтийского флота диктовалось удручающим состоянием его самолётного парка и сложностью укомплектования авиационных отрядов. Наиболее отвечающими оперативным и техническим требованиям для разведки посчитали гидросамолёт «Авро и Шорт», а для боевых целей — гидросамолёты «Шорт» и «Виккерс». «Сверх указанных типов желательно было бы иметь на станциях одноместные гидроаэропланы, хотя и не вполне отвечающих оперативным заданиям, но способные совершать полёты в свежий ветер. Таким аппаратами являются монопланы «Моран-Сольнье». Кроме того высказывалось пожелание для испытания и изучения приобрести два гидросамолёта «Кодрон».

И вновь, 21 мая 1914 г. представители Балтийского флота (исполняющий должность начальника авиационной станции в порту императора Александра III старший лейтенант Щербачев и инженер по авиационной части Шишков) получили предписание выехать в Англию. Им дали самые подробные инструкции относительно методики подхода к оценке и выбору летательного аппарата и категорическое указание: «Все аэропланы должны быть опробованы вами в полете, и только после этого могут быть заключаемы с фирмами контракты». Учитывая предшествующий опыт, когда фирмами предъявлялись претензии по поводу незаконного копирования приобретаемых образцов техники, в предписание включили специальный пункт: «При каждом аппарате надлежит требовать подробную опись отдельных частей с их расценкой и по возможности рабочие чертежи для облегчения ремонта, при этом можно дать обязательство фирмам, что таковые чертежи не будут употребляться для постройки аппаратов». Им ставилась задача заказать при посредстве военно-морского агента в Лондоне 12 гидроаэропланов-разведчиков («Авро» и «Шорт») и шесть боевых гидроаэропланов («Шорт» и «Виккерс»).