Техника и вооружение 2000 10

К-10С вписала и страницу в историю становления ядерной мощи нашей морской авиации. В августе 1962 г. в ходе учений "Шквал" экипаж командира одного из полков Северного флота В. Крупякова произвел пуск ракеты К-10С со специальным зарядом по цели (барже с уголковыми отражателями) в районе Новой Земли. "Работа" неоднократно откладывалась, – мешал лед, сметавший заранее выставленную мишенную обстановку. Уже после взлета выполнение задания оказалось под угрозой, – придавленный тяжестью огромной ответственности штурман-оператор В. Данилин сумел правильно выполнить все операции предстартовой подготовки только со второй попытки. В вышедшей в 1997 г. книге «Ядерные испытания СССР» сообщается о единственном надводном испытании на полигоне на Новой Земле в 1962 г. – взрыве мощностью 6 килотонн, осуществленном 22 августа.

Помимо совершенствования К-10 как средства поражения, в семидесятые годы была предпринята разработка беспилотного постановщика помех оружия К-10СП со станцией "Азалия".

Высокая эффективность данной системы была убедительно подтверждена в ходе учений Северного флота в мае 1981 года. В другом случае включение этой станции постановки помех парализовало работу РЛС в радиусе 100 км, или, по более эмоциональным откликам, на всем Черном море.

Другим побочным результатом создания комплекса Ту-16К-10 была разработка на базе самолета Ту-16К-10 морского разведчика Ту-16РМ. В данном случае в условиях дефицита достаточно эффективных морских разведчиков специальной постройки, были использованы большие возможности станции семейства "ЕН" по обнаружению морских целей, работающей совместно с установленными дополнительно средствами радиоразведки. Однако переоборудование 23 носителей в разведчики несколько ослабило мощь группировки морской ракетоносной авиации.

Еще до принятия К-10 на вооружение были развернуты работы по использованию этой системы на других носителях. В частности, 28 августа 1959 г. Постановлением № 998-434 Правительство задало разработку комплекса К-14 с оснащением самолетов ЗМД ракетами на базе К-ЮС. Это была уже не первая попытка создания ракетоносца на базе мясищевского бомбардировщика – еще 24 декабря 1954 г. распоряжением Совмина 1357РС было задано применение самолетов-снарядов Х-20 на М-4. Тогда эту тему не удалось реализовать в основном из-за большого веса и габаритов ракеты, несовместимых с велосипедным шасси мясищевского самолета. Однако и работы по К-14 не удалось успешно завершить, в основном из-за ликвидации КБ Мясищева с присоединением ОКБ-23 к "империи Челомея".

Постановлением от 5 февраля 1960 г. №138-48 все работы по К-14 были прекращены. Но эта разработка не оказалась бесплодной. К моменту принятия решения о прекращении работ пять ракет типа КСР уже переоснастили на разрабатывавшуюся для К-14 бортовую аппаратуру "Рубикон". Эти ракеты, первоначально предназначавшиеся только для отработки новой аппаратуры, не были уничтожены. В последующие месяцы они успешно прошли испытания, положив тем самым основу новой "системы реактивного вооружения" К-16 с ракетами КСР-2, что позволило в первой половине шестидесятых годов обеспечить переоборудование в ракетоносцы значительной части парка уже построенных бомбардировщиков Ту-16.

Была также предпринята попытка оснастить межконтинентальный ракетоносец Ту-95К четырьмя ракетами К- 10С на подкрыльевой подвеске. От реализации этого проекта отказались из-за существенного снижения летно- технических характеристик носителя и ограниченного числа Ту-95К, которые было более целесообразно использовать с более мощными и дальнобойными Х-20.

Систему К-10, как и первую "Комету", не миновала попытка межвидовой унификации. С учетом успешного опыта создания на Ьазе самолетной «Кометы» корабельной ракеты КСС вскоре было принято решение о разработке модификации К-10С для вооружения надводных кораблей. В соответствии с Постановлениями от 17 и 25 августа 1956 г. в качестве основного ударного вооружения атомного крейсера проекта 63 задавалось 12… 16 самолетов-снарядов П-40 с дальностью 200…350 км и скоростью 1700…2000 км/ч. Разработка самолета-снаряда на базе К-10С поручалась микояновскому ОКБ-155, а системы управления – НИИ-10 Минсудпрома. Для обеспечения старта самолета- снаряда с разрабатываемой ЦКБ-34 корабельной ПУ предусматривалось применение стартового двигателя, создание которого было поручено авиапромовскому КБ-2 завода №81 во главе с И.И. Картуховым. Однако в дальнейшем, с учетом триумфальных успехов коллектива ОКБ-52 в области создания морских крылатых ракет со складывающимся крылом и стартом непосредственно из контейнерной пусковой установки, в качестве основного варианта корабельного вооружения корабля пр.63 стало рассматриваться использование челомеевских ракет П-6.

Впрочем, вне зависимости от типа ударного вооружения, сам корабль пр.63 был обречен с самого начала разработки. Задуманный как "симметричный ответ" на американский "Лонг Бич" и планировавшийся к постройке в конце пятидесятых годов на стапелях ленинградского "Балтийского завода", этот большой корабль был абсолютно неуместен в период, когда судьба почти достроенных крейсеров пр.68бис стала источником многолетней головной боли как флотоводцев, так и капитанов судостроительной индустрии. Да и здравая оценка возможностей пусть мощного, но, скорее всего, единичного советского ракетного крейсера, действующего без авиационного прикрытия против американского авианосного соединения, склоняла к унылому пессимизму. В конечном счете, не выйдя из бумажной стадии, корабль пр.63 был исключен из утвержденного 3 декабря 1958 г. плана кораблестроения на семилетку 1959-1961гг., а все работы по П-40 прекратили. Такая же судьба постигла и наземный аналог рассмотренных систем – прорабатывавшуюся в конце 1957 г. систему "М-2" класса "земля-земля"

Система К-10 дольше других образцов "реактивного вооружения" служила на Ту-16, оставаясь более-менее эффективной при решении хотя бы части задач до восьмидесятых годов. Однако процессы морального и физического старения необратимы.

Известные обстоятельства последнего периода ускорили их. В 1989- 1994 гг. Ту-16 были сняты с вооружения, чем завершился длившийся более четырех десятилетий славный период службы этих машин в нашей авиации. Вместе с ними ушла в прошлое первая отечественная сверхзвуковая противокорабельная система К-10.

А . Степанов

Амфибийные машины Соединенных Штатов Америки

В США внимание к амфибийным машинам различного типа и назначения начало проявляться примерно в начале XX столетия.

Известно, что американский изобретатель и конструктор Кристи в 1920- 1921 гг. создал свой плавающий легкий колесный танк с колесной формулой 6x6 и массой 6,5 т. Двигатель мощностью 66,2 кВт и его системы были скомпонованы в передней части корпуса.

Сварной корпус выполнялся из листов броневой стали толщиной до 6 мм. Корпус был открыт сверху. Вооружение состояло из 40-мм пушки- гаубицы и одного пулемета и устанавливалось внутри корпуса.

Движение по воде со скоростью до 10 км/ч обеспечивалось работой двух трехлопастных гребных винтов, установленных непосредственно за кормовым листом корпуса. При движении по воде управление обеспечивалось отключением одного из винтов.

Затем несколько десятилетий не было сообщений, что кто-то предложил для армии и флота амфибийную машину какого-либо типа. Но разрабатывались и использовались отдельные образцы амфибий в некоторых сферах гражданского применения. Например, корпорацией Gulf Oil в 1936-1937 гг. была разработана колесная амфибия с двигателем "Форд" V8 для работы в нефтеносных болотистых районах. Длина амфибии составляла 6850 мм при ширине 3610 мм. Колесная формула амфибии 4x4, с колесами очень больших размеров. Диаметр колес 3,05 м при ширине 0,9 м. Они обеспечивали плавучесть машины и движение по воде со скоростью 10 км/ч при установке на всех колесах мягких шпор-лопаток. Причем колеса погружались в воду только на 0,6 м, но это обеспечивало необходимое водоизмещение машины. На суше амфибия имела максимальную скорость более 50 км/ч, а на болоте – 15-20 км/ч. Изменение направления движения в воде и на суше обеспечивалось торможением колес одного борта.