Наставление в христианской вере, т.3

Впрочем, у нас есть ещё свидетельство св. Августина, не менее выразительное: «Хотя бы мы и умирали ради наших братьев, ни один мученик не пролил кровь ради прощения грехов — так, как пролил её за нас Иисус Христос. Ибо тем самым Он дал не пример, которому нужно следовать, а милость, за которую нужно благодарить»0. А также в другом месте: «Как Сын Божий стал человеком, дабы сделать нас вместе с Собою детьми Божьими, так Он один и понёс за нас наказание, не совершив ничего дурного, дабы мы получили через Него безо всяких заслуг милость, которой недостойны»01.

Хотя всё их учение соткано и скроено из чудовищных кощунств и святотатств, вот кощунство, которое оскорбительнее всех прочих. Пусть они сами скажут, не они ли сделали следующее умозаключение. Мученики своею смертью послужили Богу так много, как им самим не было нужно для спасения; они обладают таким изобилием заслуг, что часть их могут отдать другим. Поэтому, чтобы это достояние не пропало зря, их кровь смешалась с кровью Христовой и это смешение составляет сокровищницу Церкви, содержимое которой употребляется на прощение грехов и удовлетворение за них. В этом смысле якобы и следует понимать слова св. Павла: «Восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за тело Его, которое есть Церковь» (Кол 1:24). Что это, как не пренебрежение Христовым именем, — превращать Его в одного из множества святых, так что Его едва можно отличить от других? А ведь, когда стоит вопрос о прощении грехов, об очищении и удовлетворении, должно проповедовать, провозглашать, именовать одного лишь Христа и лишь на Него следует взирать.

Однако рассмотрим доводы папистов. Чтобы кровь мучеников не была пролита зря, говорят они, она должна быть причислена к общему досто-

аЛев I. Послание СХХ1У, 4 (МРЦ Ш, 1064-1065).

ьЕгоже. Послание С1М, 5 (МРЦ Ш, 1161, 1163).

сАвгустин. Трактат о Евангелии от Иоанна, XXXIV, 2 (МРЦ XXXV, 1847).

*Его же. Против двух писем пелагиан (к Бонифацию), IV, IV, 6 (МРЬ, ХШ, 613).

янию Церкви. Каким образом? Разве мало пользы в том, что своею смертью они прославили Бога? Засвидетельствовали кровью его истину? Презрением к этой временной жизни доказали, что устремлялись к лучшей? Своею твёрдостью утвердили веру Церкви и поколебали упорство врагов? Однако паписты, конечно же, не видят никакой пользы в том, что один Христос — наш Ходатай, что Он один умер за наши грехи, что только Он предал Себя ради нашего искупления. Если бы св. Пётр и св. Павел, утверждают они, умерли в своих постелях, они всё равно бы удостоились победного венца. Однако поскольку они сражались, пролив свою кровь, то — согласно Божьей справедливости — это не должно остаться бесполезным и бесплодным. Как будто бы у Бога нет способов приумножить славу своих служителей по мере полученных ими дарований. И польза от этого, становящаяся общим достоянием Церкви, достаточно велика: победа святых воспламеняет её на такое же усердие.

4. Как коварно искажают они то место у св. Павла, где он говорит, что восполняет в своём теле недостаток скорбей Христовых (Кол 1:24)! Ведь он имеет в виду не недостаток и не восполнение силы искупления, очищения и удовлетворения, а скорби, которым неизбежно подвергаются члены тела Христова, то есть верующие, пока пребывают в смертной плоти. Тем самым апостол говорит, что частью скорбей, которые перенёс Христос сам по Себе, Он доныне страждет в своих членах. Ибо Христос воздал нам такую честь, что назвал наши скорби своими. И слова св. Павла о том, что он страдает ради Церкви, не означают, что он страдает ради её искупления, примирения с Богом и принесения удовлетворения. Он страдает для её строительства и умножения, как и говорит в другом месте, что он всё терпит ради избранных, дабы они получили спасение в Иисусе Христе (2 Тим 2:10); и как он пишет коринфянам, что ради их утешения и спасения он с радостью переносит скорби, выпадающие на его долю (2 Кор 1:6). Действительно, св. Павел тут же поясняет, что он поставлен служителем Церкви не для искупления, а для проповеди Евангелия, как это и вверено ему Богом [Кол 1:25-29].

Если кто-либо требует более чёткого объяснения, то пусть послушает св. Августина: «Христос страдал один — как Глава; его страдания распространяются на Церковь — как на всё тело. Поэтому Павел — как один из членов — говорил: я восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых. И поэтому если ты, член Христов, терпишь от тех, кто не суть члены, то ты восполняешь недостаток Христовых страданий»3. Касаясь назначе-ния и действенности смерти апостолов, св. Августин в другом месте гово-

аАвгустин. Толк, на псалмы, І.ХІ, 4 (МРЦ XXXVI, 730 р.).

рит так: «Христос для меня — дверь, чтобы войти к вам, ибо вы — овцы стада Христова, приобретённые его кровью. Узнайте же вашу цену, которая заплачена за вас не мною, но мною проповедана». И добавляет: «Подобно тому, как наш Господь Иисус предал душу свою за нас, так и мы должны отдавать души за братьев, то есть для установления мира и утверждения веры»а. Так что не будем думать, что св. Павел полагал, будто в страданиях Христа чего-то недостаёт в смысле полноты праведности, спасения и жизни; или будто он хотел что-то к ним добавить. Ведь он ясно и великолепно засвидетельствовал, что полнота благодати Христовой излита с такой щедростью, что она намного превосходит изобилие греха (Рим 5:15 сл.). Только ею спасены все святые, а отнюдь не заслугами своей жизни или смерти, о чём убедительно свидетельствовал также и св. Пётр (Деян 15:11). Так что всякий, кто рассматривает достоинство какого-либо святого вне Божьей милости, оскорбляет Бога и Христа его. Но зачем так долго на этом останавливаться, как на некоей сомнительной вещи, когда одно лишь снятие покровов с этих чудовищ означает победу над ними?

5. С другой стороны, если мы умолчим об этих гнусностях, то кто объяснит, как папа запечатал в свинец и пергамент благодать Иисуса Христа, которую Господь пожелал распространить словом Евангелия? Так что либо слово Божье — лживо, либо индульгенции — один лишь обман. Ибо в Евангелии нам дан Христос со всем изобилием небесных благ, со всеми своими заслугами, праведностью, мудростью и благодатью — без всякого исключения. Об этом свидетельствует св. Павел, когда говорит, что в уста служителей Христовых вложено слово примирения, дабы они несли его в мир от имени Христова: «Просим [вас]: примиритесь с Богом. Ибо незнавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нём сделались праведными пред Богом» (2 Кор 5:20-21)*. В самом деле, верующие знают, что значит общение (греч. koinonia) Иисуса Христа, предложенное нам в Евангелии, как об этом свидетельствует тот же св. Павел (1 Кор 1:9). В полную противоположность этому индульгенции как бы извлекают милость Христа из шкафа папы, связывают её свинцом, пергаментом и привязывают к определённому месту, разделяя тем самым Слово Божье.

Если кто-то желает знать происхождение индульгенций, то, по-видимому, это злоупотребление возникло из старого обычая: тогда требования удовлетворения, возлагавшиеся на кающихся, были столь тяжки и суровы, что многие были не в состоянии их выполнить и просили у Церкви определённого послабления; отступление от строгостей именовалось «индульгенцией»*.

После того, как удовлетворения были отнесены к Богу и людей заставили поверить, что это возмещение или плата за избавление от его суда, одно заблуждение повлекло за собой другое. Люди стали думать, что индульгенции суть средство освободить грешников от наказаний, которые они заслужили у Бога. Что же касается кощунств, придуманных на сей счёт папистами, то они лишены всяких оснований и всякой логики.

6. Также, пускай они не забивают нам головы своим чистилищем3, которое опрокинуто, повержено и срублено у основания тем же топором. Я не разделяю мнения тех, кто считает, что здесь предпочтительнее умолчание, что лучше вообще не упоминать о чистилище, ибо это, как они говорят, лишь вызывает много шума и не приводит к каким-либо положительным утверждениям5. Я тоже предпочёл бы не обращать внимания на подобные глупости, если бы паписты не выводили из них далеко идущих следствий. Но поскольку учение о чистилище состоит из множества кощунств и каждый день к ним прибавляются новые и поскольку оно возбуждает распри, о нём нельзя умалчивать. По-видимому, лишь непродолжительное время можно было скрывать, что оно придумано без опоры на Слово Божье, но с безумной и наглой дерзостью вытащено из неведомо каких откровений, исходящих от козней Сатаны; поэтому, чтобы найти для него подтверждение, паписты злостно извратили некоторые места Писания.